чем сейчас займешься? Если хочешь, можешь посидеть тут. Я принесу тебе выпить.
– Нет, мне нужно поторапливаться. – Я вскакиваю на ноги, мысленно ругая себя за то, что засиделась здесь, болтая с Бин. – Прежде чем уйти, поможешь передвинуть чайные ящики? Сама я не решаюсь.
– Конечно, – говорит Бин, кладя телефон в сумочку и надевая на плечо цепочку. – Но потом мне лучше спуститься к гостям. Ты уйдешь, как только достанешь матрешек?
– Сразу, – твердо говорю я.
– Ладно, тогда пока. – Бин подходит и обнимает меня. – Мне будет тебя сегодня не хватать, Эфелант.
– Мне тебя тоже. – Я крепко прижимаю ее к себе. – Хорошо повеселиться. Или как получится.
– Определенно «как получится», – кривится она. – Сказать Гасу, что ты была здесь?
– Лучше не надо, – чуть подумав, говорю я. – Он может проговориться. Для всех я по-прежнему на крутом свидании.
– Ясно. Кстати, туалетом не пользуйся, – добавляет она. – Если ты планировала. Унитаз сломан.
– Я не собираюсь зависнуть здесь настолько, чтобы пользоваться унитазом, – говорю я, закатывая глаза. – Ты не слышала, что я сказала? Я ухожу.
Мы разжимаем объятия, улыбаемся друг другу, и Бин выходит. Чуть позже с лестничной площадки слышится возня и грохот ящиков, после чего в дверном проеме возникает голова Бин.
– Проход открыт. Можешь отправляться. Удачи. И давай посидим где-нибудь на следующей неделе, хорошо?
– Договорились! И да, – внезапно осеняет меня, – я хочу формочку с ананасиками.
– Что? – выпучивает глаза Бин.
– Я тебя слышала. Я тогда сидела в гардеробе.
Бин потрясенно смотрит на меня, затем, покачав головой, посылает воздушный поцелуй и исчезает.
И когда она уже ушла, я вспоминаю, что не сказала ей о телефонном разговоре Гаса. Черт.
Ну, это терпит. Сейчас пришло время сделать свой ход. В дверях я останавливаюсь и смотрю в обе стороны – затем, мышью сквозанув через площадку и едва дыша, на цыпочках пробираюсь между ящиков… и вот я у цели!
Обстановка в кладовой, как и прежде, минималистичная: односпальная кровать, желтая прикроватная тумбочка образца 1950-х годов, сломанный велотренажер и несколько старых картин, составленных у стены. Камином здесь не пользуются, но он в рабочем состоянии, и я с ходу направляюсь к нему. Присев на корточки, я запускаю руку в кирпичную шахту и ищу знакомый выступ и гладкий бок матрешки. Ну, где вы тут, мои любимые, облупленные, запачканные фломастером кукляшки? Мои дорогие, ненаглядные друзья. Теперь я с вас глаз не спущу, обещаю я себе, шаря рукой в дымоходе. Ух, и понервничала я из-за вас.
Когда мои пальцы не обнаруживают ничего похожего на матрешку, я принимаюсь водить рукой по сторонам, закрыв глаза, чтобы сосредоточиться. Они должны быть тут. Они обязаны быть тут. Точнее, они были тут.
Они были тут.
Почувствовав легкое головокружение, я вынимаю руку – она уже вся в саже – и делаю несколько вдохов. Я даже в мыслях не допускаю возможности того, что…
Стоп. Давай еще раз. Я знаю, что они там. Сейчас я снова суну руку в дымоход и найду их. Я просто шарила не под тем углом. На этот раз я ложусь на спину и запускаю руку так далеко, что царапаю ее о кирпич. Я вытягиваю пальцы, шарю, ощупываю, толкаю, царапаю кладку, отчаянно пытаясь найти что-нибудь, какой-то намек…
Ничего.
Внутри меня нарастает паника. Я достаю руку из дымохода и тру лицо, запоздало соображая, что рука-то в саже. Куда они запропастились?
Я принимаюсь лихорадочно осматривать комнату. Включаю тусклый подвесной светильник, заглядываю под кровать и при этом думаю: С какой стати им быть под кроватью? Осматриваю составленные у стены картины. Открываю старый встроенный шкаф, но на полках, выкрашенных белой краской, как всегда, пусто. И снова направляюсь к дымоходу, чувствуя себя полной дурой, потому что знаю, что их там нет…
Наконец, тяжело дыша, я прекращаю маниакальные поиски. Меня переполняет отчаяние, мне нужно им поделиться. Я инстинктивно достаю из кармана телефон и отправляю Бин свой скорбный вопль:
Я не могу их найти!
Мгновение спустя приходит ответ, и его взвешенный тон как бальзам мне на рану.
Не переживай, Эфелант. Я уверена, они где-то в доме. Они бы так просто не исчезли.
Еще через секунду приходит досыл:
Поезжай домой, если хочешь. Завтра я их поищу и приберу для тебя. Мне даже кажется, я почти уверена, что где-то их видела.
О боже. Где? Я их сама заберу! Мои пальцы летают над клавиатурой:
Где????
Кажется, проходит почти месяц, прежде чем приходит ответ:
Не знаю, просто ощущение. То ли на полке, то ли в шкафу, то ли еще где. Ты, наверное, сама их переложила и забыла! Так что не паникуй! PS Вечеринка не кончается, в гостиной устроился ди-джей!!!
Она рассуждает так спокойно и логично, что я склонна к ней прислушаться. Неужели я сама куда-то их засунула?
Последнее время я живу в постоянном стрессе. Возможно, у меня случился провал в памяти. Возможно, я сама отнесла их в другое место и забыла. Я закрываю глаза и напряженно размышляю. К себе в комнату? Нет. Криста там явно пошарилась бы. Я никогда бы не оставила матрешек там. В любом случае там сейчас голым-голо.
В диванчике под окном? В детстве мы всегда прятали в нем свои сокровища. А что, это мысль. Я могла положить их туда, а потом забыть…
О господи, мне хочется броситься вниз и проверить в диванчике. Только не получится, потому что в той комнате обосновался ди-джей, чтоб его. Это не вечер, а сплошная засада.
Снаружи доносится взрыв смеха, и я иду из кладовки через площадку в свою бывшую комнату. Здесь окно выходит прямо в сад… так вот они все где. Гости, в смокингах и шикарных платьях, высыпали из шатра на лужайку. Вот Бин… Гас… папа… Криста… Джо… Он беседует с привлекательной женщиной в цветастом платье на бретельках – сердце начинает щемить, но я ему твердо говорю, чтобы завязывало с этим делом.
У меня гудит телефон – звук гулко разносится по пустой комнате, и я вздрагиваю. Это Тэми прислала сообщение.
Ну что, нашла матрешек? Что-то ты долго. Говорила, хватит десяти минут.!!
Ее сообщение напоминает мне о текущей задаче, и я набираю в ответ:
Они пропали!!!
Тэми уже печатает ответное сообщение, которое вскоре появляется на экране:
Облом!!! Что будешь делать???
Я присаживаюсь на подоконник и отвечаю:
Думаю, может,
