необходимости ее утешить? – вопросом на вопрос ответила я, поднимая на него полные слез глаза.
Стоило мне задать вопрос, как на губах Никиты поселилась улыбка.
– Определенно.
В этот раз я сама подалась навстречу, помогая Никите пересадить меня к нему на колени, и совершенно игнорируя тот факт, что вчера он лег спать в одном белье. А теперь я чувствую, кроме желания утешить, еще и определенного рода интерес…
И что в такой ситуации делать? То ли голову посыпать от собственной распущенности. То ли просто насладиться ситуацией…
– Что тебя расстроило, лучик? – поинтересовался Никита, перебирая мои волосы.
Я же в это время прятала глаза, уткнувшись ему в шею.
Что ответить? Признаться, что боюсь расстаться с ним? Это после того, как я сама напросилась к нему в объятия…
– Развод, – выбрала я совершенно другую «правду».
Развод и впрямь расстраивал и пугал, пусть и не так, как приближающийся отъезд Никиты.
Руки, обнимающие меня, напряглись.
– Ты не хочешь разводиться? – неправдоподобно ровным голосом поинтересовался он.
А я удивленно вскинула голову.
Как он мог так подумать?
Глава 15
Утром события вчерашнего дня обычно видятся в другом свете. Наступает утро, обиды притупляются, вчерашние надежды и намерения кажутся уже мало исполнимыми.
Обычно так и работает.
Но в этот раз отлаженная схема, по которой работал мой мир – дала сбой. Может, потому что я проснулась на груди мужчины, которому, несмотря на короткий срок нашего знакомства, доверяла?
Рука Никиты крепко обнимала меня, прижимая к себе. Где-то возле его руки находился край сбившейся за ночь рубашки. Но все это было так неважно, ведь под моей щекой уверенно билось его сердце, а впереди ждал новый день.
Новый день, который я начинаю в постели другого мужчины.
Он не обещал мне быть мужем. Мы с ним не встречаемся, и вообще Никита уедет, как только кончится рабочая неделя... То есть через два дня.
И пусть вчера у нас с ним не было ничего, кроме задушевных разговоров, я не хотела его отпускать.
Я провела рукой по немного волосатой груди Никиты.
Даже в этом он отличался от Вовы. У мужа грудь была болезненно белой, безволосой и о накаченных мышцах, как у Никиты, Вове оставалось только мечтать.
Вова, Никита…
На это теперь будет похожа моя жизнь?
Если я уйду от мужа…
Я мысленно остановилась, вонзив себе ногти в ладонь, и поправилась: «Когда я уйду от мужа».
Да. Так гораздо лучше. Это не предположение. Это решенный факт. И никакое «утро вчера мудренее» этого не исправит!
О чем я там думала? Ах, да...
Когда я уйду от мужа, неужели я стану просыпать в объятиях незнакомых мужчин?..
Я тяжело вздохнула, вновь погладив грудь Никиты. Твердая, надежная… Так и хочется спрятаться на ней от всего мира, но хочет ли сам Никита этого? Что, если, бросившись ему в объятия, я просто повторяю ситуацию с Вовой? Навязываю себя человеку, которому не особо нужна?
Не нужна ни мужу, ни Никите, ни родителям, которые, встав в позу, не общались со мной три года…
При мысли об этом на глаза навернулись слезы, а в носу защипало.
Что меня ждет?
Развод. Возвращение к родителям. Бесконечное выслушивание о том, как бездарно я потратила последние три года жизни, а ведь «они говорили!». Вновь решения за меня, где мне быть, с кем и как долго…
Интересно, если бы Вова не угрожал мне и не поднимал на меня руку, отказалась бы я от мысли от развода, лишь бы не возвращаться к родителям и не признавать их правоту? Уж не это ли меня на самом деле останавливало и заставляло закрыть глаза на очевидные вещи…
… А если усложнить вопрос. Если добавить в него Никиту?
Если бы я не встретила его, я бы задумалась о разводе? Ведь подсознательно я задумывалась о прекращении наших с Вовой отношений с понедельника. Как раз после разговора с Никитой…
Я могла бы ответить на эти вопросы, но ответ мне совершенно не нравился, а на сердце становилось больно и тоскливо от мысли, что скоро я останусь одна.
– Ты хорошо знаешь приметы? Как думаешь, к чему проснуться возле плачущей девушке? – хриплым со сна голосом поинтересовался вдруг Никита, и его горячая ладонь скользнула по моей спине вверх.
– К необходимости ее утешить? – вопросом на вопрос ответила я, поднимая на него полные слез глаза.
Стоило мне задать вопрос, как на губах Никиты поселилась теплая улыбка.
– Определенно.
В этот раз я сама подалась навстречу, помогая Никите пересадить меня к нему на колени, и совершенно игнорируя тот факт, что вчера он лег спать в одном белье. А теперь я чувствую, кроме желания утешить, еще и определенного рода интерес…
И что в такой ситуации делать? То ли голову пеплом посыпать от собственной распущенности. То ли просто насладиться ситуацией…
– Что тебя расстроило, лучик? – поинтересовался Никита, перебирая мои волосы.
Я же в это время прятала глаза, уткнувшись ему в шею.
Что ответить? Признаться, что боюсь расстаться с ним? Это после того, как я сама напросилась к нему в объятия…
– Развод, – выбрала я совершенно другую «правду».
Развод и впрямь расстраивал и пугал, пусть и не так, как приближающийся отъезд Никиты.
Руки, обнимающие меня, напряглись.
– Ты не хочешь разводиться? – неправдоподобно ровным голосом поинтересовался он.
А я удивленно вскинула голову.
Как он мог так подумать?
– Хочу, но боюсь, – покачала я головой и «спрятала» ее на Никитиной груди. – Ты, наверное, и не подозревал... Но это мой первый развод. Будут разборки, дележка имущества... Нужно будет видеться с ним. А я не хочу.
Боюсь, стоит только вспомнить вчерашний вечер.
– Я найму хорошего адвоката. Тебе не придется ни с кем видеться, – Никита сильнее прижал меня, коснувшись губами моих волос.
Слова Никиты звучали уверенно, а крепкие, надежные объятия выглядели как весомый довод, чтобы поверить ему. Вот только я не верила.
Как это, не придется видеться? А вопрос по поводу ипотеки? У нас же есть общее имущество. И… и я не хочу его отдавать просто так. Страшно спорить с мужем, но… не хочу.
– Все сложно, у нас ипотека… – покачала я головой и тут же замолчала.
Как же глупо говорить о сложностях развода, когда находишься в постели другого мужчины… Когда его руки
