Сколка показалась мне тоньше обычной. Я перевернул ее, взглянул на последний лист. Раздел, посвященный российским фирмам, тот, что готовил израильский частный детектив, отсутствовал. Справка обрывалась на полуслове.
Рембо, естественно, тоже не мог не узнать наш документ. Он снял трубку. У телефона на другом конце провода был руководитель Информационного Центра.
— Мне нужна копия нашей справки на банк "Яркон". Да. Прямо сейчас. Пожалуйста…
Несколько минут мы сидели молча. Вскоре в приемной послышались шаги.
Главе Информационного Центра "Лайнса" на вид можно было дать не более двадцати. Нежное мальчишеское лицо, острый взгляд из-за чистейшей воды прозрачных стекол очков — типичный портрет фаната-компьютерщика, может, хакера.
Он поздоровался, положил стопку бумаг перед Рэмбо. Она была заметно толще той, что принес посетитель.
— Вот…
Ни слова не говоря, Рембо передал клиенту несколько первых страниц.
Тот тоже узнал документ.
— Это он. Дело вот в чем… — Калиншевский больше не поднимал вопрос о состоянии дел некоего мадридского банка, в котором будто бы держит свои деньги. — Вы пишите: "Что касается банка "Яркон", то в настоящее время у нас нет прямых контактов с носителями необходимой информации по этому объекту… — Адвокат сделал паузу. Потом продолжил. — Однако, компетентные лица не советуют устанавливать с этой структурой долгосрочные отношения, основанные на больших вложениях…" Для кого эти рекомендации?
— К сожалению, не могу его вам назвать… — Рембо протянул руку, взял лежавшие перед Калиншевским бумаги, присоединил к другим на столе.
— Сколько это стоит? — Колиншевским показал на бизнес-справку.
— Наша такса пятьсот долларов.
— Я плачу впятеро. Но мне хотелось бы знать, кто ее заказал….
Это и было настоящей целью визита Колиншевского — имя заказчика и недостающие страницы бизнес-справки…
Рэмбо покачал головой. Он поднял со стола справку, передал начальнику Информационного Центра.
— Я могу идти?.. — спросил тот.
— Да.
"Лайнс" не выдавал своих клиентов.
Поэтому у нас не было разборок с клиентами, с их крышами…
— Мы не называем своих заказчиков. И вас я тоже не назову, если вы им станете…
— Я уполномочен рассмотреть вопрос об увеличении вашего гонорара…
— Мы уже рассмотрели этот вопрос, — Рэмбо не собирался никого сдавать.
— Балаган…
Чем-то знакомым повеяло от словца, которое уже давно не слышал. Но в этот момент я об этом не задумался.
— Я позвоню вам, — адвокат поднялся.
Я снова проводил нашего гостя, на этот раз только до лестницы. Внизу его принял секьюрити, проводивший адвоката к выходу.
Когда я вернулся в кабинет, Рэмбо уже включил экран.
Вскоре раздался звонок дежурного:
— Адвокат все наврал. Человек с такими установочными данными в этом адресе не проживает. И, вообще, прописанным в Москве не значится…
— А как насчет номерных знаков машины?
— Владельцем значится некто… — Он назвал фамилию. — Выписан из Москвы в связи с привлечением к уголовной ответственности год назад… Думаю, этот человек, что сейчас был здесь, пользуется машиной по его доверенности…
Рембо обернулся ко мне. Запутанные расследования его возбуждали. Он позвонил Начальнику Информационного Центра:
— Я жду тебя. И снова захвати справку… — Он улыбался.
Разбор полетов
— Вот этот раздел…
Рембо заглянул в конец документа.
— Тут тридцать страниц конфиденциальной информации. Именно их нам предлагают продать… — Он посмотрел на меня. — Может нам стоит выпить чайку? "Эрл-грей". Ты как?
— С "бергамотом"…
Он позвонил секретарю и снова вернулся к справке.
Теперь его интересовал именно этот отсутствовавший в сколке бумаг Калиншеского раздел о работе банка "Яркон" с российскими фирмами.
Внезапно он что-то заметил, обернулся ко мне.
— Знаешь, где я это еще раз видел? — Рембо вышел из-за стола. Именно это, но в другом формате… В жизни не угадаешь!..
Он прошел по кабинету, вычерчивая туфлями замысловатые орбиты.
— Помнишь, тайник в кейсе генерала Арзамасцева? Эта часть бизнес-справки, которая была спрятана под крышку…
Я поймал взгляд юного главы Информационного Центра за его чистейшей воды совершенно прозрачными стеклами очков, он снисходительно наблюдал за нами. Взгляд был по-мальчишески ясен. Я прочитал в нем лишь интерес профессионала-хакера, одержимого идеей глобального взлома чужих секретных сайтов.
Криминалистика начальника Информационного Центра не интересовала…
Рембо, по-видимому, это тоже заметил, потому что сразу отпустил программиста. Перебросил мне на стол часть страниц.
— У Арзамасцева было все зашифровано, отсутствовали трафареты, полные названия фирм… Но это все тот же анализ, который для нас делал иерусалимский детектив…
— Шломи…
— Да, Шломи… Постой! — Рембо перестал мерять ногами кабинет, быстро вернулся к столу. — Вот так номер! — Он потряс верхней страницей. — Тут упомянут какой-то российский Фонд… Это же его, Арзамасцева!.. Фонд Изучения Проблем Региональной миграции. Выходит, он прятал от кого-то справку на свой же Фонд!
Рембо сделал и еще открытие.
— "М-R" — это наверняка "Меридор", а "L–IA" — "Лузитания"… Все наши фирмы — однодневки. На фамилию "Любовича" и его соучредителя в России зарегистрировано не менее пятидесяти фирм и все незаконно… И, представляешь, все клиенты одного небольшого иерусалимского банка!
Дальше открывался простор для разного рода догадок.
— Адвокату требовалась именно та часть справки, что была в тайнике у Арзамасцева, и данные на заказчика…
— А кто заказчик? Нам известно?
— Заказ прошел через шесть фирм. Установить его практически невозможно… Но, вспомни: генерал никого из подчиненных не послал за кейсом! Предпочел приехать самому… И где он ее прячет — в тайнике…
Рембо снова поднялся, вышел из-за стола.
— Скорее всего бизнес-справку заказал сам Арзамасцев…
Раздался звонок — секретарь попросила Рембо ответить по городскому телефону. Он успел спросить:
— Как там насчет чая? Готов?!
Пока он разговаривал с клиентом, секретарь принесла чай.
Передо мной наша тоненькая змейка поставила мою персональную чашку с групповым портретом коллег и моим собственным — в попавшей на снимок фотографии со стены этого кабинета. "Три мента" — Рембо, я и Пашка Вагин…
Я явственно помнил утро, когда было сделано фото.
Были майские праздники. Накануне нас прислали на усиление…
Центральный Парк Культуры и Отдыха имени Горького. Пять утра. Тусклый рассвет…
Мы только что закончили двигаться цепочкой по Воробьевым горам по направлению к Зеленому театру. Грабитель, которого задержали ночью, успел выбросить снятые им с жертвы часы — основное вещественное доказательство преступления…
Следователь потребовал, чтобы часы нашли, иначе дело развалится.
Всю ночь мы провели в отделении без сна, ожидая, когда рассветет. И вот мы идем между деревьями на расстоянии шага друг от друга, не отрывая глаз от земли. Моим соседом справа был Пашка, слева шел Рембо. Пашка чуть приотстал. Что-то прикольное пришло мне в голову. Я перемигнулся с Рембо, снял с руки свой "ориент" и незаметно положил справа под Пашку…
Я ждал, что он заорет: "Вот они!"
Но, видимо, Пашка заметил маневр, поэтому, не поднимая шума, поднял мои часы и сунул в карман…
Мы продолжали поиски. Пашка продолжал делать вид, что ничего не произошло, как ни в чем не бывало, смотрел себе под ноги…
В конце-концов я трепыхнулся:
— Пашк!
— Ну чего?!
— Как там с часами?
— С какими?!
— Да, ладно…
— Не понял! С какими часами?!
Шутка вышла мне боком. Пришлось пообещать бутылку. Там, на Воробьевых горах, мы и сфотографировались. Втроем…
Рембо, наконец, закончил говорить по телефону, несколькими глотками допил остывший чай. У него была такая же большая фирменная чашка, как и моя. С теми же картинками. Он взглянул на меня.
— А теперь кофейку… Ты как?
Я не возражал.
Секретарь с неизменной улыбкой неслышно сменила чашки, бесшумно закрыла за собой дверь.
Рембо не терпелось продолжить. Разговаривая по телефону, он не переставал думать о визите Калиншевского и даже сумел продвинуться в своих предположениях:
— Твоего заказчика бизнес-справка не интересует. Иначе он бы действовал через тебя…
— Так.
— Выходит, Калиншевский из другой команды. По тому, как повел себя Арзамасцев — не послав никого за кейсом, можно сделать вывод: он не доверяет ближайшему своему окружению. У него сильная оппозиция внутри Фонда! Калиншевский представляет этих людей…
