МЫМРА
Да, единственный мой и неповторимый Володенька Турухин, вот это нас с тобой угораздило… А ты ещё гадал, как называется следующая степень падения! Андроид она называется. Андроид. А никакой не покойник. Хотя временами и впрямь кажется, будто попал на тот свет. Ад не ад, но тоже страна теней. Серенькие вертлявые сумерки подступают почти вплотную, и на каждом шагу вылупляются из них вялые однообразные кошмары.
Никогда в жизни не видел цветных снов, а попал сюда — и словно прорвало. Стоит смежить веки, представляются окрестности Карининой дачи. Наяву они такими яркими не были: зелёное озерцо поляны, цыплячья желтизна одуванчиков, солнечный расплав пруда.
Танька не приснилась ни разу. Шурин — тоже. Мелькнул однажды Врангель, но враждебных чувств к нему при этом не возникло. Потому что есть теперь с чем сравнить.
Вообразите полутораметровый шарообразный ком неспешно шевелящихся замшевых… Нет, скорее всё-таки лиан, нежели щупалец. Щупальца щупать должны, а эти колышутся, извиваются — и только… Коротенькая шёрстка на них обретает временами иной оттенок, колеблясь от пепельного до светло-сиреневого, возможно, в связи со сменой настроения, хотя не исключено, что и в результате мыслительной деятельности.
Так выглядит моя владелица. Зовут Мымра. Точнее, зову, а не зовут, поскольку звать больше некому. Не знаю даже, растение она или животное.
Почему я думаю о ней в женском роде? Наверное, просто по привычке. Дело в том, что начальством моим всегда были дамы. Согласен, ничего хорошего, однако в теперешнем положении это скорее плюс, чем минус. Непредсказуемость распоряжений давно стала ожидаемой и любую причуду воспринимаешь как нечто должное.
Доставили меня сюда в бессознательном состоянии. Наверное, так и надо: новенький андроид, только что с конвейера, ни разу ещё не включали. Думаю, на дорожку мне впороли транквилизатор, поскольку, очнувшись, даже не слишком испугался.
Способ доставки остался неизвестен. Последним, что я запомнил там, на даче, и первым, что я увидел здесь, было непроницаемое округлое рыло Обмылка. Распаковал он меня, подвёл к Мымре и молча сгинул, скотина. Несмотря на все предупреждения Карины Аркадьевны, разумного существа в увиденном я не заподозрил и очумело продолжал ждать чьего-нибудь появления. Поведение моё было наверняка воспринято как первый сбой программы, вернулся раздражённый Обмылок и помимо прочего объяснил на жутком своём жаргоне, что приобретён я именно этой связкой верёвочных концов, и никем другим.
Так вот, возвращаясь к вопросу о степени падения…
В данный момент я сижу на корточках, касаясь пола руками, абсолютно голый, во всех смыслах: ни тряпочки на мне, ни волоска. Жду очередной команды. На каком языке? А ни на каком! Если помните, были одно время в моде стереокартинки: вроде простенький геометрический узор, а чуть расфокусируешь зрачки — от бумаги отделяется объёмное изображение: портрет Президента, рождественская ёлка…
В точности то же самое. Сижу на корточках и, распустив, если можно так выразиться, хрусталики, пялюсь на мерное колыхание шерстистых лиан. Потом ни с того ни с сего из плавного их мельтешения сам собой возникает то ли образ, то ли приказ. В данном случае: оторвать, не вставая с корточек, правую руку от пола (почвы?) и взяться за мочку левого уха. Отрываю. Берусь. Замираю в нелепейшей этой позе.
Помнится, Фёдор Михайлович Достоевский утверждал, будто самый тяжёлый труд чепуха по сравнению с лёгким, но бессмысленным. Заставь человека ежедневно толочь воду в ступе, сойдёт с ума. Ну я-то уже твёрдо решил, что не сойду.
«Притрёмся, — бормочу, — сработаемся». Не с такими срабатывался. Тем более что податься нам с тобой, Володька, некуда. Как вспомнишь этих громил в кожаных куртках, направляющихся к калитке — вразвалочку, с надменно приотворёнными ртами, — до сих пор в животе холодно…
Долго она меня так держать будет? Неловко, и бровь чешется. Ну наконец-то! Велено принять ту же позу, только наоборот. Иными словами, поменять местами право и лево. Это запросто! Послушно выполняю команду, успев между делом провести по лобным долям тыльной стороной ладони. Унизительное ощущение. Не знаю, как я смотрюсь со стороны, но бровь у меня бесстыдно голая, гладкая.
Ох уж эти мне сбывшиеся мечты человечества! Когда Гагарин полетел в космос, отец мой был мальчишкой. Рассказал однажды, что творилось в тот день. Восторг, ликование, мир перевернулся! Запомнилась фраза: «Ты, Вовка, такого не увидишь. Такого больше не будет. Разве что братьев по разуму встретим — тогда…»
Вот встретил. Просто поразительно, насколько быстро человек ко всему привыкает! Новизна ощущений мелькнула и сгинула, осталась рутина. Ать-два, сел-встал, упал-отжался. И какая тебе разница, кто тобой командует?..
Подозреваю, Карина Аркадьевна имела дело с совершенно иными негуманоидами, иначе бы ни за что не сравнила их с плодовыми деревьями. Гоняй меня так по участку полузасохшая абрикосина — ей-богу, спилил бы под корень.
Но главное: зачем? Зачем?! За каким вообще лешим я держусь левой рукой за правое ухо? Смысл-то в чём?
Сижу на корточках и тихо стервенею. Благоговения перед высшим разумом — никакого. Кого стыдиться-то? Её, что ли? Пусть лучше на себя посмотрит. Если, конечно, есть чем смотреть. Приобрела контрафактного андроида, вот и возись теперь с ним! Левообладательница…
Мымра шевелит щупальцами вхолостую — не знает уже, чем бы ей ещё достать Володеньку Турухина… Ох, дождётся она у меня! Возьму и сломаюсь. Плюну на эти триста штук… Стоп! Какие триста штук? Триста штук я сам придумал — откуда мне знать, сколько им Толик реально должен? Лишь бы на счётчик его не поставили…
Велено взяться за мочки накрест. Берусь. Отчего ж не взяться? Мне за эту ерунду, между прочим, пять тысяч в день набегает. Вернее, не мне и даже не Толяну, а этим его кредиторам, ну да всё равно… Плохо, что нет тут ни дня, ни ночи. Скорее всего денежку станут начислять по нашему календарю и обуют, как водится: поди угадай, сколько времени прошло, если ничего не меняется! Хотя нет, вряд ли — расплачиваться будут дома, дата убытия известна… Минутку, минутку! Когда меня точно сюда доставили? Месяц помню, а вот число…
Снова отпустить уши и коснуться обеими руками пола. Чёрт возьми, чем я здесь занимаюсь?.. Внезапно приходит в голову, что, возможно, работа моя даже ещё и не начиналась… Опаньки! Ну конечно же!.. Меня просто тестируют. Проверяют. Я ведь новенький, неопробованный! Ну так это совсем другое дело…
Отпускаю уши, касаюсь руками пола. Снова пауза. Надо полагать, владелица моя изучает инструкцию по эксплуатации или что-нибудь в этом роде, вникает в следующий пункт объясниловки. Всё-таки великая штука — смысл. Ничто так не поднимает настроения, как проблеск смысла. Сижу и чувствую себя исправным. Исправный андроид — это звучит гордо.
Внезапно Мымра приходит в неистовство, лианы взбурлили. Видели по телевизору косяк сельди, сбиваемый хищниками в шар? Очень похоже. Вдобавок беснующиеся щупальцы начинают отсверкивать тусклым серебром — точь-в-точь чешуя.
Возможно, я сделал что-то не так или, напротив, привёл в восторг неслыханно точным исполнением команды. Хотя вполне вероятно, что я тут вообще ни при чём, — допустим, она подобным образом общается со своими сородичами. Хвастается покупкой. Почему бы и нет?
Такие припадки приключаются с ней то и дело. Потом ураган утихает, и что-нибудь происходит, например, появляется наладчик. Или не появляется. Чаще не появляется…
На этот раз Мымра просто исчезает. Была — и нету. То ли побежала ябедничать на меня Обмылку, то ли просто унеслась по собственным делам. Такое впечатление, что по-другому она перемещаться не может. Где возникнет, там и сидит. Или стоит… Пребывает, короче. Но возникает всегда в одной и той же точке.
В любом случае перекур. Отдыхай, Володя…
* * *
Карина Аркадьевна, помнится, предупреждала, что работать придётся в помещении. Не берусь ни подтвердить её слова, ни опровергнуть. Сквозняков вроде нет, воздух свеж и достаточно тёпл, чтобы расхаживать нагишом, но даже если это и впрямь помещение, то о нём абсолютно нечего сказать. Круглое оно, квадратное? Огромное или просто большое? Неведомо… Какая-то тут чепуха с преломлением света. С двадцати шагов сумеречная окрестность просматривается более или менее чётко, с тридцати начинаются искажения, гримасы и прочие конвульсии, а дальше ничего не различишь — всё сливается в общей мешанине размытых пятен. Куда бы ни отступил, везде одно и то же. Блёклая абстрактная фата-моргана, непрозрачный миражик. Попадали когда-нибудь в туман солнечным днём? Вот что-то отдалённо похожее: пятачок ясной погоды, а вокруг белёсая муть.
Есть, правда, ориентир — смутная тёмная блямба, но сходить посмотреть, что она означает, я не решаюсь. По-моему, заблудиться здесь проще простого. Поэтому маршрут пока один: полсотни шагов от футляра до Мымры (блямба справа) и полсотни шагов от Мымры до футляра (блямба слева). А под босыми подошвами то ли пол, то ли почва — до сих пор не разобрался. Мелкая пружинящая путаница тоненьких волокон. Может, корешки, а может, что-нибудь синтетическое. Рельеф местности неровный, но мне подчас кажется, что расположены эти неровности не как попало, а в определённом, может быть, даже шахматном порядке.
