Жалко, что многие слова с корнем «друг» в современности либо утеряли ряд своих значений, либо просто ушли из употребления.
Например, слово «дружень». Это раньше была «военная дружина», и «пионерская», и «добровольная народная» (которую, кажется, начинают возрождать), и «ледовая» (в хоккее). Дружина – это и артель, и жена, и подруга, и община. Было такое мужское имя – Дружчик Дружкович. Красиво.
Сейчас слово «дружина» слово употребляется значительно реже. Существовали, но исчезли из нашей речи такие слова, как «друзяка», «дружелюбивый», «дружий», «дружник», «друголюбивый», «другобица», «другиня», «дружененавидец» и множество других.
И все же корень активно живет. Вспомним: мы живем в России, а Россия входит в Содружество Независимых Государств. По сути дела огромная Евразия от Камчатки до белорусских лесов, и от Ледовитого океана до Памира – объединена этим корнем.
Так что «ребята, давайте жить дружно».
Жертва
«Жертва» – очень интересное слово. Можно даже сказать: слово странное, мистическое. И очень русское, объясняющее многое в национальном характере.
Древнейший еще общеиндоевропейский смысл этого корня – «взывание», «превозношение», «восхваление» (разумеется, божества).
Превозносить и восхвалять божество, взывать к нему нужно было не только словами молитвы, заклинания, но через принесение ему конкретного дара – жертвы. В узком смысле имеется в виду жертва, которая приносится в дар божеству жрецом в процессе жертвоприношения. Именно это значение обычно и указывается первым в словарях.
Но есть у этого слова и более широкий, обобщающий смысл.
«Жертва» в русском языке – это по сути все, что отдается во имя чего-то. Чего-то важного, ради чего вообще-то «стоит отдавать», даже если речь идет о самом человеке, его жизни.
Мало того, «жертва» – это еще и тот, кто пострадал или погиб от чего-либо: от землетрясения, несчастного случая, злого умысла.
Интересно, что во многих других языках (английском, французском, испанском и др.) эти значения «обслуживаются» совершенно другими корнями. Одно дело – «sacrifice» и совсем другое – «victim».
«Sacrifice» – это, так сказать, «высокая жертва». «Приносить жертву», «ценой больших жертв» и т. п. – это «sacrifice». А «стать жертвой» преступника или выбрать себе «жертву для убиения» – это «victim».
А есть, например, в английском еще и «offering» «donation», «endow». (Кстати, «жертвователь» – это «donor», «жрец» – «priest», а «жертвенник» – «credence»…) У нас тоже есть «дары», «доноры», «подарки», «доноры», «презенты» и т. п., но это другое.
Русский язык упорно объединяет это большое и пестрое смысловое поле одним корнем. Что ж объединяет обряд древнего жреца, «принесение себя в жертву Родине», «пожертвование денег детскому дому» и «жертву ДТП»? Почему во фразах «я принес себя в жертву идее» и «я стал жертвой землетрясения» мы мыслим себя именно как жертву ?
Да по той же самой причине, по которой, например, святыми на Руси становились и становятся «просто убиенные» (Борис и Глеб, царская семья). Человек пострадал, принял муки, значит он уже принес себя в жертву чему-то высшему: Богу, Справедливости, Правде. «Просто так», впустую люди на земле не страдают. Отсюда вечная любовь русских ко всем «несчастененьким», о чем так много пишет русская классическая литература. Перечитайте, к примеру, Достоевского: все маленькие, убогие, пьяненькие, как Мармеладов, «униженные и оскорбленные» – все это никакие не «victim», а самые настоящие «sacrifice».
Русский человек всегда и во всем, даже в мелочах, апеллирует к высшим силам. Например, лингвистам хорошо известно, что самые сокровенные, интимные чувства русские выражают обобщенно-лично: «мне взгрустнулось», «мне не верится», «мне не дышится», «мне не естся» и «мне не пьется», «чудится мне» и т. д. Внутренний мир человека напрямую связан с Небом, Вечностью, Бытием, Абсолютом, Богом. И все, что происходит с человеком, происходит не просто так.
Мы все – словно древние жрецы. И каждый миг своей жизни стоим у невидимого жертвенника и совершаем бесконечный обряд жертвоприношения.
Слово «жертва» – очень важное слово. Оно помогает найти в жизни высший смысл.
Конечно, тому, кто его ищет.
Жизнь
Корней Иванович Чуковский назвал свою знаменитую книгу о языке «Живой как жизнь». Если рассматривать это название поверхностно, то перед нами простая тавтология. Что-то вроде «красивый как красота» или «умный как ум». Если же вдуматься в него поглубже, то мы увидим: оно очень непростое и в высшей степени оригинальное.
Что же такое «жизнь»?
Во-первых, «жизнь» – это не что иное, как бытие, существование. Формально Гамлетовский вопрос «То be or not to be?» вполне можно перевести на русский язык как «жить или не жить?» или «существовать или не существовать?»
Мы говорим: «жизнь Вселенной». Философ скажет: «бытие мира» или как-нибудь так: «экзистенция сущего». Можно выразиться и попроще: «существование всего». То есть слово «жизнь» в русском языке – это, проще говоря, «всё, которое есть», «реальность». Что такое «провести решение президента в жизнь»? Сделать его реальным, сделать частью бытия.
В-вторых, «жизнь» – значит органическое, биологическое, физиологическое существование всего живого: человека, растения, животного и всех их вместе. Греческое слово «биология» можно перевести как «жизневедение». В этом значении слово «жизнь» является как бы одушевлением, олицетворением своего первого значения. Если я скажу «жизнь фонарика», то я мыслю «фонарик» как живой, например – как персонаж какой-нибудь сказки.
В-третьих, «жизнь» – это время или период жизни («жизнь человека», «жизнь на даче»). Мы видим, что третье значение – словно бы «отрезок» первого и второго значений: «часть бытия», «отрезок существования», «этап жизненного процесса».
В-четвертых, «жизнь» – одна из форм этого самого времени или периода («семейная жизнь», «интеллектуальная жизнь», «концертная жизнь»).
Наконец, в-пятых, жизнь, можно сказать, «энергия проявления самой себя» («большая жизнь», «напряженная творческая жизнь»).
Видите, данное слово – своего рода смысловая матрешка: «существующее всё» – органическая часть этого «всего» – форма «всего» – яркая, интенсивная проявленность «всего». Или так: это клубок смыслов, где все нити тесно переплетены. Жизнь – смысловой синтез, «всё во всём».
Совершенно закономерно, что этот корень («жить», «живу», «жизнь») имеет колоссальное количество производных слов и богатейшую фразеологию. От «наживить червячка» до «жить прожить – не поле перейти», от шутливо-ласкательного «жизненочек» (у А. Островского) до «жития святого», от просторечного грубого «живоглот» до «отдать жизнь за Родину».
Этот корень вездесущ. Он в том или ином своем проявлении присутствует во всех сферах нашей жизни: в фольклоре («живая вода»), литературе («жизнеописание»), искусстве («живопись»), экономике («животноводство»). Даже в школьной программе есть жизнь («ОБЖ»).
Может быть, это самое главное слово (и уж точно – одно из самых главных слов) в русском языке. Ведь оно – и весь мир, и то единственное, неповторимое, что есть у каждого из нас, та самая жизнь, которая, по словам одного из лучших героев советской литературы, «дается человеку один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы».
Оно, это слово, – живое, животрепещущее, жизненное, жизнеутверждающее, жизнерадостное, животворное… Оно – корень нашего жизнеощущения, жизнепонимания, жизнетворчества, жизнестроителъства, источник нашей жизнеспособности и жизненной силы. И эта сила прежде всего – в нашем родном языке. Который, как совершенно точно и – одновременно – многомерно сформулировал К. И. Чуковский, «живой как жизнь».
Теперь вы понимаете, что язык действительно живой? И что «жизнь языка» – это и есть «язык жизни»?
Истина
В основании значения этого слова лежит идея верного соотношения, адекватности, соответствия. Есть то, что мы думаем о мире, исходя из нашего мышления и опыта, и есть мир – такой, какой он на самом деле. «Истина» – это «правильный мостик» между нами и миром.
С. Ожегов, например, дает именно такие толкования истины: 1) «В философии: адекватное отображение в сознании воспринимающего того, что существует объективно», 2) «То, что соответствует действительности (это – первое значение слова ’’правда”)», 3) «Утверждение, суждение, проверенное практикой, опытом».
«Истина», говоря иначе, – это сообразность, соразмерность, созвучность, согласие, гармония между нами и миром. «Истинный» – значит подлинный, настоящий.
Это слово в себе сохранило на протяжении веков свою исконную этимологическую сердцевину (т. н. этимон). «Истинный» восходит к «истый», которое в большинстве славянских языков означало просто «тот же самый», «такой же».
А раз «такой же» – значит ему можно доверять. Отсюда самые различные значения: «определенный», «подлинный», «точный», «уверенный», «несомненный», «существенный», «правильный» и отсюда – даже «ревностный», «усердный».
