полчища. Что за сражение ты мне показываешь?
В ответ Рамек хмыкнул.
— Разве ты сам не понимаешь? В какой битве сражаются несметные полчища? Присмотрись внимательно. Что ты видишь позади воинов?
— Купол какого-то чертога… Огромного, как все это поле брани. Таких не бывает!
— В земной реальности.
— Хэльвэл! — непонятно воскликнул Фернир. — Это чертог Хэльвэла и битва его обитателей! Волчьих воинов, павших в бою за все века, что живет наше племя. Потому их численность так велика.
— Догадался наконец, — вновь хмыкнул шаман.
— Но что это значит?! Как Хэльвэл связан с моим вопросом?! Я хотел знать, как найти создателя дормаши. Его не может быть там, даже если он погиб в бою. Души чароплетов не попадают в Чертог Воинов.
— Это твой вопрос и ответ для тебя, а не для меня. Тебе его толковать. Смотри внимательно. Я лишь добавлю одно зелье, которое поможет сфокусироваться точнее…
С той стороны пламенной стены послышалось шипение — как будто что-то плеснули. Опять молчание несколько минут. И снова удивленный голос Фернира:
— Хэльвэл отдалился… Фигура воина, который смотрит издали, как сражаются герои. Кто он?
— Вспоминай предания, — ответил шаман. — Кто стоит у врат Хэльвела, взирает издали на великую битву, но не может пересечь чертог и присоединиться к достославным?
Фернир ответил не сразу. Когда заговорил, голос его вновь был недоумевающим.
— Тот, кому досталось лишь частичное исполнение условий. В Хэльвел попадают волчьи воины, павшие в бою от руки врага. А если воин пал в бою, но сразила его не вражеская рука, а рука своего же… рука изменника и предателя…
Он осекся. За него договорил Рамек:
— Такой воин после изменнической гибели оказывается у врат Хэльвелла. Он стоит и смотрит на достославных героев, к которым не может присоединиться. Он ждет там вечно. Если на земле не свершится справедливость. Если предателя, вероломно убившего своего товарища, не найдут и не отомстят за неправедное убийство. За измену.
— И что все это значит? — вновь растерянно вопросил Фернир.
— Ты хотел узнать о создателе дормаши. Несложно понять, кого тебе сейчас показали духи.
— Жертву! Того, кто был убит ради создания призрака! Он был сражен в бою. Своим же соратником, в спину, изменнически! Так была принесена нужная жертва.
— Я должен видеть лицо этого воина! — воскликнул Фернир. — Добавь еще это зелье!
Новый всплеск жидкости и шипение огня. И голос Рамека:
— Смотри, Фернир Волчье Пламя. Если духи тебе позволят. Я прошу их показать тебе лицо вероломно убитого воина.
Вирелла словно ощутила себя с другой стороны огненной стены. Словно видела, как укрупняется неведомая ей картинка в неведомом месте под названием Хэльвел. Видимо, в загробном мире оборотней. Как приближается лицо воина, убитого в бою предателем. И тут же раздался потрясенный возглас Фернира:
— Алмер! Это Алмер!
Вирелла никогда не видела того, чье имя назвал ее волчий хозяин. Но это имя слышала. Она очень хорошо запомнила его за вчерашний день. Потому что оборотни поминали его не один раз.
Так звали одного из двоих воинов, погибших пару дней назад в клане Фернира от набега вражеского клана.
Еще больше бесплатных книг на https://www.litmir.club/
Глава 27
Огонь погас. Фернир встретился с взглядом Виреллы. Как обычно — тревожным и напуганным. Он понимал ее. Не злился и не раздражался на ее страх, а старался успокоить. Когда мог.
Сейчас он сам был немыслимо потрясен увиденным. И оставил ее эмоции без внимания. Запустил в волосы широкую пятерню, прошелся по избе.
— Почтенный Рамек. Благодарю тебя за камлание. С твоей помощью духи приоткрыли мне очень важные вести. И я должен обдумать их.
Шаман фыркнул.
— Обдумывай. Но даже и мне понятно, что создатель дормаши — твой сородич. Может, ты вспомнишь, кто стоял рядом с погибшим во время его последнего боя. Ты же тоже сражался там.
Фернир мотнул головой.
— Нет. Я был в человеческих землях. Как раз там на меня напал дормаши. Через день после гибели Алмера.
Рамек кивнул.
— Самый ранний срок для сотворения призрака. Раньше он не родится. Тогда поспрашивай других воинов. Начни с моего зятя. И еще ответь на вопрос — насколько сильным тебе показался дормаши.
— Не особо, — мотнул головой Фернир. — Я справился с ним без особых усилий.
— Ответь себе самому, не мне. Ты и сам знаешь, Последний из Обреченных, что сила дормаши зависит от кровной близости жертвы и создателя. Раз фантом не показался тебе мощным, значит, убийца не был в близком родстве с жертвой. Просто один из соклановцев. Не член семьи. Должно быть, он слишком любил своих родных и не мог пожертвовать ими. А может, спешил и выбрал первого, кого было легче убить без подозрений. Ну и еще быть может, он не хотел причинять тебе подлинного вреда.
Фернир молча обдумывал слова шамана. А тот продолжал:
— Подумай еще — к кому убийца успел обратиться за наложением чар после того, как убил жертву. Мог ли это быть кто-то, кроме шаманки вашего клана. Ты остался недоволен ее вопрошанием и ответами духов. Очевидно, что создатель дормаши запутает духов и сделает вопрошание таким, чтобы не выдать себя.
Фернир вздрогнул, пробормотав:
— Если это Ирени… то вождь не мог не знать. Обращения к шаману проводятся с дозволения вождя. Иначе камлание не будет иметь силы. Она не отреклась от клана, чтобы за плату творить любую темную волшбу. Иначе на ней все видели бы метку тьмы. Значит, она подчиняется воле клана и его вождя…
Рамек негромко молвил:
— И тут возможны варианты. Либо убийца нашел шамана-отступника. Либо и верно действовал с ведома вождя. Есть еще один вариант. Разве ты испрашивал дозволения моего вождя на мое камлание?
— Но я… я думал, Эстран испросил! Когда вы ходили завтракать.
Рамек качнул головой.
— Не испросил. Эстран — мой родич. Не кровный, но отец моих внуков. Это дает ему право прямого обращения к шаману. Просить о камлании может либо вождь — за членов клана — либо родич. Напрямую, без вождя. Тогда шаман не получит метку тьмы даже за сотворение дормаши.
— Трейвор и вождь, и родич Ирени… — пробормотал Фернир. — Он тоже отец ее внуков. Как Эстран — твоих.
Рамек промолчал. Фернир вновь пересек избу из угла в
