— Милочка! Вы где?
— Я заказываю такси.
Ксения взяла тайм-аут, спряталась в своей комнате. Сражаться с Элеонорой Станиславовной было слишком утомительно. Она играла вязко, больше действуя на нервы противнику, чем затрудняя себя саму резкими движениями. И даже не выползала из спальни. Но Ксении казалось, что после пережитого сегодня ее тело и душа — это одна сплошная травма. Хотелось взвыть во весь голос: «Ах, как я устала!»
Но фраза уже набила оскомину и к тому же была из чужого репертуара. Ксения понимала, что выиграет партию только тогда, когда запихнет синьору Ламанчини в самолет.
— Милочка, я решила оставить вам в подарок свое траурное платье.
— Спасибо, — удивилась Ксения. — А зачем?
— Мне оно больше ни к чему.
— Разве синьор Ламанчини бессмертен?
— Ах, милочка, — поморщилась Элеонора Станиславовна и кисло добавила: — Он очень следит за своим здоровьем. И потом, я всегда могу заказать себе новое. Мода ведь так переменчива!
— Особенно на траурные платья, — усмехнулась Ксения.
В аэропорту у нее даже головная боль сразу прошла. Да и синьора Ламанчини повеселела. Трещала без умолку, забыв свою надменность:
— Как я не люблю этот ужасный климат! Полгода зима, а потом наступает лето, от которого в памяти может остаться только бесконечный дождь. Дождь, дождь… Ах, как я не люблю дождь! Слишком много воды.
— Сейчас почти уже зима, — напомнила Ксения.
— Ах да, зима! Что может быть хуже? В Италии, милочка, шубки носят с туфлями. Да, да! Если на улице нулевая температура, то это уже зверский холод. Как я люблю свою виллу! И солнце. Много солнца. Если вы, милочка, вдруг захотите много солнца, то я буду рада предоставить вам жилье.
Ксения не успела удивиться щедрости дамы, как та добавила:
— Вы так отлично знаете все мои привычки! И готовите вы изумительно. Одним словом, милочка, для вас у меня всегда есть работа. Сейчас так трудно найти хорошую прислугу. Бедная Евгения умела в этом разбираться. Должно быть, это у нее от отца…
…Когда наконец объявили посадку, Ксения спросила:
— Так как же мне быть с квартирой? И с деньгами Жени?
— Деньги? Какие деньги? Ах да! Милочка, поверьте мне, все утрясется само собой. В конце концов, для этого всегда есть мужчины.
И синьора Ламанчини исчезла, оставив после себя легкий запах ландышей и тлена.
2: 6
«Господи, неужели все?» — думала Ксения, садясь в автобус. До последнего она боялась, что рейс отменят или задержат. Но в тусклое ноябрьское небо строго по расписанию взмыл красавец самолет. Путь синьоры Ламанчини в Италию был безоблачен и безмятежен.
И Ксения вздохнула с облегчением. Никто не собирается выгонять ее из квартиры. Элеонора Станиславовна, конечно, женщина корыстная, но уж очень не любит притомляться. Да и климат ей здесь не подходит. И еще она рассчитывает на наследство синьора Ламанчини, у которого, кстати, прекрасное здоровье. Или некстати оно такое прекрасное?
Дома Ксения первым делом кинулась проветривать. Странно, но это был запах старости. Он преследовал Элеонору Станиславовну везде, где бы она ни была. И даже духи не спасали. Когда зазвонил телефон, Ксения снова вздрогнула. Ничего хорошего она не рассчитывала услышать. Если это опять Генка, то он слишком спешит.
— Ч-ч-черри?
— Да, Толя, это я.
— А г-г-де…
— Она уехала… Захотела и уехала.
— Она же г-г-г…
— Обещала поговорить?
Он, видимо, сильно волновался, потому что заикался больше обычного.
— Толя, она уехала.
— Ж-ж-жаль.
— Если ты что-то хотел узнать, спроси у меня.
— Насчет з-з-з…
— Завещания? Элеонора Станиславовна сказала, что ее это не интересует. Не интересует, и все.
— Она не б-будет оспаривать?
— Можешь радоваться. Тебе должно хватить на квартиру. Мне сказали, что у Жени на счету оказалось много денег.
— К-к-к… — Он опять начал очень сильно заикаться.
— Какая разница? — Ксения поймала себя на мысли, что сейчас опять начнет его передразнивать. Да что же это такое?! — Толя, все будет в порядке. Займи у кого-нибудь денег, купи себе квартиру. А потом мы поделим эти деньги, и все будет хорошо.
— Т-т-ты…
И он повесил трубку.
ВТОРОЙ СЕТ
Гейм первый
15: 0
Все начиналось сначала, только теперь Ксения пришла к нему в кабинет. Игра в гостях, на чужом поле, но на своей подаче. А если так, то чего бояться? Ксения не то чтобы окончательно успокоилась, но обрела уверенность. Пусть только этот уже немолодой, но по-прежнему азартный человек арестует убийцу, и дело Евгении Князевой будет закрыто. А следователь очень обрадовался тому, что Ксения пришла сама:
— Ну-с, Ксения Максимовна, очень и очень рад. Начнем, пожалуй?
После всех обязательных формальностей он вдруг спросил:
— А как ваша фамилия по мужу?
— Зачем это вам?
— А затем, что нехорошо меня обманывать, Ксения Максимовна. Вишнякова, в замужестве Муромская. Даже фамилию его не захотели оставить. О чем это говорит? О многом говорит. Конечно, вы покрываете близкого вам человека…
— Он давно уже не близкий мне человек.
— А если он убийца?
— Нет.
— Это эмоции, девушка, эмоции. Любовь, как говорится, слепа. Построил себе храм — выколи оба глаза. Чтоб никогда больше. Бережем себя. Да, бережем.
— Я его не люблю.
— Зачем тогда сразу не сказали, что один из любовников убитой подруги — ваш собственный муж? Думали, что мы не узнаем?
— Не думала.
— Значит, дали ему время. А между тем алиби-то его сомнительно. Вашему бывшему мужу поаккуратнее надо с дамочками.
— Все это не имеет значения. Я знаю, кто убил Женю.
— Да ну? И кто же вы у нас, девушка? Мисс Марпл или, может, Эркюль Пуаро?
— Вам смешно.
— Грустно. Так что там у вас?
— Попов. Владимир Попов.
— Имеете сообщить что-нибудь интересное?
— Да. Ведь это он звонил Жене перед матчем?
— Скажем так, что звонили с его мобильного телефона. Да, номер действительно зарегистрирован за Владимиром Поповым. И установить это было парой пустяков. То ли убийцы глупеют, то ли техника идет вперед. А может, телефончик-то украли?
— Но у него был мотив.
— А вот это уже интересно. И за что ж он так невзлюбил бедную Женю Князеву?
— Богатую.
—Существенная поправка. Но, насколько я знаю, Попов материально давно уже от нее не зависел?
—Женя знала, что его отец сидит в тюрьме. За хищение. В особо крупных размерах. А он карьерист. И вообще это Попов бросил Женю, а не она его. Вот и решила отомстить.
—А Попов ее, значит, ножом. Это все?
— Мало? Он достал фальшивую справку о смерти собственного отца. Похоронил его живого, понимаете? И вообще он мерзкий тип.
— Существенно. Показания ваши я запишу. Насчет мерзкого типа тоже. И с Поповым поговорю. Но вот другие… Кто такой Герман Вард?
— Кто?
Ксения совсем забыла, что у него такая странная фамилия. Одно время даже думала, что Герман сам ее придумал. Оказалось, что нет.
— Герман, Герман. Тот самый, зеленоглазый.
— А при чем здесь Герман? — спросила она.
— Очень занятный молодой человек. Что вам про него известно?
— Почти ничего. Он родился в Сочи.
— Сочи, Сочи, ах эти темные ночи! — подмигнул ей следователь. Настроение у него было превосходное. «Чего я не знаю?» — подумала Ксения. И услышала: — Вы очень наивная девушка, Черри. Извините, Ксения Максимовна. Неужели Женя вам никогда не рассказывала, отчего она так разочаровалась в этом молодом человеке?
— Они не слишком ладили. Герман очень самостоятельный.
— Только-то? А вот мы сейчас опрашиваем других ее знакомых. Версий много, в том числе и о соперниках по тому виду спорта, которым она занималась. Не совсем удачно выразился. Могли быть завистники, недоброжелатели?
— У Жени?! Да она никому дорогу не переходила. Не того класса спортсменка.
— Оно все так. Но иногда удается выяснить очень интересные вещи. Последнее время Евгения Князева общалась с одной дамочкой, страстной поклонницей тенниса. Дамочка эта как-то прилетела на стадион весьма взволнованная. Тренер Евгении говорит, что после визита этой особы Князеву как подменили. И начались срывы. А потом эта странная поездка в Сочи. Так ничего не знаете?
— Нет, Женя не рассказывала. И в Сочи летала одна.
— Так. Одна летала.
— Да вы спросите у той дамы, что там у них с Женей произошло.
— Спросили уже. Она говорит, что ничего особенного. Амурные дела, как я понимаю. А дамочка замужем. Да… А у вас какие отношения с этим молодым человеком?
— С Германом? Никаких.
Ксении было очень и очень легко. Чтобы он ни говорил, она была уверена в своей правоте. Женю убил Попов. И вообще он очень странный и неприятный тип. А все остальные на стадионе оказались случайно. И она повторила:
