Глава седьмая
Мешок с подарками, внушительный такой – им, если хорошенько замахнуться, убить кого-нибудь можно! – присутствовал. Валентина указала на него с таким облегчением, что я даже её пожалела. И вправду, едва не испортили детям праздник! Бедная мать, наверное, с ног сбилась, пытаясь как-нибудь развлечь спиногрызов…
Женщина заикнулась что-то там про сценарий, но, поймав злой взгляд мужа, решила не продолжать. Василий Оганезович и так был не в восторге от того, что его деловой партнёр в костюме Деда Мороза собирается развлекать детишек, и я поначалу даже не понимала, в чём причина такой реакции. И только потом, когда Даниил подступил к комнате, где сидела ребятня, вдруг поймала себя на мысли: а что, если там настолько вредные дети, что Бурый попросту боится того, что они могут натворить?
- Эй, - я дёрнула шефа за рукав. – А что мы вообще детям показывать будем?
Котовский уже приоткрыл дверь, но остановился и оглянулся на меня.
- Ну я не знаю, - проворчал он. – Это ж была твоя идея…
- Да где этот грёбаный Дед Мороз? – донёсся из комнаты писклявый детский голосок, поддерживаемый возмущённым поддакивающим хором.
Я аж подошла поближе и прислушалась… Чтобы за несколько минут услышать возмущений больше, чем можно было ожидать не только от семилетних сорванцов, а и от взрослых людей. Кто-то даже заматерился, да так громко, что крик донёсся и до топтавшихся у нас с Даниилом за спиной родителей.
- Они у нас такие нетерпеливые, - охнул Бурый, совершенно не оправдывая свою репутацию грозного хозяина и даже втянувшего голову в плечи, когда Котовский на него оглянулся, и дёрнул жену за рукав, требуя, чтобы подыграла.
- Да-да! – закивала Валентина. – Непослушные ребята… Но очень добрые!
Даниил вопросительно изогнул брови, судя по всему, услышав, что хорошего ему и всем Дедам Морозам на свете только что пообещал один из мальчиков. Вероятно, этот самый добрый. Хотя, возможно, я тоже слишком позитивно думаю об этих детях.
Правильно истолковав ситуацию, Валентина рванулась в комнату, чтобы как-нибудь утихомирить детей, но Котовский уверенно преградил ей дорогу.
- О-ох, Снегурочка! – неожиданно низким голосом протянул он, притягивая меня к себе и так крепко обнимая за талию, что ни о каких правилах приличия и речи быть не могло. – Ох устал я, Снегурочка! – он толкнул дверь ногой, покрепче свободной рукой схватил мешок и двинулся вперёд, не выпуская меня из объятий. – Ох, устал! Где я только сегодня не был! – Даниил дёрнул бороду, чтобы не мешала говорить, и остановился посреди комнаты, швырнул мешок на пол, выдернул из-под какого-то мальчишки стул и плюхнулся прямо на него. – На Северном полюсе был, на Южном полюсе был... пингвины, понимаешь, совсем с ума посходили с этим Новым годом! Подарков требуют, хороводы водят, еле вырвался... В Африке был... мартышки чуть всю бороду не повыщипали... Всюду был, где только мог! Всюду! Чего ж ты притащила-то меня, внученька… - мне аж захотелось ляпнуть, что внученек такими взглядами не окидывают, - в этот дом?
- Да как же! – возмутилась я высоким снегурочьим голосом. – Не были бы здесь, дедушка, не всех детишек ещё поздравили!
- Как не всех? Ты смотри… В семнадцатом доме был, поздравлял! В двадцать первом доме был, поздравлял… - Даниил, как настоящий старый дед, охнул и схватился за спину. – Радикулит замучил, остеохондроз покоя не даёт, суставы выворачивает! А ты ещё – в девятнадцатый давай, в девятнадцатый… Пришли мы в твой девятнадцатый… И что? Ни одного ребёнка! Какая-то взрослая женщина, пустая комната…
Мальчишка, судя по всему, самый смелый – наверное, сын хозяина дома, - спрыгнул с дивана, на котором восседал и минуту назад орал, что его папа сделает с Дедом Морозом и на что его натянет, подошёл к Даниилу поближе и дёрнул его за пальто.
- Ты чё, ослеп, дедуля? – поинтересовался он.
Дедуля никак не отреагировал. Тыканье пальцем тоже не помогло.
- Он чё? – всем своим видом демонстрируя, что высокая культура речи Бурого была редким явлением, и детей он учил другого, поинтересовался уже у меня мальчик. – Объясни своему старигану, пусть зенки протрёт!
Я кашлянула.
Зенки протрёт?!
- Дедушка, - начала, глядя на Даниила, - смотри, вот же ребятишки…
- Га? – тут же повернулся Котовский. – Где ребята? Никаких ребят не вижу…
- Да вот же… - начала неуверенно я, но шеф отмахнулся от меня с таким самоуверенным видом, что даже мальчишка отскочил от неожиданности.
- Нет никаких ребят, - отмахнулся Даниил. – Не, уходить буду. Меня ещё в других городах хорошие дети ждут…
- Ты чё?! – решил выдать второй мальчишка все глубины своих бандитских познаний. – Рамсы попутал?! Батя тебе бабки отвалил, чтобы ты в другие города попёрся? Игрушки давай!
Остальные дети – всего их было то ли восемь, то ли девять мальчиков и девочек, я не успела сосчитать точно, - согласно загалдели, обступая Деда Мороза толпой. Даниил посмотрел на меня, выразительно закатил глаза, поймал за руку и прошептал:
- Тут дети похуже этого Серёни! Ты посмотри, они уже тянут руки к мешку! – а громче, чтобы услышали и дети, произнёс: - Ни одного ребёнка не вижу!
- Ну как же! – не отступала я, не до конца понимая, к чему клонит Котовский. Отдал бы игрушки, и ушли б мы отсюда от греха подальше. – Вот же, смотри. Вот тебя, мальчик, как зовут?
