Однако подозрение, что как раз это и имеет для него огромное значение, не покидало Гардению. Как только речь зашла о Гозлене, он стал совершенно другим, каким-то настороженным. В начале прогулки он держался совершенно иначе. Ей даже показалось, что она перехватила его предостерегающий взгляд, адресованный Берти. А может, она ошибается? И зачем только она так много рассказала про барона! С чего это им интересоваться гостями тети Лили? Возможно, они не знают, что барон часто бывает в доме и что они с тетей Лили в дружеских отношениях? Лучше бы они не знали, решила девушка.
Они проехали через Булонский лес и наконец остановились у ресторана, около которого был разбит сад. В саду стояли маленькие столики под зонтиками. За столиками сидели посетители и потягивали аперитив.
– Как красиво! – воскликнула Гардения.
Лорд Харткорт помог ей спуститься. Когда они проходили через белые ворота, он заметил старика, продавшего ему гардении для Генриетты – те самые гардении, которые он в конечном итоге выбросил в мраморный фонтан на площади Согласия.
– Добрый день, месье, – дребезжащим голосом проговорил старик, когда они поравнялись с ним.
Гардения остановилась.
– Как изумительно пахнут ландыши! – воскликнула она.
Губы лорда Харткорта скривила циничная усмешка. Пусть маленький английский воробушек и кажется невинным, но ему прекрасно известны все уловки, которыми пользуются представительницы древнего ремесла, хотя маловероятно, что у нее достаточно опыта, чтобы позже вернуться и потребовать у старика свои комиссионные.
– Я куплю вам цветы! – с энтузиазмом предложил Берти.
– Нет, нет! Эта привилегия принадлежит мне! – запротестовал лорд Харткорт, в его голосе слышалась ирония.
Гардения с удивлением смотрела на них.
– Прошу вас, я не хочу, чтобы вы мне что-то покупали, я просто не могла удержаться от восклицания, когда почувствовала этот божественный аромат. Понимаете, у нас дома была целая клумба ландышей, это мамины любимые цветы.
Казалось, Берти не слышит ее. Он вытащил из кармана золотой соверен и обнаружил, что это вся его наличность.
– Цветы куплю я, – продолжал настаивать лорд Харткорт, чье настроение резко улучшилось. – Иди, Берти, найди удобный столик, – тихо добавил он, стараясь, чтобы не услышала Гардения, которая пошла немного вперед. – Должен заметить, она слегка перегибает палку.
– Я верю каждому ее слову! – воскликнул Берти.
– Ни минуты в этом не сомневаюсь, – весело заметил лорд Харткорт. – Не спорь со мной, дружище. Я и так многим пожертвовал, согласившись провести с тобой весь вечер.
– Я ни на минуту не прекращал повторять тебе, что безмерно благодарен, – отпарировал Берти и поспешил к Гардении.
Он нашел столик под огромным оранжевым зонтом рядом с крохотным фонтанчиком и усадил девушку.
– Что бы вы хотели выпить? – спросил он. – Шампанское?
– О боже, нет, конечно же! – засмеялась Гардения. – Я не могу пить шампанское в это время дня. Как вы думаете, у них найдется чашечка чаю?
– Вряд ли, – ответил Берти, – но я попробую узнать.
Лорд Харткорт все еще разговаривал со стариком-цветочником, а Берти тем временем склонился к Гардении и сказал:
– Знаете ли, вы очень красивы. С каждым разом вы кажетесь мне все прекраснее. Черт возьми, я страшно рад, что вы смогли сегодня выбраться! Нам надо составить план на будущее, вам и мне.
– План чего? – удивилась Гардения.
– Наших встреч, – ответил Берти. – Не могу же я каждый раз таскать с собой Вейна в качестве третьего лица. У него свои интересы.
– Какие интересы? – спросила Гардения.
– Ну, в общем, он стал сейчас посвободнее, – признался Берти. – Он поссорился со своей chere amie.
– А что это значит? – поинтересовалась Гардения.
– Я думал, вы знаете французский, – удивился Берти. – Понимаете, это его очень близкая приятельница. И тоже красавица.
– Вы хотите сказать, что он был обручен? – уточнила Гардения.
– О, конечно же, нет! – воскликнул Берти. – Ну не настолько же вы неопытны! Он, естественно, не собирался жениться на Генриетте. Она дама полусвета. Париж прямо кишит ими. Вы обязательно должны уговорить тетю Лили повести вас к «Максиму»: там вы их всех увидите.
Гардения почувствовала, как запылали щеки. Значит, у лорда Харткорта была любовница! Подобные мысли как-то не приходили ей в голову. Каждый раз, когда они виделись, он был один, но, с другой стороны, вряд ли эта Генриетта появилась бы на одном из приемов тети Лили. Почему-то хорошее настроение сразу исчезло, ей даже показалось, что солнце скрылось за тучами.
«Как же можно быть такой глупой?» – упрекала себя Гардения. У таких, как лорд Харткорт и, возможно, мистер Каннингэм, конечно же, есть приятельницы-француженки, с которыми те развлекаются и ходят по ресторанам. Какой же наивной она выглядела, когда спросила об обручении! Естественно, она знала, что есть женщины, которых не пускают в уважаемое общество, веселые, живые дамочки, привлекающие мужчин. Лорд Харткорт казался ей таким положительным, таким щепетильным в отношении условностей, а выяснилось, что он самый обыкновенный бабник, как отец называл подобных мужчин. Гардении было трудно в это поверить. Внезапно ее охватило страстное желание узнать, что представляет собой Генриетта. Что в ней нравилось лорду Харткорту, что привлекало его? Она понимала, что неприлично расспрашивать об этом господина Каннингэма и даже вообще упоминать о чем-то подобном. Как строго сказала бы ее мама, женщины не обсуждают такие вопросы и таких людей.
Берти совершенно забыл о Генриетте, так как больше всего на свете интересовался своими собственными делами.
– Когда я снова увижу вас? – настаивал он. – Вы не можете как-нибудь вечером улизнуть из дома? Я бы ждал вас у проезжей части, и мы бы придумали какое-нибудь интересное занятие. Вам понравилось бы в «Мулен Руж»! Хотя там иногда немного шумно, но я оберегал бы вас.
– Я не могу позволить себе ничего подобного, – ответила Гардения. – Вы хорошо знаете, что тетя Лили разрешила мне поехать с вами только потому, что нас сопровождает лорд Харткорт.
– Я же не говорю, что вам надо спрашивать разрешения у тетушки, – с досадой в голосе уговаривал ее Берти. – Зачем ей знать? Когда она рано отправит вас спать, вы выберетесь из дома и встретитесь со мной. Все очень просто: когда ее шумные вечеринки в полном разгаре, никто не услышит, даже если рядом разорвется бомба!
– Я не могу, я действительно не могу, – сопротивлялась Гардения.
Она никак не могла понять, почему господин Каннингэм так настойчиво заставляет ее делать то, что, по ее мнению, было неправильным, и с таким пренебрежением отзывается о старших, не говоря уже о тете Лили, которая была так добра к ней.
Она хотела еще что-то добавить, но тут подошел лорд Харткорт. В руках он держал огромный букет ландышей – практически все цветы, что были у старика.
– Замечательно! – воскликнула Гардения. – Но вы не должны были тратить на меня такие деньги. Мне стыдно, что я обратила ваше внимание на цветы. Большое спасибо! – Она опустила лицо в букет, а когда подняла глаза, мужчины увидели, что они полны слез. – Я понимаю, это неблагодарно с моей стороны, – тихо проговорила она, – но я безумно скучаю по Англии.
Перед мысленным взором лорда Харткорта внезапно предстал его собственный дом весной, окруженный рододендронами, буйно цветущей сиренью и вишнями, усыпанными розовыми цветками, и кажущимися незнакомыми восточными растениями на фоне нежных изумрудных листочков. К своему изумлению, он обнаружил, что его вдруг заинтересовал вопрос, почему он находится в чужой стране, когда может жить дома. Там его ждут лошади, егеря будут с горячностью рассказывать, как фазаны высиживают птенцов. Возникнет масса проблем с поместьем. Раньше подобные вопросы казались ему скучными и утомительными, теперь же, говорил себе лорд Харткорт, он займется этими делами с большим интересом.
«Я уже достаточно повеселился, пора домой», – подумал он, но тут же представил, как пустынен огромный и красивый особняк. Дом преображался, когда приезжали друзья, но нельзя же постоянно устраивать приемы, размышлял он, к тому же мужчине, если он намерен довольно продолжительное время жить в деревне, нужна жена. Лорд Харткорт вспомнил о девице Роугэмптон и содрогнулся. Он становится сентиментальным. Ему нужна не жена, а новая Генриетта, и чем раньше он займется поисками, тем лучше.
– Продолжай развлекать мисс Уидон. – Голос Берти ворвался в его думы и вывел его из оцепенения. – Я заметил тут Арчи Клейдона и хочу спросить, нет ли у него каких-нибудь сведений о скачках в Эпсоме. Ему всегда все известно.
При этих словах Берти поднялся и стал пробираться между столиками, оставив лорда Харткорта и Гардению вдвоем.
Девушка пыталась найти какую-нибудь тему для разговора, но тщетно. Мысли ее были заняты тем, что она только что узнала о лорде Харткорте. Внезапно она подняла на него глаза. Ей показалось, что он задал вопрос, но она никак не могла сообразить, о чем речь.
