с решетками на окнах. Помещение, которое Монк и Хэм заняли против своей воли, было кладовой с тяжелой дверью и без окон. Дверь снаружи была заперта большим затвором.
Капитан Стоунфельт, похоже, проникся симпатией к Хабеасу Корпусу. Неприглядная свинья была размещена в теплых личных апартаментах офицера. Тот факт, что Хабеас игнорировал попытки капитана Стоунфельта завязать дружбу, выраженные в виде кукурузного початка, отобранного у Монка, похоже, никак не повлиял на его положение.
Монк и Хэм сидели в своей камере и слушали, как завывает ветер. Монк нахмурился на Хэма. Они редко попадали в такие затруднительные ситуации, которые заставляли их забыть о своей добродушной личной ссоре.
— Представь, что тебя заперли с таким, как ты! — ворчал Монк.
— Заткнись, обезьяна, — сказал Хэм обеспокоенным тоном.
* * *
Хэм был не единственным, у кого были проблемы с психикой, вызывавшие морщины на лбу. Кулден был обеспокоен. Да, пять человек Дока были заперты. Но, кроме лживых показаний Кулдена, не было никаких конкретных доказательств против них.
Как только представилась возможность, Кулден вышел в густой еловый лес. Ветер был сильный. Летающий снег сделал воздух вокруг него почти полностью белым. Он чувствовал себя так, как будто был погружен в блок холодного белого мела.
Он искал определенное место встречи. Там ждали три жирных типа, прыгая как гусеницы на раскаленной сковороде, чтобы согреться.
— Какая кучка тупиц! — поприветствовал их Кулден. — Вы не успели подкинуть винтовки.
— Sacre bleu! Мы их подкинули!
Кулден долго молчал, ошеломленный. Затем спросил: — Что с ними стало?
— Я не знаю.
— Вы остались и наблюдали за самолетом? Если да, то вы должны были видеть, кто их унес.
— Мы не ждали, месье. Вы приказали нам быстро уйти с места после того, как мы спрятали винтовки.
— Это был ваш приказ, — неохотно согласился Кулден.
Несколько минут они обсуждали ситуацию. Они держались очень близко друг к другу, чтобы видеть друг друга в воющем вихре снега.
— Мне не нравится, как исчезли эти винтовки, — наконец пробормотал Кулден. — Думаю, нам лучше изменить наш план.
— Как изменить, месье?
— Слушайте! Кулден подозвал всех троих ближе, так что их головы почти соприкасались. Затем он начал быстро говорить.
Его три приспешника слушали, пристально глядя своими темными глазами. Частые кивки или бормотание "Oui" означали, что они все понимают.
— Было бы проще убить их, месье, — предложил один из троих.
— Нет, — сказал Кулден. — Вы будете делать то, что я вам скажу. Строам хотел бы этого.
Сквозь голые березы и среди еловых ветвей ветер выл, как потерянные волки. Ветви качались, трещали и ломались. Снег уносился с открытых мест и накапливался в других местах большими сугробами.
— Поторопитесь! — были последними словами Кулдена, обращенными к его трем смуглым сообщникам. — Этот порыв не продлится долго, а нам нужно, чтобы он заметал наши следы.
— Oui! — согласился один из них. — Ветер не будет дуть очень долго.
Зловещая маленькая группа распалась.
* * *
Монк, химик, который был близок к тому, чтобы стать самым уродливым человеком в мире, сидел, скрестив ноги, на полу своей тюремной камеры и коротал время, издавая стоны, имитирующие звук метели за карнизом снаружи. Монк, помимо того, что был чревовещателем, мог бы стать настоящим подарком для радиостудии в качестве специалиста по звуковым эффектам. Его имитация завывания метели была очень реалистичной.
Хэм не был благодарной аудиторией.
— Прекрати это! — резко сказал он.
Монк только имитировал еще громче.
Хэм пригрозил: — Я выдерну у тебя пучок рыжих волос и задушу тебя ими.
— Когда захочешь, брат, — пригласил Монк.
Их прервали. Дверь открылась, и в нее засунул голову конный полицейский. — Ребята, вы голодны?
— Брат, я всегда голоден, — ответил ему Монк.
— Мы пришлем вам еду через несколько минут, — сказал офицер и закрыл дверь.
Именно при приготовлении этой еды Кулден снова проявил свое мастерство в подпольной работе, в которой он был так искусен. Он наблюдал, как горячие блюда клали на поднос. Он поинтересовался, для кого они предназначены, и ему ответили.
Кулдену удалось вернуться на пост, так что никто не заметил его отсутствия.
Конный полицейский, который наполнял чашки, на мгновение отвернулся.
Кулден быстро протянул руку к кофейнику. Между пальцами он скрывал маленькую бутылочку. Содержимое этой бутылочки, бледную жидкость, он вылил в кофе. Никто этого не заметил.
Монк и Хэм съели еду и выпили кофе. Поскольку это было от конного полицейского, они ничего не заподозрили.
— Кофе отвратительный, — сказал Монк.
— Эти канадцы пьют чай, — ответил Хэм. — Может, это и объясняет все.
И это было все, что они заподозрили в том, что в напитке были наркотики.
Десять минут спустя они крепко заснули.
Кулден сидел в кабинете капитана Стоунфелта и говорил. Из своего плодотворного мозга он выдумывал новые детали мнимого похищения и убийства, в которых он обвинял людей Дока.
Пока он слушал, капитан Стоунфельт с мрачным лицом рисовал круги на листе бумаги. Сержант присутствовал, но мало говорил.
— Я отправил полицейских на место преступления, — сообщил Стоунфельт. — К сожалению, ветер стер все следы.
Кулден не проявил никакой реакции на эти слова. Но он не был недоволен. Хорошо, что конная полиция не сможет измерить следы, оставленные гоночным самолетом Дока. Они могли бы заметить, что следы лыж были расположены шире, чем следы большого трехмоторного скоростного самолета.
У Кулдена была причина поговорить с двумя полицейскими. Он хотел занять офицеров. Если бы кто-то из них решил навестить Монка и Хэма, это было бы катастрофой.
Еще пока Кулден разговаривал, засов двери, запершей Монка и Хэма, бесшумно сдвинулся. В камеру вошли три скрытных человека — те самые, с которыми Кулден проводил совещание в еловом бору. Поднимая неподвижные тела Монка и Хэма, они вынесли их на заметающий снег.
Перед уходом один из мужчин взял охотничий нож и аккуратно вырезал надрез в двери на уровне задвижки. Это было сделано для того, чтобы создать впечатление, будто Монк и Хэм спрятали нож на себе и сумели освободиться, сдвинув задвижку лезвием.
Жирная троица унесла своих двух бесчувственных трофеев в бурю. Вздымаемый ветром снег быстро заметал все следы.
Глава 18. ЧЕЛОВЕК БЕЗ ЛИЦА
К сожалению, как оказалось, Монк и Хэм выпили весь кофе. Поэтому они стали
