Жители деревни называли его теперь Тот Кто Ведёт.
Это прозвище появилось как насмешка, но вскоре распространилось и стало восприниматься как факт. Терман был тем, кто давал им имена и скрывал их от внимания эллонских патрулей, а Лайан был первым, кто доказал, что может вести их за собой. Четырнадцать новоиспечённых воинов, шедших за ним, почти поклонялись своему лидеру — даже Майна с удивлением обнаружила у себя похожее чувство.
«Я помню время, когда он не мог контролировать свой кишечник и мочевой пузырь, — думала она, — а теперь я принимаю его как вождя. А то смотрю на него и вспоминаю маленького мальчика, который однажды упал и выбил два молочных зуба. Как будто ребёнок переоделся в костюм вождя… И всё же я чувствую его власть и подчиняюсь его командам».
Лайан прилагал много сил, чтобы научить их искусству боя. Сначала он сам овладевал приёмам владения мечом и боевым топором, сражаясь с деревьями и кустами и вызывая иногда на дуэль Редина. Найденные им приёмы он передавал остальным в надежде, что всё это пригодится в предстоящей битве. Уже позже, в бою, он обнаружил, что некоторые из изобретённых им выпадов оказались столь оригинальными, что были необычайно эффективны в схватках с солдатами, которых обучали традиционным образом.
Майна легла спиной на жёсткие стебли вереска. Ей захотелось остаться здесь навсегда, под этим тёплым небом. Зачем идти через весь Альбион? Воевать с Эллонией? Она знала, что война будет проиграна. Сколько бы крестьян ни пошло за ними, эллонов всегда будет больше. К тому же у них настоящее оружие, а не грубые поделки. Тем не менее, она была готова отдать свою жизнь. Пусть они проиграют эту войну, но за ней начнётся другая, потом ещё одна и так до тех пор, пока Эллония не будет разгромлена.
— Майна.
К ней подошёл Тот Кто Ведёт. Она открыла глаза и сонно улыбнулась ему.
— Да?
— Я только что видел кроншнепа.
— Ну и что?
— Говорят, эта птица приносит несчастья.
— Нет, — возразила она, — не совсем. Это эллоны так считают, а для нас это хороший знак. Ты должен быть благодарен кроншнепу за хороший знак.
Она снова закрыла глаза. Разговор был окончен. Однако про себя она спокойно приняла приговор кроншнепа: они были обречены.
Лайан подошёл к своим воинам. Они чувствовали подавленность, хоть и храбрились. Он тоже ощущал, что ведёт их к гибели, но судьба упорно заставляла его идти по намеченному пути. У них не было другого выбора. Когда-нибудь, в самом недалёком будущем армия, которую он соберёт, будет биться с Эллонией, это было абсолютно точно.
Само понятие будущее с трудом воспринималось его людьми. Терман научил крестьян замечать изменение времени, но до этого сложного понятия они не могли дойти интуитивно. Его воины лежали на земле и, глядя на них, он понял: они осознают, что вскоре их ожидают большие неприятности — ценой свободы может стать их собственная мучительная смерть. Но ни один из них не думал изменять что-то в жизни.
Лайан спрятал свои сомнения поглубже и улыбнулся так, как должен был улыбаться вождь.
— Нас ждёт победа, друзья, — сказал он, пытаясь взбодрить не только их, но и себя.
Все громко закричали и замахали кулаками.
Лайан внимательно оглядел лежавших на земле людей. Они казались ему не слишком воинственными.. Средний возраст женщин, если не брать в расчёт его мать, был где-то в районе двадцати пяти лет, если не меньше, а всем мужчинам, за исключением его и Редина, было далеко за тридцать. Самому старшему среди мужчин, Джону, исполнилось лет пятьдесят. Конечно, о его возрасте можно было лишь догадываться, ведь до Термана в деревне никто не следил за течением времени. Но то, что Джон был немолод, сразу бросалось в глаза: высокий, худощавый, с седыми волосами, остатки которых держались на голове, казалось, только благодаря его воле.
Другой воин — Дейв, высокий и сильный, но почти глухой. Колл — такой маленький, что его можно принять за карлика. Брюс — из тех, кто борется с врагами главным образом языком. Были ещё Марк и Фил. Первый — тощий, как скелет, и слишком далёкий от реальности. Второй — пухлый мужчина, пытавшийся однажды, в отроческие годы Лайана, изнасиловать его. Возможно, он присоединился к компании исключительно, чтобы быть поближе к Тому Кто Ведёт.
Женщины подавали больше надежд, главным образом, благодаря их молодости. Самой высокой и красивой была рыжеволосая Ланьор, самой молодой и ветреной — Синед. Яркая блондинка Андиа, несколько медлительная, но чрезвычайно гордая тем, что она ехала на лошади, а не на быке, как остальные. Марью и Рин можно было принять за близнецов, хотя, насколько это известно, они не были даже родственницами. У обеих были длинные чёрные волосы и взрывной характер. Особенно это касалось Рин. Ванд с кудрявыми русыми волосами тоже выглядела красавицей, но Лайану она почему-то не нравилась.
— Всё пока идёт нормально, — сказал Лайан, обращаясь к своим воинам.
— Правда, мы ушли не слишком далеко, — скептически заметила Рин.
— Да, чтобы дойти до Эрнестрада, а затем до Гиоррана потребуется довольно много времени, — согласился Тот Кто Ведёт.
— Поэтому нам стоит… — начал Джон, проводя ладонью по жидким волосам.
— Согласен, — перебил его Лайан. — Но я думаю, что нам следует отдыхать иногда, чтобы не походить на банду бродячих сумасшедших. Если мы будем свежими и отдохнувшими, то соберём больше людей. Всё это займёт немного больше времени, но, думаю, пойдёт на пользу.
— Некоторые из нас уже выглядят, как юродивые, — заметила Рин. Она чистила палочкой ногти и, подняв глаза, с холодной усмешкой посмотрела на Джона.
Лайан сел на землю рядом с ней.
— Ты можешь идти домой прямо сейчас, если хочешь, Рин, — сказал он, стараясь говорить будничным тоном.
Казалось, она на секунду испугалась, но затем вновь обретя контроль над собой, ответила:
— Тебе не обойтись без меня, — она делала вид, что разговор этот ей неинтересен, и продолжала чистить ногти. Чёрные волосы скрывали половину её лица. — Я — твой лучший воин, Лайан, и ты знаешь об этом.
— Напротив, ты сейчас бесполезнее всех, — сказал он, подвигаясь к ней поближе. — Я с большим удовольствием возьму слепого однорукого калеку, чем того, кто издевается над своими товарищами.
— Да?
— Да. Ты можешь оставить нам свою корову?
Упоминание о корове убедило её в серьёзности намерений Того Кто Ведёт. Она отбросила палочку, которой чистила ногти, и посмотрела ему в лицо, широко раскрыв глаза.
— Ты действительно так считаешь?
— Да, к сожалению. Если хочешь остаться в нашей… в нашей армии — оставайся. Но если собираешься разлагать её своими издёвками, я предпочту расстаться с тобой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
