Алисия рассмеялась, и они поплыли в такт музыке.
Голова ее легла на плечо партнера.
— Спасибо тебе, Анджело.
— За что?
— Ты убедил меня, что я действительно здесь хозяйка. Весь вечер меня преследовало странное чувство, что я тут посторонняя.
— Не понимаю.
— Ты же знаешь, что происходит. Все знают. Ни для кого не секрет, что эта женщина живет в квартире Лорена на крыше административного корпуса, а я послезавтра уезжаю в Рено. Люди смотрят сквозь меня. «Королева умерла, да здравствует королева» — таким вот взглядом. Они никак не могут решить, как же теперь ко мне относиться.
— У тебя разыгралось воображение. Ты выросла здесь. Пришедшие сюда — твои друзья. И им нет разницы, замужем ты за Лореном или нет.
Ее глаза наполнились грустью.
— Одно время я тоже так думала. Теперь полной уверенности у меня нет.
Танец кончился, они остановились. И тут же позади них раздался женский голос: «Алисия, дорогая, где ты прятала такого великолепного мужчину?»
Они обернулись, и Анджело увидел одетых с иголочки мужчину и женщину. Лицо последней показалось ему знакомым.
Алисия улыбнулась.
— Анджело Перино, сестра моего мужа и ее супруг, князь и княгиня Алехины.
Княгиня протянула руку. Анджело взял ее.
— Пожать или поцеловать? — с улыбкой поинтересовался он.
— Можете сделать и то, и другое, — рассмеялась она. — И зовут меня Энн. Вы учились в школе с моим братом, но мы так ни разу и не встретились.
— Мне ужасно не повезло, — он поцеловал ей руку и повернулся к князю. Они обменялись рукопожатием.
Князь был выше Анджело, с густыми черными тронутыми сединой волосами. Черные глаза блестели на волевом загорелом лице.
— Для вас я — Игорь, — густой, дружелюбный баритон. — Я давно мечтал встретиться с вами. Нам о стольком надо поговорить. Я хочу, чтобы вы рассказали мне о новом автомобиле.
— С этим можно и подождать, — вмешалась Энн. — Делами займетесь завтра.
Вновь заиграла музыка.
— Игорь, ты танцуешь с Алисией, — скомандовала Энн и взяла Анджело под руку. — Я хочу поближе познакомиться с новым человеком в Детройте.
— Вы слишком много времени уделяете журналам, — улыбнулся Анджело.
— Разумеется, — кивнула Энн. — А чем еще американцы могут занять свое время в Европе? Они читают журналы, тем самым поддерживая связь с Америкой.
— Они могут вернуться домой.
— Какой вы, однако, ловкий, — улыбнулась Энн. — Так быстро сменили тему нашего разговора. Но от меня вы легко не уйдете. Я видела статью в «Лайфе». О Делориане из «Шеви», Якокке из «Форда» и о вас. Они написали правду о вашем дедушке? Он действительно был торговцем спиртным и поставил свой товар на свадьбу моих родителей в этом самом доме?
— Это ложь, — ответил Анджело. — Он был вовсе не торговцем спиртным, а бутлегером.
Энн рассмеялась.
— Вы мне нравитесь, Анджело. Теперь я вижу, почему вы так дороги дедушке.
В час ночи раздвинулись гигантские портьеры, открывая роскошный буфет и обеденные столики. Еще через полчаса начался концерт.
Дирижер оркестра что-то сказал в микрофон, но даже мощные динамики не смогли перекрыть шума за столами. Он повернулся к одной из кулис временной сцены.
Женщину, вышедшую на сцену, узнали все присутствующие. Не один год каждую неделю они видели ее лицо на экране телевизоров, и она даже рекламировала продукцию одной из крупнейших автостроительных фирм. Она запела, но никто не слушал ее, да и не хотел слушать, все были поглощены своими разговорами и едой.
Лорен, покачиваясь, стоял у края сцены. Он видел, что женщина поет, но при всем желании не мог разобрать ни слова. Он подошел ближе, чуть ли не к микрофону, но по-прежнему ничего не слышал. Тут он разозлился.
Быстро залез на сцену, шагнул к певице. Та смотрела на него, не понимая, в чем дело. Он поднял руку, и музыка смолкла. Повернулся и посмотрел на своих гостей.
Никто не обращал внимания на происходящее на сцене. Лорен наклонился, взял ложку с ближайшего столика и забарабанил ею по микрофону. Постепенно шум стих.
Он оглядел зал, лицо его пылало от злости.
— А теперь слушайте, обжоры вы этакие! Я заплатил пятнадцать тысяч долларов, чтобы эта милая дама приехала из Голливуда и спела для вас. Так что теперь заткнитесь и слушайте!
Мертвая тишина упала на зал. Нигде не звякала даже вилка или нож. Лорен повернулся к певице, поклонился.
— Теперь все в порядке, мадам. Вы можете петь.
Вновь заиграл оркестр, и ее мягкий голос наполнил зал. Лорен сошел со сцены, споткнулся на последней ступеньке, едва не упал, но устоял на ногах и направился в бар. Его шатало из стороны в сторону.
Анджело, оказавшийся в баре, протянул руку, чтобы поддержать его.
Лорен дернул плечом.
— Все нормально, — и, бросив бармену: «Шотландское со льдом», уставился на Анджело, словно увидел его впервые. — Неблагодарные мерзавцы, — пробормотал он. — Никогда не ценят того, что для них делаешь.
Анджело промолчал.
Лорен взял бокал, пригубил.
— Хорошее шотландское. От него по утрам не бывает похмелья, не то что от канадского виски. Тебе стоит попробовать.
— У меня похмелье от всего, — отшутился Анджело. — Даже от «кока-колы».
— Неблагодарные мерзавцы, — повторил Лорен, оглянувшись на гостей. Затем вновь посмотрел на Анджело. — Когда ты появился в городе?
— Около пяти вечера.
— Почему не позвонил?
— Я звонил. Секретарша ответила, что ты уже ушел.
— Я хотел бы увидеться с тобой до завтрашнего заседания. Надо кое о чем переговорить.
— Я в твоем распоряжении.
— Я тебе позвоню, — он поставил пустой бокал на стойку. Отошел на пару шагов, резко обернулся. — Завтра утром времени не будет. Давай встретимся здесь, в баре, после окончания бала. Думаю, к трем часам все разойдутся.
Анджело посмотрел на него.
— Сегодня был длинный день. Может, подождем до завтра?
— Думаешь, я не понимаю, что делаю? — завелся Лорен.
— Знаю, что нет, — улыбнулся Анджело.
Глаза Лорена превратились в щелочки, он побагровел еще больше. Угрожающе шагнул к Анджело.
— Не надо, — остановил его тот. — Не порти дочери праздник.
Лорен на мгновение застыл, затем напряжение покинуло его. Он даже улыбнулся.
— Ты прав. Спасибо тебе, что не позволил мне показать себя круглым идиотом.
Анджело улыбнулся в ответ.
— Для того и нужны друзья.
— Могу я попросить тебя об одной услуге?
— Конечно.
— Найди меня в четверть четвертого и отвези на завод. Чувствую, что в таком состоянии мне не следует садиться за руль.
— Я тебя найду, — пообещал Анджело.
Через высокие стеклянные двери он вышел в сад. Весело раскрашенные фонари, висевшие вдоль дорожек, покачивались от ночного ветерка. Анджело закурил и направился к зданию, в котором находился бассейн.
С каждым шагом тяжелый рок звучал все громче.
Молодежь веселилась. Танцы не прекращались ни на секунду.
В зале он первым делом нашел бар. Попросил налить канадского виски со льдом, что и было исполнено незамедлительно. Он взял бокал, пригубил. В воздухе отчетливо пахло дымком марихуаны. В темноте тут и там светились огоньки сигарет. Кто-то курил табак, кто-то — «травку».
— Я с вами знакома? — раздался рядом мелодичный голосок.
Он повернулся. Девушка, молодая, как и все остальные в этом зале. Светло-голубые глаза, длинные белокурые волосы, ниспадающие на плечи. И что-то неуловимо знакомое в очертаниях рта и подбородка.
— Думаю, что нет, — он улыбнулся. — Но и я не имею чести вас знать, так что мы квиты.
— Я — Элизабет Хардеман, — высокомерно заявила она.
— Ну разумеется.
— Что вы хотите этим сказать?
— Кем же еще вы могли быть? — Анджело вновь улыбнулся. — Вы позволите поздравить вас, мисс Хардеман?
Она надула губки.
— Вы смеетесь надо мной.
— Отнюдь. Я просто не знаю, удобно ли это в такой вот обстановке.
— Вы не разыгрываете меня?
— Клянусь мамой, — на полном серьезе ответил он.
Элизабет улыбнулась.
— Могу я сказать вам правду?
Он кивнул.
— Честно говоря, я тоже не знаю, — и она рассмеялась.
— Тогда будем считать, что я вас поздравил.
— Благодарю, — она щелкнула пальцами. — У меня исключительная память на лица. Вы сидели за рулем «сандансера эс эс», который я видела как-то ночью прошлой зимой на Вудвард-авеню. С вами еще ехала женщина с большой… В общем, бюст у нее был что надо.
Анджело хохотнул.
— Виновен.
— Вы работаете у моего отца? — спросила она. — Один из испытателей?
— В некотором роде, — признал он. — Пожалуй, можно сказать и так.
На ее лице отразилась обида.
— Вы все-таки разыгрываете меня. Я вас знаю. Видела вашу фотографию в «Лайфе». Вы — Анджело Перина — Совершенно верно, — кивнул он. — Но мне хотелось бы проходить у вас как неизвестный вам поклонник.
— Извините, мистер Перино. Кажется, я слишком много наболтала.
