К эёранцам мы бросаемся сразу, на споры нет времени, и Лео соглашается взять меня с собой. Едва выскакиваем из крепости, он распахивает крылья, подхватывает меня под грудь и взмывает в небо. Приставленные Баашаром военные тоже встают на крыло, летят по бокам и сзади эскортом. Я знаю, что Лео через гарнитуру пытается связаться с Юмаат, надеется осадить её раньше, чем её исследовательское рвение воспримут агрессией и ответят ударом.
Быстро проносятся под нами разрушенные, пропахшие гарью кварталы, стремительно мелькает расколотая земля загона.
Прикрываясь рукой от ветра, вглядываюсь в центр серого покорёженного поля.
Там что‑то блестит.
Мы приближаемся стремительно, вскоре я уже вижу, что это полупрозрачный купол. Вокруг него суетятся мелкие фигурки демонов.
Лео ускоряется, я зажмуриваюсь, и в следующий миг он, резко затормозив и взмахнув крыльями, осторожно приземляется на приличном расстоянии от ледяного купола.
От сообщения о прибытии эёранцев до этого момента проходит едва ли пять минут.
– Юма! – рявкает Лео во всю силу лёгких. – В сторону!
– Но там драконы! – Она парит в опасной близости над этой штукой. – Ты обещал!
Вокруг купола бегают демоны. Выглядят они так безумно‑восторженно, что на месте драконов я бы тоже от таких спряталась, хотя они не вооружены и приборы в их руках не выглядят опасно.
Юмаат, надув губы, приземляется возле нас.
Лео прикрывает меня собой, я выглядываю из‑за его мощного плеча.
– Приветствую вас! – кричит Лео с, надеюсь, безопасного расстояния.
В толще льда проплавляется арочный проём, и наружу выходит невысокий старик в элегантной броне.
Правда, почти сразу его в спину толкает огромный белый шестилапый демонокот. Во лбу у него пылает алый глаз, семь хвостов гордо вскинуты, крылья растопырены.
– Да выпустите меня уже! – котяра поднимается на задние лапы, нижнюю пару лап утыкает в бока и гордо, щеря жуткую пасть в улыбке, заявляет. – Я Шаантарен, и я вернулся!
Это сообщение не вызывает реакции среди демонов НИИ. Будто не замечая его, они смотрят на старика и, похоже, хотят потыкать его приборами. Это дракон? Юмаат делает осторожный шаг вперёд, но Лео цыкает, и она со вздохом останавливается.
Старик оглядывается со странным, каким‑то… восторженным‑печальным‑задумчивым выражением лица.
– Меня зовут Хашаэзалон…
Эмоции Лео накрывают меня волной чего‑то непередаваемого, неверия вперемешку с удивлением.
– …скорее всего, – продолжает старик Хашаэзалон, – официально я считаюсь мёртвым, но я жив и прибыл сюда, чтобы упростить переговоры между Нараком и Эёраном.
– А где драконы? – обиженно спрашивает Юмаат, но Лео вскидывает руку, призывая её к молчанию.
«Если он говорит правду, – мысленно говорит мне Лео, – то он – двоюродный дедушка моей мамы. Тот считался погибшим в загоне, но опознали его по рогу».
– Что здесь тогда случилось? – спрашивает Лео. – Как вы лишились рога и почему не вернулись сразу?
Брови Хашаэзалона поднимаются вверх, собирая на лбу морщинистые складки:
– О, кто‑то помнит об этом?
– То есть тебя, старого пня, помнят? – Шаантарен пытается его толкнуть, но Хашаэзалон уворачиваются. – А меня – нет?
– Сейчас не время для пустых разговоров, впрочем… – Хашаэзалон вздыхает. – Думаю, мне надо объясниться, чтобы хоть как‑то доказать свою личность.
Сощурив абсолютно чёрные глаза, демонокот фыркает:
– Раз здесь меня не ценят, полетел я к своим порядок наводить и личность доказывать! – он расправляет крылья и улетает прочь.
Похоже, демонокоты и правда все такие слегка помешанные на своём величии.
– Проследите за демонокотом, – по гарнитуре передаёт приказ Лео.
Потерев висок, Хашаэзалон быстро рассказывает:
– Это была дуэль из‑за девушки. Магическая, поэтому тайная, поэтому её проводили в загоне. Мой противник успел срезать мой рог, а второй мне пришлось отрубить самому и скормить Безымянному ужасу, чтобы отвлечь от меня и успеть телепортироваться. После этого я попал в плен в непризнанном мире, где растерял остатки магии. Без рогов она у меня не восстанавливалась совсем. Из плена меня спасли эёранцы, так я оказался среди драконов и притворился обычным человеком. Если мой рог ещё существует, я с лёгкостью докажу свою личность. Если нет, мне очень жаль, но иных доказательств я назвать не могу, я не был здесь сотни лет и не представляю, осталось ли тут хоть что‑нибудь после меня. Если разрешите, я готов продемонстрировать свою демоническую форму, но она изменилась после потери рогов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Мы готовы вам поверить, – кивает Лео. – Я император Нарака – Леонхашарт Мацабьер, я согласен на переговоры. Вы посол?
Хашаэзалон цепко оглядывает Лео и отвешивает поклон.
– Я сопровождающий, позвольте представить вам, – Хашаэзалон отступает в сторону, – принца Сарана и его истинную пару Виторию.
Они выглядят совершенно как люди. Серебристая броня подчёркивает стройность их тел. У принца белые волосы и серые глаза, у девушки волосы каштановые, а глаза просто изумительного чистого синего цвета. Рука и плечо принца закрыты латами, на предплечье закреплён щит с шипами и лезвием. У Витории в руках чёрная коса с живыми красными глазами. Эти глаза таращатся во все стороны, а потом сосредотачиваются на стоящей в сторонке Юмаат с какой‑то штукой, похожей на приделанную к пистолету спутниковую тарелку.
– У нас простое предложение, – холодно и ровно сообщает принц Саран. – Вы посылаете армию на идущее сейчас сражение с Безымянным ужасом и выдаёте всю документацию по организованному вами культу Бездны. В ответ Эёран снимает претензии за деятельность культа и позволяет всем участвовавшим в этом демонам, находящимся сейчас на территории Эёрана, безнаказанно покинуть наш мир.
Если бы не рассказ Яд, восприняла бы такое предложение императору, да ещё высказанное таким тоном, грубостью, но после её рассказов понимаю, что оно довольно щедрое.
Надеюсь, Лео достаточно разумен, чтобы не обидеться, как это часто бывает у сильных мужчин, а принять его…
***
Леонхашарт понимает щедрость предложения эёранцев, поэтому соглашается, хотя ему неприятна холодная враждебность дракона, брошенное им:
– Постарайтесь собраться побыстрее, в Эёране сейчас большое сражение.
Оставив белокурого дракона, его пару и нескольких сопровождающих возле ледяного купола под охраной демонов Баашара (охранять драконов приходится от сотрудников НИИ, потому что никто больше не спешит явиться сюда), Леонхашарт связывается с подчинёнными и развивает бурную деятельность по сбору армии. Ведя переговоры, он старается не выпускать из вида поглядывающую на драконов Настю, невольно косится на Хашаэзалона, хмуро наблюдающего за пылающим и разваливающимся городом, и радуется, что хотя бы за Юмаат пока следить не надо: она готовится к десанту в Эёран, собирает какое‑то там оборудование.
Запоздало на встречу с послами подлетает Яд, грузно приземляется, оглядывает прибывших и бодро подходит к Леонхашарту.
Ему только что отказал в помощи очередной архисоветник «слишком старый для таких дел», поэтому на её вопрос о личности явившихся он отвечает резковато.
– Принц Саран? – Яд удивлённо оглядывается на стоящего в стороне дракона, поглаживающего Виторию по плечу. – Неожиданно.
– Почему? – снова Леонхашарт с Настей спрашивают одновременно.
– Его братьев убил созданный нами культ Бездны.
Кивнув на это проясняющее враждебность сообщение, Леонхашарт решает немного отвлечься от лихорадочного планирования переговоров:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Где Тайгерос и Гатанас, что случилось?
– Возмездие бунтует, – тяжело дыша, отвечает Яд. – Мне удалось связаться Тайгеросом, но он был в бешенстве, я не смогла его толком расспросить, но, как поняла, он вышел на след тех, кто охотился за вами и обещал закатать всех в бетон за отца. А я решила помочь с переговорами, всё же разбираюсь в драконах, но, как вижу, опоздала. Что они хотят?
