Я не смогла ответить ему, потому что внезапно он толкнулся вперед, и его член разорвал хрупкий барьер, причиняя мне боль. Макариус вошел глубже, и в тот момент, когда мне показалось, что боль стала невыносимой, он остановился, и боль начала стихать. Я расслабилась, зная, что худшее позади.
— Готова к большему? — спросил он, едва дыша.
— Да. Хочу еще.
Он практически вышел из меня, а потом плавно толкнулся вперед, и я почувствовала такое удовольствие, что приподняла бедра ему навстречу, желая, чтобы он вошел еще глубже. Найдя удивительный ритм, Макариус освободил мою грудь из платья и наклонился, чтобы взять в рот сосок. Его посасывания вызвали восхитительные ощущения внизу моего живота.
«Господи, где он был всю мою жизнь?»
Я откинулась назад и не смогла сдержать стонов. Я знала, что никогда не испытала бы подобного с кем-то другим.
Темп движений Макариуса становился все быстрее, он припал к моим губам, целуя меня яростно и как-то отчаянно. Мы стонали почти в унисон, смешивая наше дыхание, жадно вбирая в себя каждый грамм этого удовольствия, сжимали тела друг друга, словно голодные звери. Все это время в моей голове появлялись образы о разных местах и эпохах, но, несмотря ни на что, в них Макариус любил меня одинаково. В его глазах плескались любовь и печаль.
Прежде чем я осознала, что со мной происходит, сладкое давление внизу моего живота начало нарастать, а потом внутри меня произошел врыв. Каждый нерв моего тела напрягся, а Макариус снова застонал и прижался к моему телу еще теснее, извергая свое семя внутрь меня. Я цеплялась за простыни, пока не схлынули последние волны этого греховного удовольствия.
Макариус навалился на меня, и я едва могла дышать, но мне было все равно. Ощущение того, что сейчас наши тела едины, не было похоже ни на что другое.
— Боже, как я скучал, — прошептал он, вдыхая запах моих волос. — Не могу поверить, что нашел тебя.
— Ты пришел на бал, чтобы найти меня?
— Нет. Я пришел туда, чтобы покончить с одной женщиной. Очень плохой женщиной, убившей своего мужа из-за его состояния. Я уже собирался уходить, но потом заметил тебя.
Я была шокирована его словами.
— Видимо, ты вспомнила еще не все? — спросил он.
— Видимо… — ответила я, уставившись на белый потолок.
Макариус вздохнул и перевернулся на спину, устраиваясь рядом.
— Тогда позволь тебе напомнить. Я был проклят твоим отцом, который убил собственную дочь за то, что мы с тобой занимались любовью, и будучи уверенным, что это разгневает богов. Он проклял меня, приговорив к вечным душевным терзаниям, и только убийства дарят мне секунды покоя от той тьмы, что грызет мою душу.
Пока я слушала Макариуса, мой собственный разум показывал мне страшные и вместе с тем удивительные картины моих воспоминаний.
— Но мы были влюблены друг в друга… — продолжил он, — и с помощью своих даров ты связала наши души, пообещав найти и спасти меня.
Дары. Да, я наделена дарами. Раньше я могла избавить человека от страшных болезней, поэтому люди думали, что я своего рода полубог.
Начав задыхаться, я привстала с кровати и села.
— Я помню. Я все помню.
— Это хорошо. Потому что мне нужно, чтобы ты избавила меня от этого проклятья, Эвелин. У меня больше нет сил терпеть эти мучения.
Господи! В одно мгновение на меня обрушилось понимание его страданий. Наши поиски друг друга в течение этих тысячелетий.
— Я не уверена, что знаю, как это сделать… — тихо произнесла я, но знала, что хочу спасти его всей душой.
Макариус снова навис надо мной и поцеловал.
— Тебе просто нужно напомнить.
Я ощущала, как мое тело реагирует на его поцелуи, уступая потребности почувствовать его в себе. Мы провели ночь, наверстывая упущенное, и я чувствовала, что безгранично счастлива. Мне нужно было найти способ спасти этого прекрасного мужчину.
С первыми лучами солнца я постаралась игнорировать великолепие лежащего на кровати мужчины и его обнаженного тела и, тихо одевшись, вышла из его дома. Мой дом располагался на другом конце города, и пешком пришлось бы идти очень долго, но, к счастью, мне встретился частный извозчик. Мужчина неуважительно долго рассматривал меня, наверное, думая, что я какая-нибудь шлюха, но деньги сделали свое дело, и он отвез меня домой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В свой дом, выдержанный в викторианском стиле, я не стала заходить через парадные двери, а проскользнула через вход для слуг, игнорируя перешептывания и хихиканье персонала. Мне плевать на сплетни.
— Скажи лакею — пусть готовит карету! — приказала я своей горничной Бетси, которая сейчас смотрела на меня осуждающе.
Я знала, о чем она думает. Сейчас было раннее утро, я вернулась без компаньонки, и это грозит проблемами. В этом она, конечно, была права. Я поднялась в свою комнату и переоделась в повседневное синее платье с белыми кружевами. Сверху я надела черное шерстяное пальто и черную шляпку, не желая быть замеченной на улице.
Я достала спрятанный под комодом мешочек с золотыми монетами, осознавая, что мои планы просто безумны. Я собиралась заключить сделку с дьяволом, но я сделала бы что угодно для того, чтобы спасти Макариуса.
Выбежав из дома, я села в ожидающий меня экипаж и приоткрыла окошко, чтобы увидеть кучера.
— Отвезите меня в Темный дом.
Каждый, кто живет в Сан-Франциско, знал об этом доме. Он стоял на холме с видом на залив и был окружён туманом вне зависимости от времени года. Слуги этого дома поговаривали о том, что работают на призрака. Купцы считали хозяина сумасшедшим, но добавляли, что он всегда достойно оплачивает их товар. Джентльмены из нашего общества считали, что этот человек опасен, но может отыскать все что угодно и кого угодно. Но за определённую цену.
Карета остановилась перед большим трехэтажным темно-синим домом с белыми ставнями. Через кованые железные ворота был виден неопрятный передний двор, полный опавших листьев, что придавало этому месту зловещий вид. Но теперь, вспомнив прошлые жизни, я знала, кем являюсь, и видела, что это место пропитано энергией и силой. И если уж кто-то мог мне помочь найти то, что я ищу, так это хозяин этого дома.
Я велела кучеру подождать и вошла в ворота. Приблизившись к огромной разноцветной витражной двери, я почувствовала, как по моему телу пробежали мурашки. Из всего вокруг: дверей, земли, деревьев — просачивалась очень плохая энергия.
На мой стук никто не открыл дверь, но я чувствовала, что хозяин в доме. Он как будто читал меня. Наконец, с глухим скрипом дверь открылась, и я зашла внутрь.
— Эй?
Внутри было темно, но я видела цвета — отпечатки, если хотите, — тех, кто входил в этот дом до меня. Некоторые люди встретили здесь свою судьбу, и, возможно, меня ждет та же участь. Но единственное, что сейчас имеет значение, — это помощь Макариусу.
Я чувствовала, что в этом темном фойе я не одна, и внезапно заметила движение. В темном углу, наблюдая за мной, сидел человек, лица которого мне не было видно.
— Пройдемте в гостиную, — вдруг предложил зловещий голос. — Что ты ищешь здесь, женщина?
Я закашлялась.
— Сэр, мне сказали, что вы можете найти то, что ищут люди.
— И что же вы хотите найти? Мужа? Потерянную туфельку? — в его голосе звучали сарказм и веселье, но я их проигнорировала.
— Я хочу найти то, что поможет мне снять проклятье. У меня есть золото.
— Какого рода проклятье? — спросил он, явно заинтересовавшись.
— Проклятье разгневанного отца.
Мужчина усмехнулся, и я ощутила болезненные покалывания в своем позвоночнике.
— Дай угадаю. Он недоволен твоим любовным выбором?
— Вроде того, — кивнула я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Девочка, послушай, я не нахожу то, что спрятано в задницах недовольных отцов. Но уверяю, что его неодобрение — это не проклятье, это просто временное неудобство. Прошу тебя уйти.
«Как он смеет?»
— Я вам не какая-то наивная девчонка, ищущая способ умаслить своего отца! И если вы так сильны, как о вас говорят, то уже должны были это понять!
