Было о чем жалеть: Данила считали хорошим сотрудником – и Анаис, несмотря на тот глупый эпизод с поцелуем, и следующий его начальник, Иона, поэтому довольно быстро он получил и повышение, и премию, и специальные условия по ипотеке. В ипотеку он взял дом на Рузе, поселил туда отца и мать; оба уже были на пенсии и хотели в этой жизни только одного – ходить на свои воскресные проповеди и сажать в огороде кабачки и георгины. Потом сделал классный дизайнерский ремонт в родительской квартире, снес пару ненужных стен – получилось большое свободное пространство. Окна по-прежнему выходили на железнодорожные пути, по ночам в его снах гремели товарняки, но он за всю жизнь привык.
…Следующая станция – «Белорусская», чуть не проехал. Данил потер глаза и встал – нужно выбираться к выходу.
Спецприемник в Электрическом переулке внешне выглядел как старый завод. Когда-то это и был завод, который еще раньше был усадьбой. После революции красивое здание с башенками надстроили двумя этажами заводских помещений, а в нашем веке завод стоял почти заброшенным, пока его не забрали под спецприемник.
На входе у Данила потребовали назвать цель визита (он сказал: «Хочу посмотреть одного пацана и, возможно, оформить опеку», а больше у него почему-то ничего и не спросили), просканировали хеликс и велели подождать в игровой зоне.
Огромные заводские цеха поделили картонными стенками на комнаты, в каждой – по четыре ребенка. Стены в комнатах яркие, все в цветных картинках, а общие зоны и вовсе как парк развлечений – тут тебе и батуты, и динозавры, и кукольные дома, и всевозможные VR-активности. Данил сомневался, что кто-нибудь был от этого счастлив, но декорации – просто восторг.
Он даже попробовал полетать на виртуальном самолете, и это было круто, но тут кто-то коснулся его руки. Данил снял очки.
Перед ним стоял пацаненок, рыжий и тонкий, Данил сразу узнал эти бледные голубые прожилки на его висках, как у матери.
– Ты кто? – спросил мальчик. Вид недовольный.
– Я – Данил, – сказал Данил и протянул руку. – Будем знакомы?
Мальчик молча пожал ему руку и снова вопросительно посмотрел на него: зачем пришел?
– Да я вот, знаешь… – Данил осекся под этим изучающим взглядом и даже пожалел, что помчался сразу сюда, ни с кем не посоветовавшись: теперь было очень сложно подбирать слова. – Пришел узнать, как ты тут…
Мальчик продолжал смотреть.
– И, возможно, забрать тебя отсюда.
– Забрать? – Мальчик как будто ожил. – Ты заберешь меня?
В его глазах зажглась такая надежда, что Данил испугался: вдруг не получится? Что он тогда будет делать? Как будет жить, помня этот взгляд и этот румянец на внезапно ожившем лице?
– Да, я бы хотел тебя забрать. Я помогаю твоей маме.
И Данил тут же пожалел о своих словах и почувствовал себя лгуном, ведь он знал, что маме мальчика помочь невозможно и он даже не пытается.
– Ты видел мою маму? – спросил мальчик радостно. – Ты отведешь меня к ней?
– Знаешь, брат, сейчас отвести тебя к маме не получится. Она уехала.
– Уехала?
– Ну не то чтобы уехала. Ей пришлось.
Мальчик заметно расстроился, и Данил поспешил исправить ситуацию:
– Так бывает, ее попросили уехать на какое-то время. Это как бы… Знаешь, вот бывает миссия у супергероев?
– Как у Спайдермена?
– Ну да. Вот у нее, получается, миссия.
– Понял.
– И она попросила меня приглядывать за тобой. То есть я заберу тебя и буду за тобой приглядывать. Как тебе такой план?
– Хорошо.
– Ну и супер. Тогда я сейчас улажу кое-какие вопросы и вернусь за тобой. Да?
– Да.
Данил снова пожал ему руку и вдруг понял, что самое главное-то не спросил.
– А как тебя зовут?
– Влад, – сказал мальчик. – Владислав Окунев.
– Хорошо, Владислав Окунев, скоро увидимся.
Данил улыбнулся самой широкой из своих улыбок и пошел к выходу из игровой, не оборачиваясь. И всей спиной чувствовал, как Влад смотрит ему вслед – был бы он супергероем, как его мать, давно бы прожег насквозь.
На ресепшене сидела безучастная молодая девушка и со скучающим видом листала Нашграм. Данил уперся локтями в стойку и улыбнулся:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Доброе утро!
Девушка вздрогнула и нехотя отложила рамку экрана.
– Слушаю вас.
– Как бы мне пацана оформить?
– Исправительное опекунство или родственное?
– А в чем разница?
– Ну вы ему кто?
– Да, в общем… Никто.
– Тогда исправительное.
– Вам виднее.
Девушка посмотрела на него внимательно и улыбнулась в ответ:
– Нечасто увидишь здесь молодых людей.
– Да, отец – непопулярная профессия, – согласился Данил.
– А вы не педофил?
– Чего?!
– Ну я обязана спросить. Хотя вас все равно проверят.
– Ясно. Ну пусть проверяют.
– Заполните анкету вот, – девушка протянула ему листок. – И через месяц вас известят о решении.
– Через месяц! – Данил вздрогнул. – Нет, я не могу столько ждать!
– Процедура стандартная, – девушка пожала плечами.
– Но я обещал, что заберу его сегодня!
– Стандартная процедура, – повторила девушка, перестав улыбаться. – Держите планшет, анкету можно заполнить вот там.
И она кивнула на диван.
Данил взял планшет, сел, посидел немного, потом снова пошел к ресепшену.
– Позовите менеджера или администратора, кто у вас там. Хочу поговорить.
Через пятнадцать минут вышла женщина, грузная и глядящая на мир свысока, как завуч Даниловой школы.
– Добрый день. Какой у вас вопрос? – церемонно спросила она.
– Здравствуйте. Я бы хотел мальчика забрать, но я не могу ждать месяц.
– Это почему же?
– Видите ли, я работаю в НИИ экспериментальной медицины. И мы там разработали программу, исправительную, разумеется, и мне очень нужны первые участники этой программы. А иначе не дадут грант. А сроки гранта уже горят. И мне нужно сейчас.
– Я вас услышала. А почему Анаис сама не приехала?
Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу, вспомнил Данил старую отцовскую шутку, но отступать было некуда. Чертова Анаис, и тут опередила.
– Это другой проект, – Данил сделал акцент на слове «другой». – Я его веду. И другой отдел.
– Код отдела? – спросила мадам, достав экран. – Я сейчас запрошу для вас возможность ускоренного оформления.
– FG-восемнадцать шестнадцать, – сказал Данил. Код своего отдела, как и код хеликса, все помнили как «Кремлин наш».
– Карательные эксперименты? – удивленно вскинулась мадам.
– Нет-нет, не совсем, – запротестовал Данил, а уши у него полыхали огнем: как он мог допустить такую тупую ошибку, как? – Я технически в этом отделе, но эксперимент у меня свой. Мы хотим не только… э-э… карать, но и исправлять. Образовывать. Так сказать, предвосхищать. И начнем с детей. Профилактика же лучше, чем потом расхлебывать последствия, так?
– Трудно с вами не согласиться, – кивнула мадам.
– Так вы узнаете про ускоренную возможность?
– Узнаю, ладно.
– И у меня к вам просьба, не сообщайте об этом Анаис. Внутренняя конкуренция, знаете.
Мадам усмехнулась: бывает – и скрылась где-то в застенках.
Данил остался на диване – как на иголках.
– Хотите кофе? – высунулась из-за стойки девушка, вдоволь насмотревшаяся Нашграма. Не потому что хотела ему угодить, а просто этого требовала ее рабочая инструкция.
– Воды, если можно, – с трудом выдавил Данил. – И где у вас можно покурить?
Девушка лениво махнула рукой в сторону туалета:
– Прямо по коридору, потом налево, там увидите значок. Вода в кулере прямо возле вас. – И снова исчезла за своей крепостной стеной.
Данил кивнул и поплелся в курилку. Курить не хотелось. Просто бы отдышаться. В курилке он сел на лавку и долго смотрел в пол, не в силах сделать глубокий вдох. Будто какое-то кольцо крепко сжимало ребра. Он силой заставил себя расправить грудь и стал выталкивать воздух по чуть-чуть, чтобы отпустило. Чем эта история могла для него кончиться? Тем же, чем для 13148, только у него в памяти останется еще и этот взгляд, и этот румянец.
