Мне с моего места идущих по тропе не было видно. Слишком темно было, как всегда бывает перед рассветом, да и туман мешал.
Я все же всматривался и пытался уловить хоть какое-то движение, хоть какой-то звук на тропе. Но шли там, видимо, боевики опытные. Ни звука не издавали. Но зато раздался голос старшего прапорщика Шкурко:
– …дец…
Видимо, сразу за этим Скорцени нажал кнопку пульта дистанционного взрывателя, потому что один за другим глухо ухнули три взрыва.
Я вовремя успел убрать голову за ствол. Почувствовал, как несколько легких осколков ударили меня в бронежилет. Да и стволу дерева досталось.
– Не высовываться! – рявкнул я в «переговорку» и поднял "газонокосилку». Если мне и не видно было тропу, то я хорошо помнил место, где она проходит. Гранаты одна за другой выстраивали ленточку взрывов до тех пор, пока я не опорожнил весь барабан. И только после этого я дал команду:
– Огонь!
Затрещали автоматы, а я отвернулся, сел, прислонившись спиной к развилке дерева, и стал набивать барабан новыми гранатами из патронташа. Потом спросил в «переговорку»:
– Сергей Борисович! Как твои подопечные себя ведут?
– Совещаются… – ответил капитан Строев. – Похоже, намереваются выступать…
– В какую сторону? Надеюсь, не к нам?
– Они умные. В противоположную…
– Ты готов к встрече?
– Вполне…
– Тогда работай… – сказал я и встал, потому что автоматный огонь стал двусторонним.
– Внимание! – сказал я. – Всем укрыться… Начинаю работать… Второй заход…
– Готовы! – сказал Гимаев.
– Пластом лежим… – доложил Ефимов.
Гранатомет стал подпрыгивать в моих руках, посылая на тропу одну гранату за другой, пока опять не истощил весь свой запас.
– Огонь! – скомандовал я.
Автоматные очереди ударили с новой силой, но теперь уже, кажется, из низинки, где проходила тропа, никто не отвечал.
– …дец… – любимым словом охарактеризовал ситуацию Скорцени…
* * *
Обыскали убитых. Все восемнадцать человек, которых определил спутник. Ни один не ушел. У всех оказались при себе документы граждан Грузии, но лица были откровенно не грузинские.
– Хоть у одного на груди крест найдите… – приказал я.
Поискали. Крестов не оказалось. Ни у одного. Будь это грузины, христиане то есть, хотя бы у одного обязательно нашелся крест.
– Аджарцы, кстати, мусульмане… – напомнил старший лейтенант Гимаев.
– Но они тоже грузины… На лицо хотя бы… А кто эти? Индусы, пакистанцы, иранцы, иракцы? Кто они?
– Не наше дело разбираться… – старший лейтенант Ефимов набивал рожок автомата. – Вызовем вертолет, пусть везут и разбираются в прокуратуре…
– Надо было хотя бы одного пленного захватить… – посетовал я.
В это время в стороне прогремели три взрыва. Вслед за ними – шквал автоматного огня, перекрываемый взрывами гранат. Это начала действовать группа капитана Строева.
– Сергей Борисович, постарайся хотя бы одного пленного взять… – торопливо гаркнул я в «переговорку».
– Пленного надо было раньше заказывать… – за капитана ответил капитан Садовников. – Была возможность перехватить отставшего.
– Не перехватили?
– В него мой парень лопатку бросил… Не перехватили, значит…
– И с остальными, кажется, уже все… – добавил капитан. – Разве что раненого найдем…
– Ищите раненого…
– Товарищ майор… – старший лейтенант Мореев, судя по голосу, был обеспокоен. – Три группы выдвигаются со стороны гор. По разным маршрутам. Еще одна, маленькая, идет со стороны села… Как увеличить изображение?… Посмотреть, сколько там человек…
– Не трогай джойстики… Я иду… Группы, идущие со стороны гор, далеко?
– Только-только на мониторе появились…
– Значит, километров десять… Стрельбу могли и не услышать… Друг друга они видят?
– Нет… Идут разными тропами. Но две могут сойтись близко. Там тропы змеями вьются… Тогда увидят…
– Ладно, компьютер не трогай. Я иду…
2. ПОДПОЛКОВНИК АЛЕКСАНДР РАЗИН, СПЕЦНАЗ ГРУ
Дожидаясь возвращения майора Бобрынина и не слишком, впрочем, волнуясь за происходящее рядом, я внимательно вслушивался в далекую стрельбу. Надо признать, она вызвала у меня основательное недоумение. Определять силы по плотности огня я, как профессионал, мог достаточно точно. И сразу высчитал, что стрельбу сначала вели не менее семидесяти человек, а потом еще человек пятьдесят. Я даже звук автоматического гранатомета выделил. Страшная это штука… И одиночный выстрел из «подствольника» неприятностей несет немало. А от автоматического вообще трудно укрыться, если заранее окопы не вырыл.
И откуда же здесь взялись такие силы и кого они представляют? Это был вопрос не только интересный, но и жизненно важный.
Туман стоял плотный и искажал все существующие представления о расстоянии. Но, поразмыслив какое-то время над картой, я пришел к выводу, что стреляют несомненно в лесу, где-то километрах в пяти от нас. Монитор леса не показывал, но он был на карте и отделял горы от села.
Вопросов возникло сразу множество, и разрешить их предстояло как можно быстрее. Иначе можно в такую переделку угодить, что радости жизни надолго ощущать разучишься…
– Давай-ка увеличение… – потребовал я у лейтенанта со странной фамилией Димка, сидящего за монитором. Молоденький совсем, мальчишка, хотя и крепкий физически. Ну-да, десантники все крепкие, их так гоняют на занятиях, что против воли крепким станешь…
Лейтенант взялся за джойстики. А тут еще новая стрельба добавилась. Пулемет заговорил оттуда, откуда я совсем не ожидал…
– «Приштина», что там у тебя?
– Похоже, с аванпоста кто-то стреляет…
– Вы захватили человека?
– Ушел… Я пытался захватить, на меня в это время собака напала…
– Я собаку уложил… – сказал Парамоша, оправдываясь.
– Значит, не уложил… – сердито возразил майор. – Собака вся в крови была… Ты только ранил ее… А она меня подрала, теперь я весь в крови, и не пойму, где моя кровь, где собачья…
– Сильно подрала? – спросил я.
– Руки, плечо… Зверь сильный…
– Уложил?
– Убежала… – он ответил без сожаления, даже с каким-то восторгом, как будто оттого, что схватка с лютым зверем закончилась вничью.
– Как же так, майор… – высказал я короткий упрек. – Надо было стрелять в собаку, а потом беглецу вдогонку… Теперь в селе будут знать, что мы здесь…
– А вот так… Я на человека из тумана, а собака на меня из тумана… Невозможно среагировать… Ни выстрелить, ни нож выхватить… Хорошо хоть, горло закрыть успел – и чуть без руки не остался…
Бобрынин, похоже, обозлился на упрек. Голос показывал это.
– Бывает… Собака – зверь быстрый… Даже раненая… – постарался я смягчить ситуацию. – «Спартак», твоя вина…
– Вина пули, товарищ подполковник… – Парамоша тоже вину признать не желал. – В голову в движении стрелять рискованно, в корпус стреляешь – пуля навылет…
– Где вы все сейчас?
– Возвращаемся… – ответил старший прапорщик Луценко. – Я сейчас майора перевяжу, и возвращаемся… Старшего лейтенанта я не вижу…
– Я тоже возвращаюсь… – сказал Парамоша.
– Жду… – я повернулся в сторону монитора. – Тут еще одна беда у нас… Надо разбираться… Подходите быстрее…
– Уже идем…
– Две точки боя… – сообщил лейтенант Димка. – И еще группа поменьше в стороне. Бой не ведет… Оттуда, наверное, идет координация действий… Вот это слабое пятнышко рядом с ярким… Какой-то электронный прибор рядом с человеком…
– Тебя как зовут, лейтенант?
– Сергей, товарищ подполковник.
– Попробуй, Сережа, максимальное увеличение. Чтобы силы определить…
– По отдельности? Каждую группу?
– По отдельности… Одну, другую, третью…
Лейтенант стал щелкать мышью. Потом мы стали считать людей.
– У меня получилось сто девятнадцать… – сказал я.
– У меня – сто двадцать, товарищ подполковник.
Я отмахнулся.
– Разница невелика, поскольку не все из них уже сейчас живы. А мы не знаем, кто убит, а кто нет… Как долго аппаратура принимает мертвых за живых?
– Нам инструктор говорил, что спутник в инфракрасном режиме даже скелеты показывает. Любая органическая материя излучает тепло. Только с разной интенсивностью. Но мы определить разницу не сможем. Нужна специальная программа. Но она еще в стадии разработки…
– Значит, у нас сейчас – что мертвые, что живые – все одно…
– Так точно, товарищ подполковник…
– Плохо. Значит, будем ориентироваться по движению точек…
* * *
Группа Бобрынина вернулась. Первым старший лейтенант Парамонов. Заглянул в палатку, чтобы отметиться, но ни про женщин не спросил, ни чаю не потребовал. Значит, чувствует вину. Будь его выстрел по собаке удачнее, над нами не висела бы сейчас угроза. И майор не пострадал бы.
Бобрынин и Луценко пришли через пару минут. Майор был зол. Жестом выпроводил из палатки лейтенанта Димку, бронежилет у входа бросил – снял его, должно быть, при перевязке. Свежие бинты уже пропитались кровью.
