Но думал ли он так на самом деле? Она вспоминала его неровный голос, жесткое выражение лица, резкий звук захлопнувшейся двери и все больше склонялась к мысли о том, что Джеймс не лукавил. Сердце ее упало, а голова закружилась — слишком поздно теперь что-либо предпринимать.
И все же она не переставала надеяться, во всяком случае пока. Она должна попытаться вернуть его и не собирается с легкостью отпустить из своей жизни.
На следующий день Люси попрощалась с тетей Милли и отправилась с Уильямом Греем на станцию, где и села в поезд, идущий в Лондон.
Экспресс останавливался только на узловых станциях, и названия городов мелькали за окном, как и осенние пейзажи, освещенные водянистым и прохладным солнцем.
В Лондон Люси приехала сразу после обеда и взяла такси, которое отвезло ее, взвинченную до предела предстоящей встречей с Джеймсом, домой. Она не сообщила ему о своем приезде — она могла сказать то, что собиралась, только глядя ему в глаза.
Машина повернула на улицу, где они с Джеймсом жили последние несколько месяцев. Все здесь выглядело так же, как в тот день, когда ей пришлось так поспешно уехать на север: ворковали те же голуби, и светлосерые их перышки в солнечном свете отливали всеми цветами радуги. Сады все так же благоухали хризантемами, а водосточные канавы, как и тогда, были полны опавших листьев, золотистых, бурых, каштановых. Они словно живые шуршали и летали повсюду, но чаще всего заканчивали свой недолгий век под колесами машин да в дыму осеннего костра.
— Который, миссис? — бросил через плечо шофер такси.
— Второй слева, — отозвалась Люси, напряженно всматриваясь в пейзаж за окном. Дома ли Джеймс? Ждет ли ее? Что думает? Как посмотрит? Что скажет?
Расплатившись с таксистом, Люси пошла по дорожке к дому, ожидая, что дверь вот-вот распахнется и на пороге появится Джеймс. Она представляла этот момент уже тысячу раз, но до сих пор не была уверена в том, как он встретит ее.
Люси поставила чемодан и прислушалась: ни звука. Нет, она никак не предполагала, что Джеймса не окажется дома. В своем стремлении к мужу она ни на минуту не сомневалась в том, что немедленно увидит его.
Люси медленно достала ключи и отперла дверь. В ответ опять не раздалось ни звука.
Она вошла, поставила чемодан и прислушалась к тишине, царящей в доме. Затем направилась в кухню — там блистала безукоризненной чистотой, все оставалось на своих местах, грязная посуда отсутствовала.
Люси заглянула в другие комнаты на первом этаже. Кресла и диван не хранили отпечатков тел — значит, на них никто не сидел, и газет — этого вечного спутника мужчины — тоже нигде не было видно, на столе не громоздились книги, словом, никаких следов присутствия Джеймса.
Домработница же по этим дням обычно не приходит, подумала Люси.
Нахмурившись, она поднялась наверх — туда, где находилась их спальня. Постель ровнехонька — если кто и спал на ней прошлой ночью, то потом перестелил, а Люси очень сомневалась в том, что Джеймс стал бы это делать. Кроме того, она была явно застелена профессионалом — должно быть, над ней потрудилась их домработница. Люси дотронулась пальцем до наволочки — прохладная и ни единой морщинки — прошлой ночью на ней, конечно, не спали. Люси заглянула в шкаф и не обнаружила там одежды, которую Джеймс брал с собой на ферму. Ванна сухая, а корзина для грязного белья пуста.
Джеймса не было прошлой ночью дома. От этой мысли Люси побледнела и содрогнулась. Куда же он поехал с фермы?
В голове теснились самые ужасные предположения. Что, если он разбился на машине? Или его убили? Или он лежит в какой-нибудь больнице? А если он ранен, то сможет ли назвать свое имя? Попросит ли Джеймс кого-нибудь сообщить ей о случившемся? Или он считает, что она по-прежнему на ферме, а их брак подошел к концу, потому что она сделала выбор в пользу Дэвида.
— Так что же предпринять? — в отчаянии спрашивала себя Люси. Во что бы то ни стало необходимо узнать, добрался ли Джеймс до Лондона. Ну конечно же! Он обязательно свяжется со своим офисом. Исчезнуть и не дать им знать куда, Джеймс не мог.
Люси сбежала вниз и вошла в его кабинет, но перед тем как звонить в офис мужа, решила прослушать сообщения, записанные на автоответчик.
Первое оказалось от Кэтлин Дарти — голос ее был торопливым, тихим и интимным.
— Джеймс, позвони, как только сможешь. Мне надо срочно поговорить с тобой. Буду в офисе до шести, после — дома.
Когда была сделана запись? Сегодня?
Следующим звонил коллега Джеймса — он хотел условиться о времени игры в сквош, потом шло еще несколько сообщений — все для Джеймса. У Люси были приятельницы — жены сотрудников и друзей Джеймса, но они не звонили.
Потом было еще одно сообщение от Кэтлин Дарти.
— Джеймс, это снова Кэтлин. Мне совершенно необходимо с тобой поговорить. Так что позвони сразу же, как появишься.
На этом сообщения закончились, и лента остановилась.
Поколебавшись, она все же набрала номер его фирмы и не называя своего имени, попросила Джеймса к телефону. Она слегка изменила голос, чтоб ее не узнали.
Администратор вежливо объяснила, что позвать Джеймса не может, так как сегодня его нет и когда он будет, неизвестно.
— Он взял на недельку отпуск, чтоб навестить родственников, живущих на севере, — призналась она в конце концов.
Тогда Люси попросила позвать его секретаршу, надеясь от нее получить необходимую информацию. Правда, захочет ли та поделиться ею с женой шефа, уже другой вопрос, поскольку Кэтлин Дарти по-прежнему относилась к Люси довольно враждебно.
— И ее нет на месте, — ответила администратор. — Сегодня утром она предупредила, что тоже берет короткий отпуск, раз босс не будет в ней нуждаться.
Люси положила трубку и встала у окна, выходившего на задний двор дома. У Джеймса не хватило бы времени заниматься садом, поэтому ступени каменной террасы дома вели к лужайке, которую весной и летом раз в неделю подстригал садовник. Тут не было клумб, только несколько цветущих кустов: гортензии, осыпанные сейчас голубыми и розовыми кружевными шапочками, карликовые азалии, весной поражавшие воображение буйством красок, и вишни, благоухавшие в мае.
Сегодня это место выглядело довольно уныло — ветер гонял по жухлой траве мертвые листья, голая ива безжизненно поникла, а статуя, украшавшая маленький пруд с рыбками, покрылась мхом…
Если Джеймса нет ни на работе, ни дома, то где же он?
Сердце Люси болезненно сжалось. Может, он сменил гнев на милость и поехал обратно на ферму?
Она стала лихорадочно набирать номер. К телефону подошла Милли Грей, и по ее удивленному тону Люси сразу догадалась, что Джеймса на ферме не было.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
