– А в машину?
Он усмехнулся.
– Вот здесь, carissima, я никогда не могу быть уверен. Надо всегда быть начеку. Может лопнуть подвеска. Могут отказать тормоза. Может отвалиться колесо. Но я не желаю говорить о таких вещах.
В самолете Джанкарло рассказывал ей об особенностях вождения гоночного автомобиля.
– Машину надо чувствовать, – говорил он убежденно. – Ее надо чувствовать кожей, тогда она подскажет тебе, как действовать. И тогда можно довериться своему чутью. Времени на размышления нет; думает не голова, а тело.
Они прибыли на место в одиннадцать часов. Солнце стояло уже высоко. В голубом небе не было ни облачка. Александра ожидала услышать рев моторов, но на автодроме царило затишье, только в гараже механики отлаживали двигатель.
Огромная пустынная трасса выглядела зловещей. Народу поблизости было совсем немного, в основном техники и инженеры с заводов Форда. Некоторые из них приехали с женами.
Джекки Стюарт подошел к ним поздороваться. Он тоже участвовал в испытаниях. В белом гоночном комбинезоне он выглядел именно таким, каким привыкла видеть его Александра на фотографиях в «Ньюсуик».
* * *
Палящее солнце медленно плыло над трассой. В семь часов Джанкарло наконец остановил красный автомобиль. Он легко выпрыгнул через борт и направился к Александре, на ходу стягивая шлем с влажных черных кудрей.
– Я должен переодеваться и принимать душ, – сказал он. – Потом я должен зайти в отель и сделать несколько звонков. А потом мы будем ужинать и есть омара, да? Или ты хочешь жареную курицу?
– Лучше омара, – улыбнулась Александра.
Она ждала не менее получаса, пока он принимал душ. Наконец он появился, благоухая дорогим мылом и лосьоном. Он переоделся в голубую шелковую рубашку, выгодно подчеркивавшую его тонкую талию.
Он повез ее через весь город в мотель, расположенный на окраине. Александра вздохнула. Сегодняшний день не оправдал ее ожиданий. Она все время просидела на трибуне под палящим солнцем и смотрела на автомобили, проносившиеся по трассе. Такая скука! Джанкарло был настолько самоуверен, что даже не объяснил, почему не звонил ей целых две недели.
Джанкарло открыл дверь своим ключом, и Александра осмотрелась, прежде чем войти в комнату. Горничная явно делала здесь уборку, однако она не посмела выбросить начатые пачки печенья, крендельков и самых разных чипсов, разбросанные везде, где только можно.
В холодильнике обнаружились упаковки пива и всевозможных прохладительных напитков.
– Неужели ты способен все это съесть и выпить? – смеясь, спросила Александра.
– Гонки, от них я хочу пить. Когда я хочу пить, я также ем крекеры, чипсы и прочее. – Джанкарло снисходительно посмеялся над своими привычками.
Он сел на кровать и начал звонить по телефону – в аэропорт, в гостиницу, в Милан, во Флоренцию. По нескольким знакомым ей словам Александра поняла, что он был не согласен с условиями контракта. Однако большая часть разговоров осталась ей непонятна.
В ожидании она неторопливо просматривала автомобильные журналы, которые кто-то – горничная или кто-то другой? – аккуратно сложил в стопку на единственном столике. Наконец Джанкарло положил трубку и пошел в ванную. Сколько же еще ждать? Александра и так просидела без дела сорок минут.
Не прошло и пяти минут, как он тихонько позвал:
– Bella?
Она подняла глаза и охнула. Он появился из ванной совершенно обнаженным.
На стройном теле Джанкарло не было ни одной лишней складки. Шелковистый покров из черных завитков украшал его грудь, сужался к середине и вновь расширялся, превращаясь в правильный треугольник в низу живота. Из этого темного треугольника поднимался его фаллос, такой большой и крепкий, так изумительно обвитый мраморными синеватыми жилками, что Александра не могла отвести от него завороженного взгляда.
Она застыла от неожиданности.
– Bella, — снова прошептал он хриплым шепотом.
– Джанкарло, – с трудом выдавила Александра, – надо возвращаться в Бостон. Папа и Фелисия сегодня устраивают ужин, и они ждут, что...
Джанкарло привычным жестом взял ее руку и прижал к своему паху. Александра не могла выговорить ни слова. Его тело было таким гладким, горячим... и невероятно твердым.
– Джанкарло...
Он привлек ее к себе и заглушил ее протесты своими губами. Его язык сразу оказался там, где он был две недели назад, и забился у нее во рту. Ее тело не замедлило откликнуться острым чувством наслаждения.
– Нет, – простонала она, пока ее не покинули остатки здравого смысла, и постаралась высвободиться из его объятий. – Нет, умоляю. Я не могу. Нельзя. Нет.
Это была совсем не та любовь, о которой Александра читала в книжках. Все произошло быстро, горячо и жестко. Джанкарло не потрудился возбудить ее желания или раздразнить воображение. Он просто сорвал с нее одежду, так что через минуту она уже лежала перед ним, вся дрожа и стыдясь своей наготы.
Он лег на нее и обвил ее ногами и руками. Его губы жадно и ритмично втягивали ее язык. Он с каждым разом все упорнее старался проникнуть в нее.
– Ты еще девушка? – не веря себе, воскликнул он. Она только вскрикнула, прижимаясь к нему и содрогаясь от его толчков.
– Vergine...
Он поднял ее ноги к себе на плечи, не в силах сдерживать свою страсть. Его движения становились все настойчивее. Александра сквозь резкую боль чувствовала какое-то дикое, первобытное наслаждение. В ней нарастало...
Джанкарло со всей мощью подался вперед. По его телу пробежала судорога. С похотливым стоном он опустился ей на грудь.
Потом они лежали рядом на широкой кровати. Джанкарло слегка посапывал в дремоте, его грудь умиротворенно поднималась и опускалась.
Александра смотрела в потолок. У нее в глазах стояли слезы. Она лишилась девственности. Просто-напросто потеряла ее. Не надо было приезжать сюда. И, что самое ужасное, она не приняла никаких мер предосторожности. Она вела себя как последняя дура.
Александра глубоко вздохнула, села и посмотрела на часы, но не увидела стрелок. Сгустились сумерки, и комната мотеля погрузилась в темноту.
Джанкарло проснулся так же внезапно, как задремал. Он лениво повернулся на бок и улыбнулся Александре.
– Когда ты голая, ты очень красивая. Ты это знаешь?
Он наклонился к ней и провел языком по ее соскам. Они мгновенно отвердели и потянулись навстречу его ласкам. Александра почувствовала между ног все тот же огненный шар. Не может быть. Наверно, это какое-то наваждение.
– Мне надо ехать домой, – решительно сказала она. – Отец будет беспокоиться. Я никого не предупредила, что уезжаю надолго.
