Не теряя времени, Тилоттама танцующей походкой устремилась к комнате Кая. Даже стучать не стала нахалка, толкнула дверь, вплывая внутрь. Ну еще бы, она же желанная полубогиня: когда бы ни явилась, все должны упасть на спину от счастья.
«Отэм, твои язвительные мысли мне мешают!» — прозвучал ее голос вокруг меня.
— Вот уж прости, не думать совсем я не умею.
Рыжий стоял перед своими настенными полками, видимо, устраняя бардак после вторжения голема, голый по пояс.
— Ух ты, и развернуть-то нужно только наполовину, — ухмыльнулась я, наблюдая из своего вместилища за немой сценой.
Кай обернулся и так и завис, а апсара тоже замерла, лапая его взглядом совершенно бесстыже.
— Отэм? — сглотнув, спросил волх надтреснувшим голосом, хотя по его лицу было видно, что он догадался, кто осчастливил его визитом.
— Нет. И ты это знаешь, — Тилоттама приблизилась к нему медленно, соблазняя каждым шагом, и меня накрыло волной ее возбуждения.
Вся кожа вспыхнула, становясь дико чувствительной, соски даже на прикосновение белья реагировали так, что изнутри рвался стон, в животе и между ног горело и тянуло, голод и предвкушение захватили полностью. Кай смотрел пристально, его зрачки расширились, он вдыхал шумно, не скрываясь ловя запах апсары, и гулко сглатывал.
— Ты обещала, что я ничего не буду чувствовать, — раздраженно прошипела я, силясь противостоять этому жесточайшему возбуждению. — То, что будет между тобой и Каем, не должно касаться и меня!
— Я работаю над этим. Уж прости, опыта в таком пока нет, — ответила Тилоттама таким шлюшье-мурлыкающим голосом, что я бы с ног до головы покраснела, будь это сейчас мне доступно, и, протянув руку, едва касаясь провела по обнаженной груди Кая.
— Что? — со сдавленным стоном выдохнул он, подаваясь ей навстречу, как завороженный, а меня передернуло.
Это, блин, мои пальцы коснулись его кожи, и я все чувствовала! Пусть не так остро, как обычно, но чувствовала! Возмутившись, я попыталась рвануть из этой ловушки внутри собственного тела, но ни черта не вышло. Я натыкалась на преграду, как если бы опять сидела в том самом проклятом прозрачном кубе.
— Стоп! Хватит! — завопила я, когда Тилоттама скинула с себя… с меня! футболку и спортивный лифчик и прильнула к рыжему под его протяжный, едва не мученический стон.
И я ощутила все: и как он прижался губами к коже на моей шее, как пустил в ход свои наглые лапы, оглаживая, и как мне в живот уперся его стояк. Мне!
— Кончайте это! Какого хрена, Тилоттама, ты сюда поговорить для начала пришла!
— Заткнись, хоть ненадолго, — томно выдохнула гадина, добираясь до ширинки Кая. — Просто расслабься и наслаждайся со мной.
— Какого хера тут происходит?! — В дверях, которые апсара даже не потрудилась прикрыть, возник Гро. — Отэм!
Ага, ну вот и конец твоим вероломным развлечениям!
— Не она, красавчик, — апсара развернулась прямо в объятиях уже, судя по всему, ничего не соображающего от похоти Кая. — Но ты можешь присоединиться, она не будет против.
Что? ЧТО?! Ах ты, змеюка полубожественная!
Во мне не то что забурлило, вспыхнуло, даже взорвалось, обжигая повсюду кислотой ревности. Да, не соврешь же себе, это именно она — мерзкая, жгучая, удушающая ревность от понимания, что вот-вот случится. Мужчина, которого я не признала своим, но, выходит, таковым начала уже ощущать, поддастся чарам… блин, моим, что, однако, не мои! Нет, плевать мне, что, по сути, с его стороны и криминала, как ни крути, нет — с моей-то позиции все выглядит совсем по-другому! И убедить себя смотреть иначе не смогу!
— Не Отэм? — прищурился Гро и шагнул ближе, шумно нюхая воздух, в то время как Тилоттама призывно тянула к нему свои поганые грабарки, одновременно потираясь задницей об рыжего, что, постанывая и задыхаясь, уже полез в мои штаны. В ее. Да пофиг!
— Не Отэм, — констатировал темный и шагнул-таки ближе под мое «Не-е-е-ет!», не слышное никому, кроме этой зара…
— А ну вернула мне мою женщину! — внезапно вместо страстных объятий, от видения которых мне глаза алой яростью застилало, рявкнул волх, жестко стиснул горло апсары, да-да, теперь уж точно ее, а не мое, и не успел рыжий и пикнуть, выдернул, как куклу соломенную, из его загребущих лап, вмазывая спиной в ближайшую стену и зарычал опять в самое лицо: — Верни мне Отэм, сучка!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Гро! — опомнившись, взбеленился Кай, бросаясь к нам, но темный лишь на мгновение отпустил Тилоттаму, чтобы гостеприимно встретить ближайшего родственника мощным хуком, и снова вернулся в прежнюю позицию. Блин, хорош как, засранец, быстрый и злобный, прямо у-ух!
Кай отправился в фееричный полет, собирая собой не добитые до сих пор свои склянки. Капец тут всему однозначно.
— Да как ты смеешь, жалкий смертный, поднимать руку на меня, высшее существо, несущее наслаждение и красоту вс…
— Захлопнись! — грубо оборвал божественную заразу Гро. — Отэм! Мне! Сейчас же!
А что же я в этот момент? Ну, можно сказать, что не просто в пляс пошла, я носилась с ликующими воплями вдоль стен своей невидимой тюрьмы и даже немного по ее потолку.
— Экий ты несговорчивый! Вот уж парочка подобралась! — фыркнула апсара совсем без злости, скорее уж ехидно. — Да получай!
Стены, удерживавшие меня, исчезли. Но едва я ощутила это, как произошла какая-то дикая фигня. Темнейшей молнией прятавшаяся в непроглядной глубине сознания гуева самка рванула наверх, отшвыривая со своего пути и меня, и апсару. С торжествующим ревом она вырвалась, отбирая себе контроль, и дальше все стало кроваво-красным, стало чистой злобой и ненавистью, жаждой убийства.
Гуева жена атаковала Гро и Кая, нанося жуткие раны своими когтями, но ее целью было не биться с ними. Она рвалась в другое место. Да, я чуяла это всем нутром, даже кости будто вибрировали. Она слышала мерзкий зов своего самца и готова была снести все тут, добираясь до него.
— Ну же, Отэм, помоги-и-и! — на удивление мощным голосом взвыла где-то рядом Тилоттама. — Мне одной никак.
Черт знает, как объясняют восприятие таких вещей, но я не увидела, нет, а просто как бы узнала, почувствовала, что апсара накинула на бешеную тварь невидимый аркан и силилась утянуть ее назад, вернуть туда, где та до сих пор была, в то время как братья боролись с обезумевшей зверюгой в реале. И совсем не выигрывали, потому как явно стремились не нанести непоправимый вред, а только не дать прорваться, но вот она рвать их зубами и когтями не стеснялась. Где-то посреди этой кутерьмы в комнату ворвалась Ли. Бросилась на меня помогать братьям, но все стало только хуже, потому что теперь Кай переключился на противостояние ей, судя по всему, намеренной прикончить, а не сдержать.
Боженька, не ведаю, как и чем, но я ухватилась за еще один конец этого созданного Тилоттамой ментального «аркана» и вложила всю свою волю и силы в помощь апсаре. И снова все изменилось со скоростью ослепляющей вспышки. Гуева дрянь поддалась почти сразу, да так неожиданно, что это сработало как эффект лопнувшей веревки. Она ухнула обратно в глубокие потемки сознания, а я же буквально «выкатилась» на поверхность, обнаружив себя рухнувшей на пол в разгромленной теперь реально до основания конуре Кая.
Волхов тоже разбросало отнюдь не живописно, израненных и окровавленных.
— Вы ох… охре… охренели? — Ли, как менее пострадавшая, поднялась первой. — Эта тварь вылезла наружу, а вы… вы ее еще и защищали?
— Да, — прохрипел Гро. — И если ты кому-то скажешь о том, что было только что, я тебя прикончу.
— А меня тоже прикончишь? — желчно-гневный голос невесть откуда взявшегося Стара быстро трансформировался в рев. — Или, бл*дь, для начала кто-то из вас сподобится объяснить мне, что за мрак творится? Каким, на хер, местом вы думали, притащив на базу, полную молодняка, живого взрослого гуя? На ту самую базу, что чуть в руины не превратилась! Тоже неплохо бы узнать с хера ли!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глава 22
— Стар, ты ни черта не вовремя! — огрызнулся Гро. Кривясь и скрипя зубами, он поднялся, подхватил с пола брошенную апсарой в разгар эро-шоу футболку, доковылял до меня, собирающейся с силами у стены, и протянул трикотаж. Блин, я так скоро привыкну видеть его вечно израненным и окровавленным. Но все равно, гадство, брутально-привлекательным. Интересно, а у нелюдей есть что-то типа психотерапевтов? Мне, судя по всему, не помешал бы хороший.
