В период Чуньцю и период Сражающихся царств (VIII — III вв. до н.э.) солдаты царства Цинь практиковали охоту за головами (черепами). Большинство призванных солдат были крепостными крестьянами и не получали жалованья, а получали повышения и награды, собирая головы врагов. Акт отрубания головы цинскими солдатами в сражениях обычно приводил в ужас их врагов, и такая охота за головами называется в числе тех факторов, благодаря которым династия Цинь победила шесть других царств и объединила Китай. Одного только грозного вида солдат Цинь с человеческими головами, висящими у их талий, зачастую было достаточно, чтобы деморализовать неприятельские армии. После падения династии Цинь охота за головами среди китайцев перестала практиковаться.
Во время завоевания Мексики спутники завоевателя Мексики испанского конкистадора Эрнана Кортеса обнаружили хранилище ацтекского храма, где были складированы несколько тысяч черепов{355}.
Наряду с добычей головы (черепа) практически всеми племенами Мексики, Южной и Северной Америки практиковалось скальпирование. Когда воины первобытных мексиканских племен обезглавливали убитых, они насаживали головы на шесты и парадом проходили по деревням в знак победы, а все остальное население шло и танцевало.
Индейцы залива Пьюджет (штат Вашингтон) насаживали головы поверженных врагов на шесты возле своих жилищ, чтобы продемонстрировать свою радость по поводу победы. Охота за головами была распространена и среди племен штата Айдахо, а также индейцев осаджи.
Охота за головами (черепами) как традиция является предметом интенсивных обсуждений среди антропологов о ее возможных социальных ролях, функциях и мотивациях. По мнению зарубежного исследователя Мориса Дэйви, в качестве основных причин выступают: умерщвление противников, ритуалы насилия, космологический баланс, инициация мужественности, каннибализм и престиж. Современные ученые в целом солидарны во мнениях, что основная функция обряда была церемониальной, он являлся частью процесса структурирования, укрепления и защиты иерархических отношений как между общинами, так и между отдельными лицами. Как и в случае с религиозными мотивами, некоторые специалисты полагают, что практика исходила из убеждения, что голова содержит «душу материи», или жизненную силу, которая может быть использована охотником после получения воинского трофея{356}.
Охота за головами (черепами) получила широкое распространение среди многих народов Старого Света. Она практиковалась и в отдельных районах Китая, Индии, Нигерии, Нуристана (Северо-Восточный Афганистан), Бангладеш, Мьянмы (Бирмы), Филиппин, Тайваня, Японии, на островах Микронезии, Меланезии, Новой Зеландии, Центральной Америки, на юго-западе США и в бассейне Амазонки. Довольно часто этот обычай был связан с межплеменными войнами. В конце XIX столетия зарубежный исследователь Форбс отмечал частые столкновения племен на востоке Тимора. Зафиксирован следующий обычай: всадники связывали себе ноги под животом лошади, чтобы после битвы животное доставило голову своего хозяина, хотя бы и мертвого, в родную деревню{357}.
Межплеменная рознь не обходилась и без магических ритуалов. Этнолог П. Мидделькоуп отмечает, что на Тиморе жертвами этой охоты становились только иноплеменники. Обряд обставлялся сложным церемониалом. Перед началом охоты воины должны были строго соблюдать ряд пищевых и половых запретов. В эти дни жрец совершал магические действа заманивания духов в черепа. В охоте принимало участие несколько воинов. Обряд продолжался несколько дней и завершался празднеством, в котором принимала участие вся община. Отличившиеся воины достигали более высокого социального статуса. Их поощрение с внешней стороны выражалось способом, непонятным чужаку, но ясным соплеменникам: они получали новые набедренные повязки, на которых были нанесены типичные орнаменты, символически определявшие их заслуги. Исполнялись ритуальные песни{358}.
В южной части Молуккских островов от Танимбара до Серама известен воинский танец чекалеле, бывший когда-то обрядовым танцем охотников{359}.
Наиболее ценными трофеями среди тиморцев считались отрубленные головы противников, которые сохраняли, удаляя мозг и высушивая мягкие ткани на медленном огне. Аналогичным способом добытые трофеи сохраняли и украшали на Соломоновых островах и островах Марри (район Торресова пролива). Древний охотничий обычай практиковался и среди большинства племен тайваньских аборигенов, жертвами которых становились китайские поселенцы, считавшиеся лжецами и врагами, а также среди африканских племен багуана, бангала, болоки и ашанти.
Согласно свидетельству Мориса Дэйви, новозеландские маори сохраняли головы своих врагов в качестве трофеев, обычно насаживая их на колья по периметру своих укрепленных пунктов. Иногда череп использовался как сосуд для еды или черпак в каноэ. Из костей бедра делали флейты, а из зубов — ожерелья. Маори также снимали скальпы, которыми размахивали во время танца в честь победы над врагом. Подушки, на которых восседали вожди, также были сделаны из скальпов поверженных врагов{360}. Впрочем, маори сохраняли головы не только убитых неприятелей, но и предков, причем их интересовали не черепа, а мягкие ткани, которые коптились на огне. В настоящее время члены племени пытаются вернуть высушенные головы своих предков, рассеянные по многим музеям за пределами Новой Зеландии.
Впрочем, как уже отмечалось выше, мотивы совершения охоты за головами (черепами) могли различаться. Обитатели Соломоновых островов выходили на охоту, чтобы получить трофей для прославления умершего вождя или чтобы спустить на воду новое каноэ. Ни один туземец не мог быть похоронен без принесения человеческой жертвы, совершавшейся с целью ублажить дух умершего. Новое боевое каноэ считалось непобедимым лишь после того, как его владелец совершал убийство человека прямо во время первого путешествия. Пленникам сохраняли жизнь до тех пор, пока не нуждались в их головах (черепах). Аналогичных воззрений придерживались малайцы и кайаны.
Уроженцы Центрального Целебеса (Сулавеси) ублажали души жертв, чьи головы (черепа) они забирали и помещали в своих ритуальных домах. Добытые трофеи помещались и на могилу вождя. Повсеместное распространение получила практика, когда головы (черепа) врагов приносились в дар духу хозяина, а духам этих голов, в свою очередь, приносились в жертву рабы.
Кеннет Джордж описывал ежегодный ритуал охоты за головами, которые он наблюдал у народа маррупондо, национального меньшинства, исповедующего традиционную религию, живущего в высокогорных районах юго-западной части Сулавеси. Фактически к середине прошлого века они уже не охотились за настоящими головами: вместо этого использовались суррогатные головы, сделанные из кокосового ореха. Этот ритуал, называемый pangngae, имел место при завершении сбора урожая риса. Его предназначение заключалось в том, чтобы: положить конец общественному трауру по умершим в прошлом году; продемонстрировать различие между племенами и культурами; позволить показать свою мужественность; приступить к распределению общественных благ; противостоять внешнему давлению, заставляющему маррупондо отказаться от исконного образа жизни.
Бангала из Конго верили, что духи убитых на охоте служат своим завоевателям в стране духов. Поэтому вместо поклонения черепам они унижали и оскорбляли их, получая таким образом власть над их скитающимися духами. Богачи-работорговцы стремились при жизни отправить часть своего живого имущества на тот свет. Для этого все поселение приглашалось на праздник с распитием пальмового вина. Внезапно во время пиршества одного из участников хватали и обезглавливали. Все остальные при этом ликовали — хозяин получал слугу, который будет с ним на том свете. Череп жертвы надевали на столб возле дома хозяина, а после его смерти хоронили вместе с покойником{361}.
Жителям Камеруна нужно было добыть два-три таких трофея для погребения вождя, чтобы убитые последовали за ним на тот свет{362}. Сохуры Новой Гвинеи устраивали охоту, когда наступала пора ставить в доме череп предка или когда кто-то собирался жениться{363}, а кава Китая — при основании нового поселения и перед началом сева{364}. Согласно поверьям, силы чужака, сосредоточенные в его голове, увеличивали потенцию коллектива. Папуасы кивай и их соседи мумифицировали и раскрашивали добытые головы. Чтобы сохранить их неизменными, трофеи покрывали маской из воска, перемешанного с красными ягодами и толчеными ракушками.
Вафанги, так же как и народы Индийского архипелага, заботились о будущих благах своих родственников и о достаточном снабжении их душами. Когда в деревне кто-нибудь умирал, его родственники устраивали охоту на живых людей из соседнего селения и выслеживали жертву до тех пор, пока не осуществляли задуманное, причем убийца удостаивался особых похвал.
