— Что это у тебя в руках? Что ты прядешь?
Лило ответила им:
— А вы что, ослепли? Лен пряду, неужто сами не видите?
Едва она произнесла эти слова, как джинны заломили ей одну руку за спину и спросили:
— В одной руке у тебя лен. А в другой что?
— Ну, вы совсем ослепли! Веретено, что же еще?
Джинны заломили ей вторую руку и спросили:
— А что ты мелешь?
— Что, что! Зерно мелю! Неужто не видите?
Джинны схватили ее за ноги, потом сжали ей голову и свернули ее набок, но в это время пропел петух, и они убежали. Осталась Лило на мельнице вся изувеченная, со свернутой набок головой. Утром пришли на мельницу работники и нашли скрюченную и перекошенную набок девушку, так как распрямиться она больше не смогла. Работники спросили ее, из какой она деревни. Затем они посадили ее такую, как есть, на лошадь и отправили с провожатым домой. Там мать уже давно встала и ждала ее, всю усыпанную золотом, но Лило все не шла.
Первой ее еще издали заприметила собака и стала лаять:
— Работник с мельницы везет Лило на лошади, а она вся изуродованная, и руки, и ноги, а голова-то, голова!..
Мачеха закричала на собаку:
— Замолчи, щенок! Бешеный пес тебя укусил, что ли? Что ты тявкаешь глупости? Моя Лило едет вся усыпанная золотом! А золота на ней еще больше, чем было на Маро-золушке, потому что она красивее ее и в беседе искуснее.
Не успела она отругать собаку, как сама увидела совершенно изуродованную Лило, которую придерживал на лошади работник мельника. Мать с криками выбежала ей навстречу, сняла с лошади и приволокла домой. Потом позвала самых лучших лекарей, пригласила священников и заказала молебны. Общими усилиями им с трудом удалось кое-как подлечить Лило. Особенно много хлопот доставила лекарям голова девушки, которая намного лучше видела, что делается за ее спиной, чем впереди. Едва Лило поправилась и стала на ноги, как мать с еще большим усердием, чем прежде, принялась искать своим дочерям женихов.
В это время в соседнем государстве жил принц, который не хотел жениться, потому что все принцессы, с которыми его знакомили, ему не нравились. Лег он однажды спать, и приснилась ему Маро-золушка. Как ее звали, он во сне не расслышал. Но она ему так понравилась, что он чуть с ума не сошел. Показалось ему, что он спросил у нее во сне, откуда она родом, и девушка назвала свою родную деревню. Принц даже снял с нее мерку во сне, чтобы сшить ей свадебную одежду и башмачки. Снилась она ему всю ночь, а наутро, проснувшись, нашел он рядом с кроватью записанные его рукою мерки. Он взял их и велел сделать по этой мерке башмачки, а сам решил:
— Поеду-ка я в те края, возьму с собой башмачки и посмотрю, чем для меня обернется этот сон.
Отправился принц в путь, взяв с собой башмачки, прибыл в город, находившийся в получасе езды от деревни, название которой он услышал во сне, поселился на постоялом дворе и послал глашатая по всем окрестным деревням сообщить следующее:
— Чужеземный принц пробудет здесь пятнадцать дней, каждый вечер он будет устраивать в городе на постоялом дворе ужин. Принц приглашает в гости всех незамужних девушек, которые захотят принять его приглашение, и их родителей, а если какая-нибудь девушка ему понравится, то он на ней женится.
И стали каждый вечер собираться люди на постоялом дворе. Принц не скупился на угощение. Столы ломились от яств и питья, а желающих побеседовать с принцем и показать ему своих дочерей оказалось очень много. Весть о том, что чужеземный принц выбирает себе невесту, достигла и той деревни, где жила Маро-золушка. Все, у кого были незамужние дочки, собирались к нему на ужин. Решили принять приглашение и обе сестры Маро-золушки со своей матерью. Весь день они чистили и гладили свои лучшие наряды, чтобы выглядеть покрасивее и понравиться принцу. Когда сестры одевались и прихорашивались, Маро-золушка стояла рядом и смотрела на них. Сестры стали смеяться над ней и говорить:
— Ты, может быть, тоже хочешь пойти показаться принцу? Одень какое-нибудь из наших платьев и иди.
Но девушка ответила:
— Нет, это не для меня. Идите вы, потому что вы красивые и хорошие девушки, а я останусь дома.
И сестры вместе со своей матерью отправились к принцу на ужин, а Маро-золушка, оставшись одна, ушла к своей тетке. Там она сидела задумчивая, с глазами полными слез.
Тетка спросила ее:
— Почему ты такая грустная?
Маро-золушка ответила:
— Оттого, что дела мои идут очень уж хорошо.
— Может, и ты хочешь пойти показаться принцу? — поинтересовалась тетка.
— В чем же мне идти? — спросила Маро.
— А если бы я нарядила тебя, ты бы пошла? — спросила та. И когда Маро ответила, что хотела бы пойти, хотя знает, что все равно не понравится принцу, тетка сказала:
— Хорошо, сейчас я отправлю тебя туда.
Тетка Маро-золушки была ворожеей. Она встала, прошлась по комнате и вокруг дома, быстро поймала двух мышей и четырех кузнечиков, взяла большую тыкву, вынесла ее во двор, и вдруг мыши стали конями, кузнечики слугами, а тыква каретой. А Маро-золушка, которая стояла и смотрела на это чудо, оказалась облаченной в сияющие золотистые одежды. Карета и сбруя лошадей тоже сияли золотом, слуги были одеты в богатые платья, а на головах у них развевались роскошные султаны. Тетка сказала золушке:
— Садись в карету и поезжай, но запомни, что ровно в двенадцать часов ночи кони снова станут мышами, слуги кузнечиками, карета тыквой. А ты окажешься в своем старом и рваном платье. Поэтому как только пробьет одиннадцать, тебе надо собираться и уезжать.
Маро-золушка села в карету и поехала в город. Люди, толпившиеся у постоялого двора, увидели ее золотую карету со слугами, украшенными султанами, и немедленно доложили принцу:
— Приехала знатная госпожа, наверно, королевская дочь, если судить по тому, какая у нее карета и какие роскошные султаны на головах ее слуг.
Принц встал из-за стола, вышел во двор, помог девушке вылезти из кареты, проводил ее в комнату и усадил рядом с собой. Он стал беседовать с ней и прежде всего спросил:
— Откуда ты родом?
Но она назвала ему не свою деревню, а совсем другую. И тем не менее она ему очень понравилась. Он вынул башмачок и попросил девушку примерить его. До этого он предлагал примерить башмачок всем девушкам, которых родители приводили к нему в гости, и все незамужние девушки, которые в тот вечер сидели и ужинали со своими родителями на постоялом дворе, его уже примерили, но ни одной из них он не подошел. Рядом с Маро-золушкой оказались ее сестры и мачеха, Маро узнала их, но они ее не узнали. Когда принц снова вынул башмачок, его тут же примерили обе сестры Маро-золушки и, конечно, вдеть в него ногу не смогли. Потом башмачок взяла Маро-золушка, и все собравшиеся убедились, что он оказался ей как раз впору, будто на нее был сшит. Когда это увидел принц, он обрадовался, потому что девушка ему очень нравилась. Пробило десять часов вечера, принц находился в прекрасном расположении духа, он своей рукой брал со стола сладости и передавал их Маро-золушке, а та некоторые ела сама, а некоторые передавала сестрам, и те тоже сидели очень довольные и с удовольствием лакомились. Но беседовал принц только с Маро-золушкой, с другими девушками он разговаривать не хотел.
В одиннадцать часов вечера Маро-золушка встала и собралась уходить. И хотя принц стал упрашивать ее задержаться немного и еще побеседовать с ним, она не послушала его, села в карету и уехала. Когда пробило полночь, она как раз въезжала во двор к своей тетке. И с последним ударом часов ее кони снова стали мышами, слуги кузнечиками, карета тыквой, а Маро-золушка осталась стоять посередине двора в своем старом и рваном платье. Тетка вышла и спросила ее:
— Ну, как дела?
Девушка ответила:
— Очень хорошо. Принц разговаривал со мною больше, чем с другими девушками. А еще принц всем давал примерить башмачок, но он никому из девушек не подошел, только мне оказался впору.
Потом Маро-золушка пошла к себе. Мачехи и сестер дома еще не было, и она легла спать. Вскоре вернулись и те, Маро открыла им дверь и спросила:
