Пожалуй, сейчас Мельбе моя откровенность могла не понравиться. – Вы для меня самая настоящая палочка-выручалочка! Без вас пришлось бы просто-напросто закрыть контору!
Меня так и подмывало пощупать нос – не вырос ли он от вранья, как в известной сказке.
Удивительное дело – столь неприкрытая лесть не произвела на Мельбу ни малейшего впечатления. В третий раз хрюкнув, она бросила трубку.
В машине я всю дорогу возносил самые горячие молитвы Господу, чтобы в ближайшее время никому не вздумалось мне позвонить.
Обитель покойного мистера Петерса оказалась очень скромным типовым домиком – белым с красными ставнями и крышей из темной черепицы. Соседний был точь-в-точь таким же – скромным, беленьким, с голубыми ставнями и крышей из темной черепицы.
Перед каждым – небольшая лужайка, и у каждого по застекленной веранде сбоку. Единственное, что отличало домики друг от друга, – помимо, разумеется, столь яркой индивидуальной черты, как разного цвета ставни, – была клумба, разбитая во дворе того дома, что когда-то принадлежал Рэю Петерсу. Клумба занимала чуть ли не весь двор и радовала взор россыпью оранжевых, красных и желтых хризантем. Только по краю высился частокол из гигантских оранжевых лилий.
В общем, издалека цветник выглядел восхитительно. Но когда я выбрался из джипа и подошел к соседнему домику, то со всей отчетливостью увидел прискорбную картину. И роскошные лилии, и разноцветные хризантемы – особенно хризантемы! – вынуждены были делить жизненное пространство с немалым количеством сорняков. А местами сорняки их и вовсе вытеснили.
На крылечке дома с голубыми ставнями в плетеном кресле сидела миниатюрная седовласая дама в розовом платье. До сих пор все ее внимание было сосредоточено на книге. Но стоило мне выбраться из машины, как дама отложила книгу, вскинула руку, загораживаясь ладонью от солнца, и воззрилась на меня сквозь очки.
Я узнал ее. Это была миссис Охфу. Само собой, настоящая фамилия звучала несколько иначе – миссис Оффут. Но и Элмо, и вообще вся наша школа звала ее миссис Охфу. За глаза, разумеется. В школьные годы это прозвище казалось нам весьма остроумным, но теперь я находил его дурацким. Впрочем, очень многие вещи, которые смешат нас в детстве, не выдерживают испытания временем. Полагаю, для вас это тоже не новость.
Кстати, о времени. Добрых четверть века минуло с тех пор, как Элмо учился в классе миссис Оффут… а она и тогда была уже, скажем так, не первой молодости. Помнится, Элмо не раз высказывал надежду, что когда-нибудь, вернувшись с ленча, обнаружит ее за столом бездыханной. Могу даже воспроизвести разглагольствования брата дословно: «Бац – и училке каюк».
Элмо явно ошибся в расчетах.
Приветствие я выкрикнул еще не дойдя до крыльца и хотел было представиться, в полной уверенности, что миссис Оффут меня не помнит. Я ведь у нее никогда не учился. Но седовласая дама меня перебила:
– Ты не брат ли Элмо Блевинса? Ты, кажется, шпион, да?
Вот вам еще одна отличительная особенность наших мест, с которой волей-неволей приходится мириться. Здесь тебя все знают. Кто-то перекинулся парой слов с тем, кто недавно встречался с другим, который, кажется, знаком с тобой. А может, и не знаком. Может, этот последний о тебе всего лишь слышал. Но информатор миссис Оффут – кто бы он ни был – сообщил ей ложные сведения.
Однако я человек вежливый. Поэтому улыбнулся.
– Верно, я брат Элмо… только не шпион, а частный детектив.
Моя престарелая – как пить дать, под девяносто! – собеседница убрала ладонь от лица и старательно подмигнула.
– По мне, хоть бы и детектив, – с лукавой улыбкой согласилась она. – Как скажешь. Знаю я вас, шпионов. Без конспирации не высморкаетесь.
Я решил не разубеждать ее. Старушка, видно, насмотрелась боевиков.
– Меня зовут Хаскелл Блевинс. И я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Миссис Оффут в буквальном смысле на глазах покрылась краской. Щеки ее запылали от возбуждения.
– Правда?! – с энтузиазмом воскликнула она. После чего, зыркнув по сторонам, шепотом добавила: – Кто-то из моих соседей?
Признаться, она поставила меня в тупик.
– Кто?
– Да тот, за кем ты шпионишь! – Миссис Оффут снова покрутила головой. – Он что, предатель? Или иностранный агент? Говорят, они теперь повсюду! Живут себе среди обычных людей в таких вот небольших городках, как наш!
Прищуренный взгляд устремился куда-то вдаль, словно бдительная пенсионерка опасалась появления русских танков из-за ближайшего холма.
С болью в сердце я вынужден был ее разочаровать:
– Нет, мэм. Меня привела сюда не слежка.
Лицо миссис Оффут вытянулось.
– Но даже если бы я следил за кем-нибудь, – быстро добавил я, – то не имел бы права разглашать тайну.
Крошечное, с кулачок, личико вновь озарилось.
– Ах да, конечно! – с готовностью согласилась миссис Оффут. – Я все понимаю! Конфиденциальная информация.
Я торжественно кивнул, глядя ей прямо в глаза. С таким видом, словно поделился величайшим секретом. Что мне, в конце концов, трудно, что ли? Человеку так мало нужно для счастья…
Вот и миссис Оффут теперь лучилась радостью, только что в ладоши не захлопала от восторга. Я почувствовал себя героем.
Книжка, что лежала у нее на коленях, – «Шпион возникает из мрака», – была забыта, и миссис Оффут устремила на меня немигающий взгляд. Мол, я вся внимание. Клянусь, догадаться, о чем она думает, было легче легкого. «К чему тратить время на чей-то вымысел, если то же самое можно испытать в реальной жизни?»
Не прошло и пяти минут, как я уже знал, что зовут ее Беатрис Оффут, что она около двадцати лет на пенсии и что в последнее время очень увлеклась детективами. Кроме того, мне стало известно, что она овдовела в сорок с небольшим, вырастила двоих детей, а теперь у нее уже шестеро внуков и один правнук. И… ах да, между прочим… Рэй Петерс жил с ней по соседству целых восемь лет.
– Рэй был замечательным соседом! – воскликнула миссис Оффут.
К этому моменту я уже устроился в плетеном кресле напротив. Миссис Оффут, доложу я вам, получала от нашей беседы огромное удовольствие. Сухие сморщенные пальчики словоохотливой леди беспрестанно теребили кружевной воротничок.
Несмотря на теплый день, старая учительница была облачена в платье с глухим воротом и длинными рукавами. Из-под подола едва-едва высовывались кончики туфель. Насколько я помню, подобные наряды она носила и в школе. Одно из двух – либо миссис Оффут мерзлячка каких мало, либо же чопорность у нее в крови.
– Рэй всегда содержал двор в порядке, – продолжала она. – Не то что мои нынешние соседи.
Бросив презрительный взгляд в сторону домика с красными ставнями, миссис Оффут снова перешла на шепот:
– Во что только эта молодежь превратила его восхитительный цветник! Хорошо еще, Рэй не видит! Он бы просто умер!
Тут она, похоже, сообразила, что Рэй уже умер, потому, собственно, и лишен возможности видеть все это безобразие. На секунду умолкнув, миссис Оффут небрежно махнула ручкой:
– Ну, в общем… Ты понял, что я имела в виду.
Чего уж там не понять.
– Должно быть, нелегко вам пришлось, когда его не стало. Все-таки ближайший сосед…
Миссис Оффут радостно закивала:
– О да, это было ужасно! – В глазах ее плясали ликующие огоньки. – Это ведь я его нашла!
– Вы обнаружили тело мистера Петерса?
– Вроде того. Я как раз собрала последние кабачки, ну и решила угостить Рэя. Одинокий человек, вот я за ним приглядывала иногда… Словом, звоню к нему, стучу, а он все дверь не открывает. Я и вызвала полицию.
– Вот как?
Послышалось мне, что ли? Она же говорила, что обнаружила тело?
– Да-да! – с жаром подтвердила миссис Оффут. – А потом я увидела, как они увидели тело!
– Ну и ну! – Я изобразил на лице крайнюю степень потрясения.
Миссис Оффут наклонилась ко мне.
– А что, Рэй тоже был шпионом? – поинтересовалась она таинственным шепотом.
Я покачал головой. И ответил не менее таинственным шепотом:
– Мы склонны считать, что нет!
Лицо миссис Оффут горестно вытянулось. Она стала похожа на маленькую девчушку, до слез разочарованную рождественским подарком.
– Но вы же понимаете… – Я бросил взгляд в одну сторону. В другую. Пристально осмотрел пустынную улицу. – Если бы даже и был, я не мог бы об этом распространяться!
Мой маневр имел грандиозный успех. Миссис Оффут так и расцвела, так и засветилась, точно рождественская елка при возгласе «елочка, зажгись!».
– Какой ужас! – в полном восторге воскликнула она.
Я кивнул в знак согласия. Точнее не скажешь. Какой ужас.
– Скажите, миссис Оффут, а Рэй Петерс не упоминал при вас о миссис Терли?
Узловатые пальцы миссис Оффут слегка сжали мое плечо.
– Ну что за церемонии, – с улыбкой попеняла она. – Для тебя я Беатрис. – И кокетливо захлопала реденькими ресницами.
