— Манго, — тоном конферансье, объявляющего выход артиста, представил Иен, — тропический фрукт, наколдован, поэтому есть его можно без вреда для фигуры и собственной памяти, в отличие от волшебной еды!
Пожав плечами, я нехотя попробовала кусочек, но он вдруг оказался таким вкусным, что я тут же потянулась за следующим. Иен проводил желтый, ароматный ломтик странным взглядом, задержавшись на моих губах, и я пододвинула тарелку к нему- тут же еще много, пусть тоже ест, если так хочется. Однако он почему-то отказался, и мы перешли к обсуждению книг- оказалось, что Иен уже успел дочитать "Гордость и предубеждение" и составил о ней своей собственное мнение. Книга показалась ему сносной, что меня жутко оскорбило, и я с жаром расписывала все ее плюсы, пока по его довольному виду не поняла, что он всего лишь подначивает меня и произведение ему на самом деле понравилось. Стал бы он иначе читать всю ночь напролет, пока не уснул прямо на моей кровати.
В самый разгар обсуждения, когда Иен с жаром доказывал мне, что мистер Дарси на самом деле не изменился и не избавился от гордости, а всего лишь притворился на время, чтобы заполучить Элизабет, потому что люди не меняются, а я оскорблено агитировала его поверить в то, что настоящая любовь способна поменять человека, приводя примеры из литературы, над ухом вдруг раздалось тонкое покашливание. Я удивленно подняла голову и увидела молодую особу в розовом платье, украшенном многочисленными оборочками. Официант, который привел ее, рассыпался в извинениях за то, что на всех пассажиров не хватает столиков, и хотя железнодорожная компания ценит покой пассажиров, но у него нет другого выхода, кроме как посадить пассажирку к нам, и как только, так сразу, а если не сразу, то уж он постарается и все в этом роде. Не успела я моргнуть и глазом, как девушку усадили рядом со мной.
Незнакомка потеребила жиденький рыжеватый локон и, искусно изображая скромницу, представилась:
— Люси Беллс, я еду к бабушке в Приатту, — и стрельнула взглядом в Иена.
Какая-то она подозрительная, — подумала я, с раздражением наблюдая, как Иен любезно расспрашивает попутчицу о ее путешествии и ее планах в Приатте. Впрочем, когда альв представил меня, как свою супругу, и Люси бросила на меня быстрый оценивающе- завистливый взгляд, я ощутила некое удовлетворение, за которое мне тут же стало стыдно. Я же не настоящая жена, и Иен вправе любезничать с кем угодно, даже с этой плохо воспитанной особой.
Люси меж тем посвятила нас во все подробности своей нехитрой биографии, посокрушалась, что в поезде нет пианино, потому что ее "так расхваливали в пансионате" и она сыграла бы нам дивную пьеску. Меж делом она успела проглотить тост с маслом и запить его чашкой чая.
— Боюсь, что нам нужно вернуться в купе, — мягко вставила я, едва в ее восторженной речи образовалась небольшая пауза, — мы давно поели, и, боюсь, занимаем места и не даем другим пассажирам позавтракать.
Иен тут же поднялся, и Люси подскочила следом.
— Ой, я тоже уже закончила с завтраком, пойду с вами, — произнесла она и захихикала совсем ни к месту.
С этими словами она двинулась по походу рядом с Иеном, а я поплелась позади них, потому что проход был недостаточно широк для нас троих, буравя спину Люси возмущенным взглядом. Как же она меня раздражает! Все мои угрызения совести оттого, что я отнеслась к ней предвзято, тут же улетучились.
Люси меж тем, не замолкая, болтала о том, как ей повезло, что она с нами познакомилась, и как тяжело путешествовать в одиночку. На этой фразе она подпустила в голос слезу и жалобно шмыгнула острым носиком. Ох бедняжка, наверное, исстрадалась, разгуливая по поездам с чужими мужьями!
Тут Иен как-то очень ловко приотстал и, дождавшись, когда я поравняюсь с ним, привычно перекинул мою кисть через свой локоть. Мое раздражение сразу же улеглось. Пройдя остаток пути до купе более приличествующим фальшивой семейной паре манером, мы попрощались с попутчицей и нырнули в свое купе.
— Какая милая девушка, — произнес Иен и почему-то бросил на меня испытывающий взгляд.
— Да, — равнодушно отозвалась я, делая вид, что ищу что-то в сумочке. Не хватало еще выдать свое раздражение и выставить себя некультурным человеком, предвзято относящимся к окружающим.
На лице альва тенью промелькнуло какое-то нечитаемое выражение, и он тут же перевел тему на сборы- до прибытия в город оставался какой-то час, и следовало поторопиться.
Вскоре за окном замелькали невысокие фермы, постепенно уплотнявшиеся в жилые кварталы и затем сменившиеся высокими шпилями и крышами особняков в центре города. Я восторженно наблюдала на мелькавшими улицами, заполненными прохожими, тенистыми парками и цветными крышами лавочек. Город походил на пряничный городок, который изготавливали в лучшей кондитерской Лангдена весь декабрь, чтобы на Рождество распродать по отдельным домикам- а вплоть до этого праздника от красовался в витрине, привлекая восхищенные взгляды ребятни. Настроение, подпорченное бедняжечкой Люси, тут же поднялось, и выходила на перрон я, еле сдерживая улыбку.
Иен подхватил меня за талию и аккуратно спустил на землю, хотя я вполне могла бы спуститься сама. За моей спиной тут же тенью возник силуэт в розовом платье с оборочками, и бедняжка Люси затопталась на месте, не в силах самостоятельно выбраться из вагона. Иен тут же предупредительно подал ей руку, помогая спуститься, что ее почему то слегка разочаровало. На этом нам с ней не удалось расстаться, потому что она сама решительно не могла ни найти грузчиков, ни собрать в одну кучу все свои чемоданы и нам пришлось помогать ей и отправлять ее вещи и ее саму в особняк к бабушке. Почему же старушка не послала слугу встретить любимую внучку?
К тому моменту, когда она исчезла в карете извозчика, я снова готова была закипеть- пока Иен бегал по перрону, руководяносильщиками и распоряжаясь насчет вещей попутчицы, сама она стояла рядом со мной и не переставая болтала. Речь ее лилась, как мед, наполненная восхищением городом, погодой, путешествием и всеми попутчиками (восторгаться Иеном напрямую ей не позволил некий налет воспитания). Затем Люси начала строить планы того, как мы будем славно дружить и пригласила себя саму к нам в гости- хорошо, что мы еще не знали, где остановимся, и я не
