— Я, это… нечаянно.
— Дракон! — заорал Эйкин, хватаясь за секиру. — От меня не удерешь, червяк-златолюб! Выходи на бой!
— Ну чего ты орешь? — удивился дракон. — Я же только песни послушать…
— А потом скушать? — не унимался гном. — Бей его, ребята! Крылья руби, а то улетит!
— Вот еще! — недовольно сказал Дракон. — Он ведь на нас не нападает.
— И вообще, я редкое существо, геральдическое, — проворчал дракон.
— А на Востоке драконов считают мудрыми животными, — добавил Дракон Михаил, засовывая катану в ножны, — и поклоняются им.
— Сам ты животное! — фыркнул дракон, испустив из ноздрей две струйки дыма. — Думаешь, я маленький, так дразниться можно, да?
— Ничего себе — маленький! — удивилась Тайка. — А какой же тогда — большой?
— Большо-ой… — протянул дракончик. — Это такой… золотистый, с большими крыльями… — Сам-то он был совершенно черным, с матовой чешуей. Крылья, впрочем, наличествовали и были сложены по бокам.
— А как это ты подобрался к нам втихаря? — подозрительно поинтересовался Гил. — Керри! Ты что, заснул?
— Так это же дракон! — удивился Керри.
— Да хоть Папа Римский! — рявкнул Майк. — Обязан был задержать и доложить!
— Папу Римского я бы все равно задержать не смог, — возразил Керри. — Свят больно. А откуда ж я знал, что вы драконов боитесь? Ну, живет он тут, живет.
— И вовсе не тут, — обиделся дракон. — Я путешествую.
Далее дракон поведал свою историю. Жил он себе не тужил с дедушкой и отцом в горах на западе ("В Этранских горах," вставил Керри). Дедушка был очень старым и знаменитым драконьим мудрецом. Папа часто куда-то улетал по делам — он был дракон боевой, знался с рыцарями. ("Дрался, наверное?" — предположил Гил. — "Нет, зачем же? Оно, конечно, не без дураков, а только нормальный рыцарь с драконом драться не станет," — сказал Керри.) Однажды папа полетел к своим рыцарям с красивой чашей, как он делал каждый год на какой-то их праздник. Вернулся он весь израненный и, едва добравшись до пещеры, умер. Тогда дедушка поколдовал немножко и собрался в путь. На прощанье он наказал внуку стеречь ту чашу пуще глаза и улетел. А полетел он мстить за сына — то есть за дракончикова отца — которого, оказывается, убил некий могущественный маг.
Тут Инка насторожилась — запахло жареным. Судя по всему, злодею нужна была именно та самая чаша. Убить же дракона было делом нелегким. Однако дедушка не вернулся, и дракончик был твердо уверен, что маг убил и его. Погоревав, он вылез из родовой пещеры и отправился мстить, потому что месть для драконов — дело святое.
— Мне, вообще-то, полагалось еще вырасти и имя получить, — признался дракончик. — Но только ни дедушки, ни папы нет, а кроме них дать имя может только наставник… или соратник.
— Так тебя что, и не зовут никак? — участливо спросила Тайка.
— Ну почему же? Можете звать меня Угольком.
Покончив с процедурой знакомства, Уголек продемонстрировал свою чашу. Это была великолепная вещь. Широкогорлая золотая чаша на ножке, украшенная рубинами и сапфирами, была подлинным шедевром ювелирного искусства. От нее невозможно было оторвать взгляд, она притягивала к себе, манила. Из нее в руки словно бы истекала сила. Неудивительно, что нашлись охотники прибрать ее к рукам.
10. Над цепью кордильерных снежных гор… или Ну и Тху на него!
…А потом пришел лесник, и выгнал из леса и белых, и красных…
известный анекдот
Ты пьешь вино у нашего костра,Ты ешь наш хлеб и платишь доброй песней…
Сэнта
Майк-архангел во бронеНа лихом сидит коне,В руце держит копие,Тычет змея в…
фольклор
Наш эскадрон гусар летучих…
Д.Давыдов
Чистым желтым пузиком по грязному асфальту…
из анекдота
[В этой адвентюре наши герои сначала идут лесом, потом напрямик, а потом Майк пытается повторить подвиг Хумы, в то время как остальные рассуждают о тонкостях воздушного боя…]
— В лесу нам делать нечего, мы обойдем его по этой дороге, — пояснял дальнейший маршрут Майк. — И она как раз выведет нас к горам. В предгорьях мы сегодня и заночуем. До заката еще часа четыре, как раз…
Дальнейшие его слова были заглушены отвратительным кваканьем, донесшимся откуда-то сверху. Над головами путников мелькнула тень, и два огненных шара почти одновременно лопнули впереди и слева — не причинив, впрочем, никакого вреда. Но лошади, испуганно всхрапнув, остановились, а инкина кобыла Мевисен осела на задние ноги. Все задрали головы к небу. Над близкой опушкой леса делала разворот странная летучая тварь. Размерами она был раза в полтора побольше Уголька, но напоминала скорее птеродактиля из учебника зоологии бесперая шкура ее отливала зеленью и даже, кажется, была пупырчатой. Из зубастой пасти вырывалось насмешливое кваканье. На спине твари величественно восседал до отвращения знакомый тип. Багряный плащ его развевался за спиной, открывая традиционную черную хламиду, глаза горели злобным торжеством, соперничая с блеском кристалла в магическом посохе.
— А вот и великий маг Курон! Чует мое сердце, до предгорий нам сегодня не добраться, — мрачно предрек Дракон.
— Явился — ряской не покрылся. Да еще на какой-то назгульской птичке, — поддержала его Ари.
То ли болотникам не понравились Куроновы заколдушки на лягушек, и они его выпнули, то ли он как-то сам оттуда выбрался, но господин надворный советник собственной персоной сейчас кружил над головами отряда, изготовясь свершить новую гадость.
— А вот интересно, — сказала Инка. — Он эту гадину из лягушки, что ли, вывел?
— Квакает, — протянула Ари. — И когда только успел?
— И файрболами фигачит, гад! — возмутился Майк. — Эх, баллисту бы!
— И зенитный пулемет заодно, — поддел Гил.
Он неторопливо спешился, наложил стрелу на тетиву и стал выцеливать птеродактиля. Вжик!
— Попал?
Не отвечая, Гил выстрелил еще пару раз и разочарованно опустил лук.
— Не берут его стрелы, черта летучего. Вон, я ему по брюху попал, а ему хоть бы хны. В бронежилете он, что ли?
— Тогда огородами, — предложил Дракон. — То есть по лесу.
— Опять по подлеску продираться! — возопила Инка. — И пешком!
— Скажи спасибо, что хоть на себе ничего нести не надо, — Майк спрыгнул с седла и скомандовал: — Пошли!
Уголек сложил крылья поплотнее и понуро потащился следом, быстро переставляя лапы и держа хвост на весу.
— Опять извиваться, — бормотал он про себя. — Как паршивая древесная ящерица, как безногая змея, ползти по этим гадким пням… И крылья затекают…
Эйкин, бодро топавший позади него, только сочувственно вздыхал, поскольку ничем помочь не мог.
— И лягушки опять, мокрые и холодные… — сетовал не переставая Уголек.
Переглянувшись, Ари с Драконом затянули уныло-гнусавыми голосами:
— Мужи-ик, а мужи-ик! Жа-арко! Лапы вя-азнут! Хвост волочится! Чистым желтым пу-узиком по мокрой земле-е! Мужи-ик, поехали на автобусе!
— А он в автобус не влезет! — съязвил Керри, который, в отличие от Уголька, знал, что автобус совсем не похож на сарай.
Лес действительно был чрезвычайно противный — ну просто как лягушка, скакнувшая за шиворот. Кругом мох, высохшие мелкие осинки, какие-то наросты на стволах деревьев, гниющие поваленные стволы. Ни травинки, ни кустика.
— Хорошо, что дождя нет, — высказалась Тайка. Остальные промолчали. С каждым шагом идти становилось все труднее. К тому же темнело. Даже Керри с его "кошачьим чутьем" и Ари, обычно хорошо ориентировавшаяся в любой местности, потеряли направление в этом мерзком лесу — главным образом из-за того, что путники постоянно петляли, выискивая где посуше. Наконец Уголек начал увязать по-настоящему.
— Все, привал, — скомандовал Майк, когда они выбрались на более-менее сухую полянку. — Дальше идти по темноте нет смысла. Попробуем соорудить костерчик.
Сушняк, в изобилии валявшийся кругом, потерял всякое право так называться. Вокруг во множестве зудели комары и Ари, отмахиваясь от них, сказала с остервенением:
— Ну и… камарилья!
— Что-что? — заинтересовался Керри.
— Эскадрилья комаров! — злобно и не менее непонятно пояснила Ари. — Где там наш костер?
Эйкин, на которого возлагалась почетная миссия разжечь огонь, долго бранился, пытаясь поджечь хотя бы одну хворостинку, а потом стал уговаривать Уголька дохнуть на кучу топлива:
— Ну что у тебя, огня убудет? Сыро ведь!
Уголек поломался, набивая цену своим услугам, потом таки дохнул. Сразу стало как-то уютней, Керри пнули за водой — пусть хоть какую-то пользу приносит. Вернувшись, он известил:
