– Можно, – разрешаю я: пусть она вызывает вполне обоснованные опасения, но всё же женщина в возрасте.
Над её рогами тут же возникает свисающий сверху розовый язык.
– Облизунья, фу! – командует Лео, и язык с громким чмоканьем возвращается в невидимую морду.
Передёрнув плечами, Яд начинает просто и без изысков рассказывать, прерываясь лишь во время коротких землетрясений.
Рассказывает о мире драконов Эёране. Технологии там находятся на довольно примитивном уровне, зато магические практики развиты, а драконы, особенно драконы правящих родов, могут стать хорошим подспорьем в войне с Безымянным ужасом. В Эёране тоже есть истинные пары – уже две. Что, конечно, может в будущем представлять угрозу для независимости Нарака, но пока об этом рано говорить, просто нужно иметь в виду.
Помимо драконов там есть вампиры, особый интерес представляют архивампиры – они по силе не уступают драконам, но сверх этого обладают высокой скоростью.
Из людей интересными в боевом плане Яд считает только личей – потому что они смогут поднимать убитых и возвращать в строй.
Эльфов Яд оценивает не очень высоко, если они не подгонят свои боевые деревья.
Я себя прямо в сказке чувствую. Здесь, в Нараке, мне сказочности не доставало, а теперь…
– Если повезёт, можно будет успеть закупиться оружием у гномов, – выдаёт Яд, и тут я начинаю нервно смеяться.
Получив мысленное объяснение, Лео нежно сжимает мою ладонь и спрашивает у нашей собеседницы:
– Ты уверена, что мы сможем договориться с эёранцами?
Мир вздрагивает так, что стены зиккурата трещат. Яд тревожно оглядывается, но, убедившись, что они выдержат, отвечает:
– Если Безымянный ужас вылезет к ним, они примут любую помощь. Драконы, конечно, существа весьма своеобразные и их вещи я бы трогать не советовала, но они не идиоты.
– Но против них Нарак вёл подрывную деятельность, – напоминает Лео.
Яд немного нервно поправляет волосы:
– Это главная проблема на переговорах в случае, если Безымянный ужас не укатает нас всех. Мы очень долго боимся его и не смеем напасть, но может так статься, что не пуганные им эёранцы победят Безымянный ужас. Сами. И если мы не вмешаемся, нам потом сильно достанется за то, что сектор Возмездие делал там все эти столетия. Этот проект отнял миллионы жизней. Возмездие почти уничтожило золотых драконов – самую сильную их разновидность, убивало императоров их рода. Из‑за Возмездия в древности пали несколько королевств, в современности постоянно кто‑то умирает, были уничтожены все представители магического направления Видящих, подобного нашим нюхачам. Демоны, Возмездие в частности, по маковку в драконьей и человеческой крови, эльфам и вампирам мы тоже подгадили в своё время. Так что мы должны делом показать перемену нашей политики, если не хотим получить войну на уничтожение. А если учесть, что магическое искусство в Нараке почти исчезло, нашу голую силу мы не сможем противопоставить искусникам из Эёрана.
– Безымянный ужас может их уничтожить.
Снова всё вздрагивает, и мне как‑то… странно. Непонятные ощущения. У Лео, кажется, тоже.
– Безымянному ужасу немного всё равно на мелочь вроде нас, – Яд как ни в чём ни бывало пожимает плечами, – мы, демоны, тысячелетия живём бок о бок с ним. Эёранцы тоже могут. Жить и мстить нам. Я провела в Эёране почти сто лет, поверьте, я разбираюсь в том, о чём говорю. Тем более, у нас в Нараке есть внутренний враг. Кто‑то, кто явно не хочет, чтобы Безымянный ужас запечатали в Эёране.
Мы с Лео молчим. Даже мысленно сказать нечего, потому что её последнее замечание очень похоже на правду. Логично предполагать, что тот, кто пытался убить истинную пару (последние нападавшие явно собирались убить, а не поймать), не хочет, чтобы поставили защищающую Нарак печать.
– Могут это быть агенты Эёрана, не желающие, чтобы у Возмездия был повод вскрывать печать с той стороны? – спрашиваю я, и чувствую, что Лео согласен, тоже хотел задать такой вопрос, и ему приятно, что я участвую в деле. – Или кто‑то из Возмездия, кто не хочет терять власть?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Теоретически возможно всё, – Яд опять пожимает плечами. – Такую мудрость, кажется, исповедовал Леонхашарт совсем недавно. У наших врагов весьма запутанная система из нескольких формально независимых организаций, некоторые из которых придерживаются вроде бы противоположных целей. Тайные общества, культы, все подобные дела – даже зная теорию по созданию таких организаций и понимая, что кто‑то ими пользуется здесь, докопаться до правды довольно сложно. Иногда кажется, что верно одно, потом – другое. Честно говоря, последнее время в Нараке творится такой бардак, что я больше ни в чём не уверена…
Что‑то случается. Я не могу объяснить, что, но это похоже на тот момент, когда магия истинной пары меня переполнила. Это как вторая волна, это тепло, восторг и воодушевление.
Единение.
Невероятная, ослепительная радость, как от встречи с кем‑то родным и невыносимо любимым.
По моим щекам стекают слезинки. Яд держится за сердце, такая же растерянная, ошеломлённая, и её глаза влажно блестят.
Лео с судорожным вдохом откидывается на спинку трона и улыбается:
– Она рада…
– Кто? – не понимаю я, с подозрением глядя на него.
– Магия… Магия рада, – он стискивает мою руку, тянет к себе. – Она умирала, а теперь…
Мощной встряской нас почти стряхивает с тронов, мы едва удерживаемся. Яд падает на колени, а Саламандра шмякается с каменной ступени и, растерянная, мерцает всеми цветами радуги.
Мир вновь содрогается – до самого основания, до самого сердца.
Он словно треснул.
И меня наполняет магия. А потом её будто вырывают из меня холодные острые когти.
Глава 76
Зиккурат начинает трясти. Мелко, непрерывно. Крак‑крак‑крак – стены трескаются.
Несколько глубоких вдохов позволяют справиться с нарастающей паникой.
«Что это?» – мысленно взываю к Лео, потому что говорить трудно, словно невидимая рука сдавливает горло.
«Не знаю, что‑то с магией».
– Рано, – продолжая держаться за сердце, Яд прокручивается вокруг своей оси. – Атака не на сегодня, у нас должно было оставаться время, должно оставаться время…
Такой растерянной я её прежде не видела.
– О чём ты? – спрашиваем мы с Лео одновременно.
Яд поднимает голову:
– Я собирала информацию. В Эёране готовили армию для снятия печати, но мне передавали, что атака начнётся через несколько дней, не сегодня. Наверное, это что‑то другое.
Схватив меня за руку, Лео поднимается с трона:
– Уходим. Если сегодня нам придётся сразиться с Безымянным ужасом, не стоит тратить магию на поддержание бесполезного здания.
Лео взмахом руки открывает в стене проход, протягивает к нему каменное полотно мостика.
Мерцающая всеми цветами радуги Саламандра выбегает по нему первая. Мы с Лео следом, шествие замыкает Яд.
На тёмной ступени зиккурата нас встречает ветер, хлещет по лицу, треплет мою несчастную блузку.
«Хочу броню», – жалуюсь я.
«Уже едет», – обещает Лео и, подхватив меня, взлетает на самую верхнюю площадку здания. В центре её квадрат совсем чуть‑чуть выпуклый, немного пыльный. Здесь так же сильно ощущается дрожь всего здания. Мы с Лео всматриваемся в загон, хотя расстояние оставляет мало надежд разглядеть подробности, разве только мутную серую точку – издалека Безымянный ужас не кажется таким уж страшным.
– Мне кажется, или там радуга? – переспрашиваю я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сухой воздух, сухая пыль на пирамиде, сухие улицы вокруг нас, перегороженные упавшими зданиями и кордонами из бетонных блоков и военных машин, тоже не несут ни малейшего намёка на недавний дождь.
И всё же тонкий лучик странной вертикальной радуги уходит в центр загона.
– Это печать! – ветер почти сносит голос стоящей на ступень ниже Яд. Она держит ладонь козырьком и пристально вглядывается. – Там находится печать.
