И тут он понял, что кровь из носа течет и у него.
Через несколько минут вернулись поисковые группы. Ни самого пропавшего «котика», ни следов, которые могли бы указать на то, что с ним произошло, найдено не было.
На следующий день группа на связь не вышла. Беспилотный разведывательный самолет, посланный в район, ничего не обнаружил. Высаживать в район вторую группу не решились.
10 июня 2012 года.
Великобритания, Лондон.
Вестминстерское аббатство
Несколько дней назад во сне совершенно неожиданно скончалась Королева. Лондон был погружен в траур.
Ее смерть была в чем-то ожидаемой – все-таки восемьдесят с лишним лет – и в то же время для многих она была совершеннейшей неожиданностью. Все это – для посвященных – сильно напоминало картину, когда хозяйка на кухне включает свет, и тараканы начинают разбегаться в разные стороны, спасаясь от карающего тапка.
Протокол похорон царствовавшего монарха был разработан после смерти Ее Величества королевы Виктории – тогда в Лондоне едва не начались беспорядки. После официального сообщения о смерти Ее Императорского Величества гроб с телом выставили в большом холле Вестминстерского дворца на специальном постаменте, покрытом тканью цвета «королевский пурпур». Рядом с постаментом, на который выставили гроб, застыли в безмолвном карауле бойцы Гвардейской бригады…
Наследование британского трона установлено документом, называемым Акт о союзе 1800 года, очередность наследования определяется мужским первородством и религией. Католик не может претендовать на британский трон, католическое вероисповедание автоматически исключает его из списка претендентов.
Первым в списке престолонаследников был Филипп, принц Уэльский, дальше шел Николас, герцог Кембриджский. В нормальной ситуации никто бы не сомневался в очередности престолонаследия. Но скандальный второй брак принца Уэльского, не поддержанный большей частью британского дворянства и офицерства, зловещие слухи о причастности Филиппа к убийствам, наконец – инициированный «партией Николаса», состоявшей в основном из представителей дворянской молодежи и армии, вопрос о наличии у Филиппа болезни Альцгеймера поднимали вопрос о возможности пребывания принца Уэльского на британском престоле.
Согласно британским законам, в случае недееспособности монарха регентство должно устанавливаться автоматически, без специального акта парламента, и регентом становится следующий совершеннолетний представитель династии, подходящий по линии наследования. Недееспособность должны подтвердить трое из пяти высших чиновников государства: супруг Суверена, лорд-канцлер, спикер палаты общин, лорд – главный судья или хранитель свитков. В данном конкретном случае – супруг Суверена исключался начисто, оставались четверо, из них лорд-канцлер был близким другом Филиппа, а спикер палаты общин публично выступал за передачу престола «через голову» Николасу, точно так же считали и многие депутаты. В условиях резкого обострения обстановки в Индии, дестабилизированного Афганистана, все ухудшающихся отношений с Россией, резкого обострения отношений с САСШ – чехарда и неопределенность с престолонаследием могли привести к чему угодно, от гвардейского переворота до новой мировой войны. Поэтому в ночь смерти Ее Величества на экстренное заседание в одном из замков близ Лондона собрался Тайный совет.
Тайный совет, один из органов власти, остающийся с очень давних времен, на деле обладал намного большей властью и влиянием, чем это было принято считать. В него входили наследник, принц-консорт, все назначенные Государственные советники, три высочайших духовника англиканской церкви – Архиепископ Кентерберийский, Архиепископ Йоркский и Епископ Лондона, несколько судей апелляционных судов, Председатель правительства, все силовые министры кабинета и некоторые несиловые, глава Оппозиции Ее Величества и главы всех фракций, представленных в палате общин. Как обычно это и бывало для британских правительственных органов, состав Тайного совета не был определен каким-то конкретным числом, он менялся в зависимости от обстоятельств и количества государственных деятелей, достойных назначения в Тайный совет Ее Величества.
Принц Уэльский ехал на заседание Тайного совета, черный от горя, вместе со своей супругой и единственной любовью на свете – герцогиней Корнуоллской. Она была также и принцессой Уэльской – но никогда не использовала этот титул, предпочитая не усугублять. В памяти народа осталась одна принцесса Уэлльская, одна-единственная, и тревожить эту память не стоило, ни сейчас, ни потом.
Перед вратами замка было полно полиции, замок взяли первый попавшийся, который был свободен и который смогли арендовать, он принадлежал одному из членов Тайного совета, использовался как загородный дом. Перед древними, увитыми плющом и покрытыми мхом стенами – иссиня-белое марево мигалок, полицейские, серебристые с желтыми и синими полосами автомобили, чуть в стороне армейские грузовики. Спешно проверяемые документы, оружие. По периметру занимали позиции солдаты из Королевской конной гвардии и полка герцога Йоркского, в военной, а не в церемониальной форме и с современным оружием.
«Бентли» подкатил к закрытым воротам, охрана проверила машину с королевским штандартом на крыле, отсалютовала. Ворота стали открываться. Принцу Уэльскому отсалютовали полным салютом, положенным членам правящей династии.
Пока «Бентли» пробирался по плохо освещенной, с обеих сторон закрытой деревьями и кустарником длинной подъездной дорожке к дому, принцу вдруг пришло в голову, что это может быть и ловушкой, а занимающие позиции у замка гвардейские полки – началом гвардейского заговора. И если он не присягнет новому монарху здесь и сейчас – из замка живым не выйдет…
«Бентли» остановился у самого въезда на гостевую стоянку, которая, как и во многих других замках, представляла собой не более чем выровненную площадку, покрытую крупным речным песком. Стоянка уже была переполнена.
– Ваше высочество, дальше не проехать… – обратился к принцу начальник его охраны.
– Так тому и быть… – негромко сказал принц, думая совсем о другом.
– Сэр? – вопросительно сказал водитель.
– Я выйду здесь, – решительно сказал принц, – не нужно меня сопровождать.
Начальник охраны, который был единственным сотрудником службы безопасности, сопровождавшим принца на заседание Тайного совета, выскочил из машины, открыл дверь. Герцогиня в темноте машины поймала его руку.
– Я люблю тебя, – просто и бесхитростно сказала она.
Я люблю тебя… Господи, насколько все было бы проще, если бы его мать, полноправная властительница Великобритании, не вообразила бы, что она властна над человеческими душами, над желаниями и стремлениями других людей. Над любовью.
Насколько все было бы проще…
– Я тоже… люблю тебя.
Сказав это, принц вышел из машины…
В тесном холле замка – суетливые разговоры, раскланивания, серые, хмурые лица. Как только он вошел – разговоры стихли. Лорд-канцлер, высокий, осанистый граф Норфолк, шагнул вперед, на лице его была написана лицемерная скорбь.
– Ваше королевское высочество, от своего лица и от лица всех членов Тайного совета приношу вам искренние соболезнования в связи…
– Благодарю вас, лорд… – взмахом руки сэр Филипп оборвал словоохотливого подданного, – до заседания Тайного совета я никого не хочу видеть. Надеюсь, вы простите и поймете мое стремление немного побыть одному.
– О, конечно, конечно…
Двое слуг, одетых в повседневные костюмы, отвели принца в одну из больших комнат первого этажа. Почтительно поклонившись, закрыли двери, оставив его наедине с самим собой. И своими невеселыми мыслями…
Проблема была не в том, что сейчас его могли отрешить от власти, передав престол его сыну. Проблема была в том, что он сам не готов был к этой власти. Он не испытывал никакой тяги к власти. Он не любил власть. Он тяготился ею. Он мечтал о том, чтобы его просто оставили в покое. Дали возможность хотя бы попытаться собрать из осколков то, что можно было назвать семьей.
Наследник в раздумье прошелся по комнате, взглянул на одинаковые ряды книг на полках, на одинаковые, темные, с золотым тиснением обложки. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь их читал? Или нет…
Принц снял с полки первую попавшуюся книгу. Не глядя, раскрыл…
ЛаэртОтлично.Кой-чем вдобавок смажу острие.Я как-то мазь купил такого свойства,Что если смазать нож и невзначайПорезать палец, каждый умирает,И не спасти травою никакой,С заклятьем припасенной ночью лунной.Я этим ядом вымажу клинок.Его довольно будет оцарапать,И он погиб.КорольОбдумаем полней,Какие могут ждать нас вероятья.Допустим, план наш белой ниткой шитИ рухнет или выйдет весь наружу.Как быть тогда? Нам надобно взаменИметь другое что-нибудь в запасе.Постойте, я смекну. – Готово, есть.Ага, мы ставим ценные заклады…Так, так.Когда вы разгоритесь от борьбы —Для этого я б участил атаки, —На случай, если б попросил он пить,Поставлю кубок. Только он пригубит,Ему конец, хотя б он уцелелОт смертоносной раны. Что за крики?
Гамлет, принц Датский.Уильям Шекспир.
Принц испуганно захлопнул книжку. В темной тиши библиотеки словно морозным воздухом дунуло. Как тогда – он едва ли не первым из всех пассажиров машины увидел у фургона на противоположной стороне улицы парня в черной кожаной куртке с автоматом Калашникова – и рывком стащил принцессу на пол, закрывая собой.
