— Да какие провокации? Я хорошо знаю Виктора, — улыбается она мне.
Я почти не ревную.
Почти...
Втягиваю воздух.
— Он увидел в тебе свою Татьяну. Погибшую жену, — поясняет она.
Сглатываю, я не знала, что у Виктора была жена, которая погибла.
Это то самое болезненное? Неприятно, что об этом сообщает мне Рената.
— Вижу, Витя не рассказал тебе, — язвительно ухмыляется. Ведьма.
— А вы, я смотрю, ко мне с самыми благими намереньями. Думаете, Виктору понравятся ваши откровения?
Держу лицо, пытаясь казаться равнодушной, но на самом деле очень задевает.
Задевает то, что она весьма осведомлена. То есть с ней он делился болезненным, а со мной нет.
— Молодая ты еще, наивная. Больно будет потом осознавать, что ты всего лишь замена. Ты очень похожа на Татьяну. Виктор любил ее безумно и до сих пол любит. Но только ты не оригинал. Смотрит он на тебя, а видит ее.
— Это он вам сказал? — тоже язвлю, выгибая брови, хотя в горле становится ком. Мне хочется верить, что эта стерва сочиняет, чтобы задеть меня.
— Нет. Плохо ты знаешь Виктора, он не делится личным ни с кем. Я знала Татьяну. Это ее ресторан, — взмахивает руками. — У Татьяны была мечта, Виктор осуществил ее на годовщину свадьбы. Татьяна нанимала меня на работу, она здесь все оформляла, выбирала мебель и цвет стен. Все это - ее детище. Она жила этим рестораном, горела, отдавая всю себя. После гибели жены Виктор продолжил ее дело. Даже дом, в котором вы живете, это выбор и мечта Тани. Его супруги нет уже пять лет, а он до сих пор в трауре. Весь в черном. Не тебя он любит, а твое сходство с Таней. Уверена, дом полон вещей Татьяны. Не замечала?
— Нет, не замечала, — огрызаюсь я, выдавая эмоцию, чем радую Ренату. Она в отличие от меня держит лицо, сочувственно мне улыбаясь.
— Ну и слава богу. Обеденный перерыв закончен. Иди работай.
Встаю с места, иду, хотя очень хочется послать эту бабу куда подальше матом.
Неправда это все.
Неправда!
Я не могу быть ни на кого похожа.
Я Вероника Белова.
Я одна такая, а не дешёвая подделка мертвой женщины.
— И да, забыла сказать, — кидает мне вслед Рената. Игнорирую, не оборачиваюсь, но шаг замедляю. — Собака Виктора - тоже подарок Татьяне. На Новый год подарил. Он его сюда щенком привез, как сейчас помню, в коробке с голубой лентой.
Вылетаю из кухни.
Пробегаю мимо Лики. Мне надо ее заменить на обед, но я пока не могу. Вылетаю на улицу на крыльцо, не одеваясь. Холода не чувствую, мне нужен свежий воздух. Дышу, глубоко хватая кислород.
Этого не может быть.
Все не так, как преподносит эта женщина.
Не хочу в это верить.
Все подделка, я словно проживаю жизнь другой женщины. Работаю в ее ресторане, живу в доме ее мечты, обожаю ее пса и люблю чужого мужчину. Мужчину, который любит во мне не мое, а ее отражение.
Ненавижу Ренату!
Если это правда, я не хотела бы этого знать. Я хотела бы жить в иллюзии, уникальности и эксклюзивности наших чувств. Какими они являются для меня. Выхватываю телефон, набираю Виктора: гудки, гудки, гудки.
Сердце замирает.
— Да, малыш? — голос у него, как всегда, немного хриплый, бархатный. Его голос всегда льется теплом по моей коже. И это тоже для меня было уникальным. Хотелось верить, что. так он разговаривает только со мной. С особым трепетом и нежностью. Словно я особенная для него.
— Ничего, прости, случайно набрала...
— У тебя все хорошо?
— Да, все замечательно.
Понимаю, что не хочу сейчас с ним говорить, это не телефонный разговор. Я и не знаю, что говорить.
«Виктор, а правда, что я клон твоей жены и ты любишь во мне ее труп?»
Чувствую себя словно в фильме ужасов.
— Мне работать надо, прости, — скидываю звонок, отключаю звук телефона, пряча его в кармане.
— Девушка, — к крыльцу подходят двое мужчин и женщина. Такие чопорные, серьезные, с какими-то папками в руках. — Вероника, официант, — читает бейдж на моей груди один из мужчин. — Я так понимаю, вы официант этого ресторан?
Киваю. Не нравятся они мне.
— Вот и замечательно, Вероника. Роспотребнадзор, — взмахивает корочкой женщина. — Проводите нас к вашему руководству.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кусаю губы, не понимая, должна лия их вообще провожать.
— Проходите, раздевайтесь в гардеробе, — тараторю я, а сама убегаю к Ренате.
— Там Роспотребнадзор, — указываю ей на вход.
— Ты уверена? Они вот недавно у нас были.
— Ну они показали документ и попросили руководство.
Рената хмурится, кривя губами, обращая внимание на людей, входящих в зал, и осматриваясь.
— Не знаю таких. Это не наши... — теряется она. — А задержи-ка их минут на десять, кофе предложи, в общем, делай все, что хочешь, но на кухню пока не пускай.
— Да как я их задержу?
— Ты точно сможешь, — нервно усмехается она и убегает на кухню.
Приятно, что она в меня верит, а вот я что-то сомневаюсь.
Они проходятся по залу, более внимательно рассматривая детали. Улыбаюсь.
— Макс, — шепчу бармену. — Сейчас я попрошу кофе для этих людей, — указываю глазами. — Делай как можно медленнее и очень аккуратно.
Максим осматривает людей и понимающе кивает.
— Попробуйте наш кофе. Он самый лучший в городе, — включаю все свое очарование.
— Спасибо, нам некогда пить кофе, пригласите нам руководство, — строго настаивает женщина.
— Администратор сейчас подойдёт. Кофе? — как умалишённая, повторяю я.
— Ну, в принципе, мы можем и так пройти на кухню. Где она у вас? — идет на меня женщина. Пячусь назад, преграждая ей дорогу.
— Знаете, я работаю первый день и не знаю, где кухня. Сейчас подойдет Рената Маратовна и покажет.
Несу чушь. Мне все равно. Я должна их задержать.
— Девушка, вы препятствуете проверке? — с нажимом спрашивает мужчина.
— Ну что вы. На кухню нельзя проходить, не помыв руки и без специальной одежды.
— Одежда у нас есть. А руки у нас чистые, — усмехается женщина.
— Вы с улицы, как минимум, брались за ручки дверей, — парирую я.
— Хорошо, где у вас туалет, хоть знаете? — недовольно фыркает женщина.
— Конечно, по коридору направо, — взмахиваю рукой. Женщина уходит в сопровождении одного из мужчин, другой мужчина остается на месте, принимая кофе от Максима.
— А где у вас пожарный выход? — спрашивает он меня.
— Какое это имеет отношение? Вы из Роспотребнадзора.
Нет, где у нас пожарный выход, я догадываюсь, но он напрочь закрыт и завален коробками.
— Они из Роспотребнадзора, а я пожарный инспектор, — тоже вмазывает корочкой.
Да они сговорились все, что ли?!
Что за нашествие?
— Ой, покажите удостоверение ближе, — прошу я, пытаясь потянуть время. Мужчина показывает мне удостоверение ближе. Долго изучать не приходится, слава богу, выходит Рената.
— Ника, свободна, займись гостями, — отправляет она меня.
Выдыхаю. Ухожу обслуживать столики. Как бы я ни относилась к этой женщине, она, и правда, профессионал, и, надеюсь, все разрулит.
Пока работаю, замечаю, как Рената бегает с людьми по ресторану, с бумажками, то на кухню, то на задний двор, то в коридоры. И по ее перекошенному лицу понимаю, что все идет не очень хорошо.
— Интересно, кто их на нас натравил, — шепчет мне Макс, пока я жду коктейль от гостя.
— В смысле натравил?
— Я о том, что проверяющие у нас другие. Одни и те же люди, и все недавно отмечались в кабинете у Виктора Андреевича. А это левые, не прикормленные.
Через час этой беготни Рената объявляет о том, что ресторан закрывается по техническим причинам, извиняясь перед гостями.
Все, я так понимаю, очень плохо. Пока убираем зал, пытаюсь поймать Ренату и разузнать, что случилось, но она только отмахивается, отсылая меня домой.
— Макс, а что происходит? — спрашиваю, когда мы выходим на улицу.
— Не договорились...— цокает парень, прикуривая сигарету. — Кто-то явно хочет, чтобы наш ресторан понес убытки...
