в километре от места событий.
— Прости, так надо. Мне нужно побыть с сыном. Уходи. Потом поговорим.
Глава 25
Айтал освободил от своей "хватки" брата и тот, брызжа слюной, вскочил на ноги. Его глаза выражали тотальное разочарование в самом близком человеке.
— Как ты посмел?!
— Прости.
Младший выглядел не совсем виноватым, он смотрел на отца так, как будто сделал что-то непоправимое и молчал.
Хрисанф, ничего ранее не подозревавший о ловушке, подстроенной ему судьбой, суматошно кинулся к сыну, осыпая его лицо поцелуями. Тот не убежал, но тело его как будто одеревенело.
Со стороны зеваки, пришедшего именно в эту минуту, эта картина могла показаться немного странной. Трое молодых мужчин, и один из них обнимал и целовал одного из них, как будто это маленький ребёнок, которого он только что спас от своры диких псов, но не мог предотвратить и исправить полученный шок.
Но ведь это действительно был его ребёнок.
— Сынок, всё будет в порядке. Папа здесь. Пожалуйста, посмотри на меня.
Айнар, кажется, понял происходящий в настоящем исход. Его паясничание, алкогольное брожение исчезли, не оставив и капли следа. Угрюмость повисла в его облике.
— Это правда Он?
Агний даже не посмотрел в сторону старшего. Всё его существо было сосредоточено, чтобы восстановить прежнее создание, кем был его мягкий добрый сын.
— Перестань. Всё уже.
Хрисанф повернулся к Айнару и молча подошёл к нему.
— Нет, конечно. Что за глупость ты сморозил. Ты, как всегда, всё испортил (с ненавистью)
Айнар ступил назад, от этого человека. От человека, который всегда останется для него чужаком.
— Я пойду. Уезжаю сегодня. Всё, что мне нужно, я получил. Больше мне ничего не надо. И если хочешь, — я не буду поступать в орден. Я — Аичи! С самого детства я желал сохранить честь и достоинство моего рода, моего деда, Арания Аичи, моей мамы — Аракелы Аичи. Быть сильнее, чтобы мой брат жил свободно. Но сейчас я понял, от кого во мне эта жидкая кровь. Доволен?! Я ухожу! Ухожу, как и трус, стоящий передо мной! Мне на фиг не сдалось всё это! Зачем! Буду, как мой "любимый папка" прятать голову в песок, точнее в юбку какой-нибудь бабы!
Он развёл руками, подтверждая конец речи, и быстрыми шагами направился в усадьбу.
— Сынок.
— Папа.
— Айнар ушёл.
— Я пойду за ним.
— Хорошо.
— Папа.
— Да, Айтал.
— Я тебя люблю. Не бойся, что я изменился. И я люблю Далилу. И всегда буду любить и уважать твою семью, как собственную. Но ведь я, кроме того, что Хрисанфийский, — Аичи.
— Сын.
— Папа, живи свободно.
Он обнял и поцеловал своего отца трижды: в щеки и лоб.
Так, близнецы поменялись местами.
***
Далила, когда Виктория убирала посуду, долго пыталась прочитать этикетку на горлышке вина, привезенного братьями из родных мест.
Это буква I или i? italia.
Никита вошёл в столовую и начал помогать девушке. Он вернулся из своего дома, когда понял, что парни не будут у него ночевать.
— Там и вторая i читается не как "и". Айтал же наречён не только по-здешнему. Он носит имя своей страны. И не зря, походу.
Глава 26
Агний, после того как Айтал ушёл в усадьбу за братом, разрываясь между желанием побежать за сыном, а ещё больше — пойти к Далиле, отправился искать Арсена.
Тот, очнувшись на стоге прошлогоднего сена, пытался сориентироваться и даже разглядывал во тьму, чтобы узнать, что происходит с боссом и близнецами, но внезапно ощутил такую слабость, что по наивности наскоро решил, что эко его в сон так потянуло, и упал в самую середку сухой травы.
На самом деле Иванов потерял сознание, а затем на минуту придя в себя, действительно отплыл глубоко в царство Морфея.
Его разбудил голос Хрисанфа и его рука, несильно трясущая за плечо.
— Как ты?
Арс постарался выдавить приветствие в свете яркой полной луны, появившейся из-за уплывших к западу облаков, и прохрипел.
— Ну так ничего вроде.
Лицо Кирсанова выглядело осунувшимся в лунных бликах и расстроенным. Ни капли того довольства, сытости, вальяжности и беззаботности, что были час назад. Или когда?
— Бедный мой ребёнок.
— Что с ним случилось?
— Случилось предначертанное. Преднаписанное. Предзапрограммированное. Если хочешь, наша гребаная кровь имела место случится.
— Аа. То есть теперь он, как ты?
— Пока не совсем. Но станет почти уже наверняка. Как мне теперь показаться Далиле? Ужасно.
— Да ладно, Птерыч. Калитка говорит, ты проецируешь свою неприязнь к своей природе ко всему. Может, это не так уж и стрёмно, как ты считаешь.
Агний посмотрел на парня взглядом, говорящим: как ты такое можешь утверждать после того, что они с тобой сделали?
Хрисанф осмотрел след на шее от цепи, и немного прошёлся там пальцами, чтобы в будущем не осталось шрама и заодно устранить лёгкие повреждения. Надо сказать, он хорошо лечил наложением рук, но прибегал к этому нечасто. Думал, что в современном мире это со стороны похоже на шарлатанство и глупо, а он терпеть не хотел, чтобы его считали каким-нибудь экстрасенсом. Но глубже, конечно, не так, чтобы был слишком привязан к людям, поэтому применял эту свою способность только по крайней необходимости.
— Прости меня, сынок. За то что был таким безглазым. За мою неосторожность и эгоизм.
Боль прошла. Арсен присел и посмотрел на время: час ночи.
— Но это же неправда.
— Что?
— То, о чём сказал Айнар.
— Конечно, чушь собачья.
— Хрисанфыч, не ври. Выкладывай как есть.
Босс вперился в Иванова взором, полным снисходительного презрения, вызванного тотальным невежеством человечества. Однако также в его глазах светилось что-то, смутившее вопрошателя. Что-то похожее на прощение любовью.
— Почему вся молодёжь такая. Наверное, чтобы разрывать сердца старикам. Показывать это забвение, что происходит с нами. То, что мы стали совсем другими. Или ещё хуже: что никогда и не были молодыми.
— О чём ты?
— О том, что как бы не кичился, уже не могу быть таким крутым и максималистично не терпящим возражения ко всему.
— Ой, ты описал себя походу.
— Знаешь, я знаю твою генеалогию лучше тебя. Лучше чем свою, о которой знаю практически ничего. И думаю, вам такие неинтересности и рассказывать не стоит. Мутотень. В конце концов, мы все произошли от Адама и Евы. И все братья и сёстры, как говорит Далила. Или все вышли из морской пены. Что, в принципе, одно и то же.
Арсен в этот момент переворачивал в башке тот факт, что в детстве в какой-то период занимался подозрениями, что он приёмный. Поэтому и
