Молодые люди равнодушно взглянули на подъехавшую маленькую белую машину, но не стали дожидаться, пока она остановится, чтобы встретить вновь прибывшего гостя, а сразу же ушли в дом, громко смеясь.
Хосе, оставив чемоданы на ступеньках, подошел, чтобы открыть дверцу машины Вивьен.
— Добрый день, сеньорита.
— Добрый день, Хосе. Как здоровье?
— Спасибо, сеньорита, хорошо. Сеньорита Навахас ждет вас. Если вы последуете за мной, я провожу вас.
Он проводил ее в холл, но Мария-Тереса уже шла ей навстречу, медленно и чинно спускаясь по лестнице. Глядя на нее, Вивьен, казалось, слышала слова сестры Каталины: «Идите спокойно, дитя мое. Вы слишком возбуждены, дитя мое, успокойтесь».
— Вивьен, как чудесно, что ты приехала. Спасибо Мигелю, что он обо всем позаботился. Позволь проводить тебя в твою комнату.
Она оказалась рядом с комнатой Марии-Тересы, в том же коридоре.
— Я так волновалась эти два дня, когда готовила ее для тебя, Вивьен. Надеюсь, она тебе понравится.
Вивьен не знала, насколько Мария-Тереса могла изменить ее убранство, но комната ей понравилась. Мебель, как и везде в доме, была довольно строгая, но яркие ковры и шторы оживляли ее; вид из окна был просто потрясающий, а огромная картина на стене, казалось, освещала собой всю комнату.
— Мигель принес ее специально для тебя, — объяснила Мария-Тереса. — Здесь раньше висели только иконы, но он решил, что они для тебя не подходят. А эта картина — из его комнаты.
— Какое богатство красок, — сказала Вивьен. — Наверное, это произведение современного мастера, но в любом случае, мне нравится.
— У нас будет веселый уик-энд, Вивьен. Рамон совершенно неожиданно привез двух своих друзей из Мадрида.
— Он это часто делает?
— Нет, очень редко. Просто где-то неподалеку будет праздник, который они хотят посмотреть.
«Веселый уик-энд? — удивлялась Вивьен. — В этом доме? Вместе с семейством Диас-Фрага? Да, на это стоит посмотреть!»
Глава шестая
Может быть, этот уик-энд и был веселым для Рамона и его друзей, но присутствие молодых людей не произвело никакого впечатления на Вивьен и Марию-Тересу.
Первый вечер все провели в «Орлином гнезде», встретившись перед обедом в гостиной, где у Вивьен появилась возможность незаметно понаблюдать за поведением и привычками присутствующих. Все трое молодых людей были очень любезны и вежливы по отношению к старшим, а те отвечали им с подобострастными улыбками. Чувствовалось, что родители привыкли во всем потакать Рамону; они, видимо, считали его самим совершенством.
К Мигелю все относились с уважением, но с некоторой долей снисходительности, хотя Вивьен заметила, что какими бы ни были их истинные чувства, в этой семье все помнили, что зависят они от него. К Марии-Тересе и Вивьен молодые люди проявляли лишь обычную вежливость. Вероятно, девушка, которая должна была скоро уйти в монастырь, не привлекала их, а с Вивьен им было совсем трудно общаться, потому что друзья Рамона знали по-английски всего несколько слов.
Но после этого вечера их можно было застать в «Орлином гнезде» очень редко: время от времени был лишь слышен громкий смех в холле; с шумом отъезжали или приезжали машины; гулко раздавались голоса, когда почти на рассвете компания возвращалась домой.
В тот первый вечер, сидя со всеми вместе за длинным столом в столовой, Вивьен с радостью обнаружила, что она достигла в испанском больших успехов. Она уже могла следить за разговором молодых людей. Стариков было труднее понимать, особенно скрипучий голос сеньора Диас-Фрага, поэтому когда ему случалось обратиться к ней с вопросом, ей требовался переводчик. Из этого молодые люди сделали вывод, что она почти совсем не понимает по-испански, и перестали осторожничать в ее присутствии.
Вечером следующего дня прежде, чем отправиться куда-то развлекаться, молодые люди получили приглашение на бокал вина на веранду к Марии-Тересе.
— Мигель сказал, что мне следует пригласить их, — извиняющимся тоном произнесла Мария-Тереса, объясняя свое приглашение Вивьен. — А я подумала, что если я откажусь, то Мигелю придется позвать их к себе, а я знаю, как ему не хочется этого делать.
Итак, все собрались на веранде, куда Хосе принес всевозможные напитки и восхитительные сладости. Как по заказу, горы, залитые пламенеющими красками заката, предстали перед ними в своем бесподобном великолепий. Белые снежные вершины казались розовыми, темные скалы — малиновыми, а в долине переливались различные оттенки фиолетового. И все это на фоне чистого голубого неба.
Все собрались у окон полюбоваться такой картиной. «Чудесно!» «Замечательно!» «Какой прекрасный вид!» — раздавалось вокруг. Потом каждый решил отдать должное напиткам. Вивьен, однако, не могла оторваться от окна: эта необыкновенная красота была ей как вознаграждение.
Хосе принес ей бокал золотистого хереса Навахас. Кузина Мариса о чем-то спрашивала Марию-Тересу; супруги Диас-Фрага «взяли в плен» Мигеля. Молодые люди, забрав свои бокалы, вернулись к окну. Про Вивьен, казалось, все забыли.
— Из этого дома можно сделать что-нибудь классное, Рамон, — сказал Антонио.
— Тебе повезло, что у тебя есть такой дом, — добавил Хуан-Рафаэль.
— К сожалению, он не мой, — заметил Рамон. — Все здесь принадлежит Мигелю.
— Ну, Мигель ведь неженат, — напомнил ему Антонио.
— А Мария-Тереса собирается уйти в монастырь, — продолжил Хуан-Рафаэль.
— Но так ведь не может оставаться всегда? Мигель может надумать жениться в любой момент…
— Пока он этого не сделал и, кажется, не собирается.
— Я бы не стал надеяться на это, — сказал Рамон. — По правде говоря, все это беспокоит и волнует моих родителей. Они живут здесь как в осаде, стараясь отвадить каждого, кто появляется в доме… Им очень трудно…
— Но ведь по линии родства ты следующий? — полюбопытствовал Антонио.
— Да, очевидно. Больше никого нет. Но, друзья мои, я ведь не собираюсь ждать наследства еще лет тридцать.
Вивьен показалось, что в его словах было мало убежденности.
— Ты же не хочешь сказать, Рамон, что тебе нет никакой выгоды от всего этого? — Жест руки охватил сразу и дом и горы. Рамон засмеялся.
— Конечно, не хочу. Есть различные пути для этого. Моя мать ведет хозяйство, отчета у нее никогда не требовали. Если она дарит мне хороший автомобиль, посылает мне время от времени щедрый чек или укладывает пакеты с деликатесами в мою машину, когда я уезжаю, ну… это ее право.
Они весело засмеялись, а Вивьен стала осторожно отодвигаться в сторону, по-прежнему, делая вид, что все ее внимание поглощено любованием гор и неба.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
