Он заговорил тише, потому что теперь говорил только он.
— Все достойные дела должны быть сделаны хорошо. Так сказал Сократ, так поступал мой отец. Нет смысла притворяться, что у города есть конница. Нет смысла тратить ваше драгоценное время, собирая вас на службу, которую вы не можете исполнять. И прошу не заблуждаться, господа: сейчас вы к такой службе не годны. Даже если боги немедля пошлют вам лучших персидских боевых коней, которых с рождения готовят к войне, ваши доспехи скует сам Гефест и выплавит в своем горне оружие, вы не продержитесь против настоящей конницы и минуты.
Он улыбнулся.
— Но мы немного потрудимся и исправим это. Вы, господа, сможете участвовать в городских парадах, как делает афинская конница. Возможно, вы даже сможете соревноваться в мастерстве с людьми Мемнона.
Он показал туда, где стояли пятьдесят воинов Мемнона — ощутимая угроза. Киний надеялся, что его предположение, будто их смогут превзойти, эти воины не сочли оскорблением.
— Я хочу показать вам, как должны выглядеть конники. Возможно, увидев их, вы скажете, что у тех, чье ремесло — война, есть время упражняться, — но я отвечу вам, что и вы можете выучиться и с гордостью служить своему городу.
И Киний в тишине подъехал к своим людям.
Он понизил голос, надеясь, что боги донесут его слова только до его людей.
— Господа, я буду благодарен вам, если вы продемонстрируете один из лучших в истории примеров мастерства наездников.
Диодор холодно улыбнулся.
— Как прикажешь, гиппарх.
— Начните с копий, — сказал Киний. — По моему приказу постройтесь цепочкой и бросайте копья на скаку галопом. Потом постройтесь в ряд и остановитесь у самого строя людей Мемнона. И, господа, когда я говорю «у самого строя», это значит «на расстоянии головы лошади». Бросайте оба копья, если уверены, что оба попадут в цель. Аякс, Филокл, бросаете только одно. Готовы?
Ерзание, обмен взглядами.
Киний огляделся и увидел у входа в казарму Арни.
— Собери копья, как только их метнут, и принеси сюда.
Арни кивнул.
— Цепью слева — засада! — крикнул Киний и первый сорвался с места.
Весь путь по песку к цели Киний думал, правильно ли все проделал, нельзя ли было это сделать иначе. И вот он уже в десяти шагах от мишени. Ушло первое копье, ушло второе — не лучший бросок; он промчался мимо, сдержал коня, пустил его шагом, так что Диодор легко догнал его, аза ним и Кракс. Киний не поворачивал головы и не считал попаданий. Гиппей на песке внимательно наблюдали. Подскакал Ликел, за ним Кен, потом Филокл и Аякс — боги послали обоим попадания, потом галлы, и сразу образовался строй. Киний крикнул: «В атаку!», и строй двинулся галопом. Перед самым строем людей Мемнона он приказал: «Стой!» Они нога к ноге нацелились в середину строя воинов. Люди Мемнона дрогнули — больше те, что стояли сзади, чем в первом ряду. У людей Киния были свои трудности: Аякс едва не слетел с седла, а Филокл, несмотря на месяц подготовки в пути и неделю муштры на ипподроме, не совладал с лошадью, она встала на дыбы, и ему пришлось уцепиться за ее шею.
Но гоплиты смешали строй. Мемнон орал на них, в его голосе звучал страшный гнев. Киний приказал своим людям повернуть и спокойно повел их назад к ожидающим гиппеям.
Диодор наклонился к нему.
— Мемнон опасный враг.
Киний кивнул.
— Я не видел выбора. Может, позже я умаслю его, но здесь его все ненавидят. А мне нужно, чтобы они были едины.
Диодор покачал головой.
— Но почему? Почему бы просто не взять деньги, и пусть гниют? — Но тут же улыбнулся и снова покачал головой. — Как прикажешь.
— Многие ваши лошади не подготовлены для войны, — обратился Киний к людям, ждущим на песке. — Многие из вас плохо ездят верхом, или бросают копья, или не умеют сохранять строй. Всему этому мы можем вас научить. Хотим научить. И каждый человек, который любит свой город, должен хотеть учиться. На следующем сборе я жду всех верхом и в доспехах. На следующем сборе мы до захода солнца будем метать копья. Клит!
Клит выехал в голову собравшихся.
— Я намерен научиться всему, чему может научить этот человек.
Он развернул коня и вернулся в ряды полностью вооруженных людей.
Речь короткая, но произвела впечатление. Когда Никий объявил, что сбор окончен, а следующий пройдет в новолуние через три недели, все загомонили, но гневных выкриков не было. К Кинию подошло поздороваться не менее двадцати человек; они объясняли, почему сегодня были без лошади, и обещали в следующий раз явиться верхом.
Когда последние из них ушли с ипподрома, Диодор расстегнул ремень на подбородке.
— Теперь дней двадцать городские оружейники будут очень заняты, — сказал он.
Тут пришел вызов от архонта. Кинию передал его один из дворцовых рабов. Киний коротко кивнул, а Диодору сказал:
— Вечером ужинаем у Клита. Ты, Аякс и еще один человек. — Глядя вслед уходящему рабу, он добавил: — Если я переживу встречу с архонтом.
Диодор приподнял брови.
— Вряд ли архонта оскорбит небольшая стычка между наемниками. Этот ужин — просто дружеское развлечение?
— В этом городе ничего просто дружеского не бывает, Диодор. Прихвати с собой Аякса. Он умеет говорить.
Киний решил не снимать доспехи. И пошел к архонту.
На этот раз архонт встретил его не в полутьме своей личной крепости. Он сидел под открытым небом на агоре, окруженный вооруженными до зубов воинами, и вершил суд. Рынок был полон людей. Мужчины ходили рука об руку и беседовали; мужчины занимались делами — от продажи поместья (у фонтана) до торговли (в двух десятках лавок по сторонам площади). Киния удивило разнообразие этих лавок. Одна из них представляла собой контору по продаже зерна судовладельцам, которые торопились отправить его до начала зимних бурь на Эвксине. Были здесь и женщины. В сопровождении рабов-мужчин они делали покупки на рынке; проходили с поручениями рабыни, покупали съестное или просто болтали у фонтана. И наконец нищие. Десятки детей выпрашивали подачки у подножия статуи Гермеса, а у каждой лавки сидели взрослые нищие.
Кинию пришлось ждать, пока архонт решал межевой спор — противные стороны говорили долго, ссылались на различные обычаи и мнение соседей. По ходу дела Киний понял, что, когда землю отобрали у местного племени синдов, границы участков так и не были утверждены.
У Киния было время понаблюдать за архонтом. Он невысок; слушая спорщиков, сутулится и сгибает спину, опираясь подбородком на кулак. На нем простой белый хитон с красной каймой, на большом пальце тяжелое золотое кольцо и венец на голове, но больше никаких украшений или признаков высокого положения. Несмотря на холодный день и ледяной северный ветер, он не надел плащ. У него густая темная борода с прядками седины, волосы на лбу начинают редеть. Если не считать венца, он походил на типичного греческого чиновника-магистрата.
Он решил спор в пользу более мелкого землевладельца, который утверждал, что его межевые камни были передвинуты, и приказал подать чашу вина. И поманил к себе Киния.
— Приветствую тебя, Киний из Афин, — церемонно поздоровался он.
— Приветствую тебя, архонт, — ответил Киний.
— Мне сказали, сбор гиппеев прошел хорошо. Постой рядом со мной. Список у тебя есть?
Архонт был весел и общителен. Кинию даже показалось, что он собирается положить ему руку на плечо.
— Готов представить тебе полный список присутствовавших на сборе. — Киний протянул свиток. — Я удовлетворен.
Архонт нахмурился.
— Я понял, что ты предпринял некоторые собственные шаги, дабы все пришли на сбор. Верно?
Киний поколебался, потом сказал:
— Да. Я попросил нескольких граждан постараться объяснить остальным горожанам, как важен этот сбор.
Архонт хмыкнул.
— Хм. Киний, возможно, я неясно выразился — или же у тебя есть свои замыслы. В первом случае виноват я, во втором — ты стал источником неприятностей. Как по-твоему, если бы я хотел, чтобы жители города поняли, как важен этот сбор, я бы не распространил известие об этом сам? Коль скоро я этого не сделал, ты мог бы догадаться, что у меня есть на то причины.
Киний понял, что вступил на опасную почву.
— Я стремился только сделать твою конницу лучше, архонт. Первым шагом в обучении должен стать общий сбор.
Архонт отпил вина.
— Может быть, — сказал он после нескольких мгновений раздумья. — Киний, ты пришел служить мне и этому городу. Возможно, тебе кажется, что ты нас понимаешь. Ты видишь тирана на троне из слоновой кости и нескольких граждан благородного происхождения, которые хотят удержать тирана в рамках закона. Хмм? Очень по-афински. Я пригласил тебя сегодня сюда — на суд, — чтобы ты увидел кое-что другое. Эти конники из города — «уважаемые господа», ненасытные землевладельцы, которые пытаются разорить моих мелких крестьян. Я должен защищать крестьян: без них у нас не будет зерна. А если я позволю крупным землевладельцам поработить мелких, останусь без гоплитов. И у маленького человека есть свои права. Я их защищаю.
