вышли SpaceX и компания AirLaunch, которая собиралась сбрасывать свою ракету с самолета C-17, но до космоса так и не добралась.
Поддержка SpaceX со стороны DARPA не ограничивалась выделением гранта на участие в программе. В 2005 году это оборонное ведомство способствовало переезду SpaceX на Кваджалейн, провело переговоры с местными армейскими чиновниками, чтобы облегчить компании доступ к полигону, а также помогло ракете Falcon 1 пройти необходимую сертификацию. Кроме того, Уокер способствовал тому, чтобы спутник FalconSAT-2 запустили в 2006 году не на космическом шаттле, а на ракете Falcon 1.
«По моему мнению, вывести спутник на орбиту было не так важно, как позволить SpaceX и Илону изменить индустрию космических запусков к лучшему, – сказал Уокер. – Меня очень впечатлила их трудовая этика. Разумеется, им была свойственна некоторая дерзость и даже высокомерие. Но, как мне кажется, иначе и быть не могло. Если вы пытаетесь делать то, чего еще не делала ни одна коммерческая компания, уверенность в себе вам не помешает».
Став первой женщиной-астронавтом США, Салли Райд на протяжении многих лет ощущала некоторый дискомфорт в связи с тем, что является примером для подражания у многих девушек. Позднее в одном из интервью она объяснила, как ей удалось примириться с этим статусом. «Молодым девушкам нужны ролевые модели в любой сфере деятельности, чтобы они могли вообразить себя на их месте, – утверждает Райд. – Вы не можете стать тем, кого никогда не видели».
У Шотвелл был аналогичный опыт в области инженерии. В 1969 году ее отец позвал пятилетнюю Гвинн, ее братьев и сестер к телевизору, чтобы они посмотрели, как пилотируемый модуль корабля «Аполлон-11» садится на Луну. У нее сохранились смутные воспоминания об этом моменте, поскольку он показался ей довольно скучным и не таким «красивым», как те детские телешоу, к которым она привыкла. Остальные миссии программы «Аполлон» также прошли мимо ее внимания, так и не пробудив интереса к науке. Шотвелл росла в Либертивилле, небольшом городке к северу от Чикаго, недалеко от границы с Висконсином, и ее жизнь была заполнена не только учебой, но и внеклассными занятиями. Она была капитаном группы поддержки, состояла в университетской баскетбольной команде и пользовалась огромной популярностью. Однако как-то раз во время учебы на первом или втором курсе Шотвелл оказалась вместе со своей матерью на мероприятии, организованном Обществом женщин-инженеров в Иллинойсском технологическом институте. Там Шотвелл выслушала советы насчет карьеры от группы, состоящей из инженера-электрика, инженера-химика и инженера-механика.
«Мне очень понравилась инженер-механик, – вспоминает Шотвелл. – Она очень красиво говорила и прекрасно владела собой. У нее был красивый костюм – вы не ослышались, это не шутка. Я подумала, что она просто великолепна. Кроме того, у нее был собственный бизнес». Эта женщина владела строительной фирмой, которая специализировалась на использовании экологически чистых строительных материалов, которые в конце 1970-х годов еще не вошли в моду. «Я буквально влюбилась в нее и сказала, что хочу быть такой же, как она, – говорит Шотвелл. – Именно поэтому я и стала инженером».
В старших классах средней школы Шотвелл не стремилась отыскать самый лучший инженерный институт. Несмотря на то что она была круглой отличницей, которой было доступно множество вариантов, она подала документы лишь в расположенный неподалеку Северо-Западный университет. Шотвелл хотела поступить в заведение, в котором хорошо преподают не только инженерное дело, но и нетехнические предметы. Когда она получила письмо из престижного Массачусетского технологического института с предложением подать заявку на поступление, название учреждения на обложке брошюры оттолкнуло ее. Она решила, что ни при каких условиях не будет учиться в институте с таким названием. Шотвелл не желала, чтобы ее считали технарем. «Я очень не хотела прослыть ботаном, – сказала она. – В то время это еще имело для меня значение. Теперь я радуюсь тому, что я и мои дети увлечены инженерным делом. Мой муж – инженер. Мой бывший муж – тоже инженер. Его родители – инженеры. Сейчас мы буквально упиваемся инженерией, однако раньше мир был совсем другим».
Учеба в колледже оказалась для Шотвелл сложным переходным этапом. На первом курсе ее успеваемость была довольно низкой из-за активной общественной жизни, а инженерное дело давалось ей с большим трудом. Прорыв случился во время урока, посвященного разбору контрольных работ. Несмотря на сосредоточенность во время лекций, Шотвелл с трудом понимала преподаваемый материал. Однако во время усиленной подготовки к экзамену он наконец начал обретать для нее смысл. Когда ее профессор выдал проверенные работы, она узнала, что получила высший балл. Должно быть, учителя это удивило, потому что, возвращая Шотвелл ее работу, он вопросительно на нее посмотрел. Он наверняка подозревал, что ей каким-то образом удалось сжульничать на экзамене.
Обретя уверенность в себе и повысив успеваемость, Шотвелл начала искать работу. 28 января 1986 года она отправилась на собеседование в IBM. Чтобы добраться до нужного места, ей пришлось пройти через весь центр Эванстона, и по пути она остановилась у витрины магазина, чтобы посмотреть по телевизору запуск космического корабля «Челленджер». Поскольку в тот раз в космос отправилась американская учительница, Криста Маколифф, за миссией следила вся страна. Шотвелл с нарастающим ужасом наблюдала за разрушением корабля, начавшегося на 73-й секунде полета, когда он все еще находился в поле зрения наземных камер. Глубоко шокированная увиденным, она все же пришла на собеседование. «На самом деле я была очень потрясена, – вспоминает она. – Я не получила предложения от IBM, так что тогда я, должно быть, не произвела на них впечатление».
Самое заманчивое предложение Шотвелл пришло от компании Chrysler, которая в тот год наняла несколько десятков новоиспеченных выпускников и пообещала им годовую зарплату в размере около 40 тысяч долларов, стремясь подготовить их к управленческим должностям. Временами Шотвелл работала в школе для автомехаников в центре Детройта. «Мы с парнями ремонтировали двигатели, клапаны и трансмиссии, – вспоминает она. – И мне это нравилось». В другое время она с инженерами компании занималась проектами новых автомобилей. Несмотря на то что ей нравилось работать в гараже, автомобильная инженерия не казалась ей особенно вдохновляющей. Решение многих по-настоящему сложных, а значит, и интересных задач часто поручалось зарубежным подрядчикам. Поэтому в 1988 году, получив диплом по прикладной математике, девушка со Среднего Запада решила перебраться в другую часть страны и сделать карьеру в индустрии космических полетов, в которой Америка все еще оставалась лидером. Приехав в Лос-Анджелес, она устроилась специалистом по термическому анализу в компанию Aerospace Corporation.
Впервые по-настоящему соприкоснуться с космосом Шотвелл довелось в 1991 году – во время полета STS-39 космического корабля «Дискавери». Нагрев корабля резко меняется, когда, облетая Землю, он переходит из освещенного солнечным светом пространства в ее тень. В рамках этой
