class="p1">Когда Харим, так же как и Клауд, спрыгнула с обрыва, я уже была готова к такому повороту событий. И почти не испугалась. Лишь на миг сердце замерло и вновь застучало в ускоренном темпе, когда женщина поднялась на невидимой плите и протянула мне руку.
– Хочешь, я научу тебя?
– Да! – не могла поверить своей удаче. – Тысячу раз да!
И это было невероятно. Моя сила, что еще пару дней назад отказывалась подчиняться, под присмотром Проявителя стала откликаться мне по первому мановению руки. Нет, я не смогла сама призвать плиту, на то нужно было время, но пару раз облака двигались подо мной в указанном направлении. И я смеялась. Смеялась, как маленькая девчушка, для которой открылся новый невообразимый мир.
Я как раз собиралась вновь спрыгнуть на платформу, обретшую очертания после применения силы, когда за моей спиной раздался крик.
– Не смей!
Клауд В глазах двоилось. Клауд видел перед собой Божену, готовую прыгнуть с обрыва, но в то же время ему казалось, что это Ланда. Его Ланда.
– Не смей! – слова сорвались с губ рваным криком.
Он кинулся к девушке и оттащил от края, крепко сжимая руки на ее талии.
– Не смей! Никогда так не поступай со мной! Я больше не переживу этого…
Девушка замерла и даже не пыталась вырваться.
– Чудотворец, ты чего?
Ее голос, спокойный, нежный и волнующий, проникал в тело, отчего маг не выдержал, уткнулся лицом в волосы иномирянки, и его затрясло. Слез не было, но организм подавал все признаки нервного истощения, когда наружу вырывалось то, что долгие годы пряталось от людских глаз.
– Ланда…, – произнес Клауд шепотом.
Божена встрепенулась, медленно обернулась и, положив ладонь на поросшую щетиной щеку, спросила, вглядываясь в глаза мужчине:
– Кто она?
– Его невеста.
Харим. Маг неспешно, словно нехотя поднял голову и встретился взглядом с Проявителем. И столько боли было в глазах женщины, столько печали. Она все понимала. Возможно, только она и понимала, что сейчас творится в душе Клауда.
– Отпусти девушку, – попросила она сочувственно. – Ей сейчас ничего не угрожает. А нам давно пора поговорить.
Хотел ли он говорить? Нет. Но за последнее время жизнь послала столько знаков, что бежать в данный момент было глупо. Клауд привык ощущать себя сильным, держащим все под контролем, но именно здесь все его слабости как будто просачивались сквозь кожу. Разжав руки, он отпустил Божену и отступил от нее. И только богини знают, как ему сложно было это сделать.
– Можешь идти, дитя, – Харим обратилась к девушке.
– Пусть останется.
Проявитель удивленно посмотрела на мага.
– Ты уверен.
Мужчина кивнул.
– Клауд, если это личное…
– Личное, Светлячок. Но один я с этим не справлюсь.
Ему нужна была поддержка. Рядом с иномирянкой он чувствовал спокойствие, хоть и сам не мог понять, с чем это связано. Девушка все поняла: по его прямой спине, по потухшему взгляду. Молча она вновь сократила расстояние между ними и взяла ладонь мужчины, ободрительно сжав их.
– Саймон не виноват, ведь так?
Харим пару мгновений помолчала, устремив свой задумчивый взгляд в белую бездну.
– Нет. Он лишь свидетель того печального события.
– Но откуда тебе это известно? Арт сказал…
– Арт не ведал, что говорил! – голос женщины стал чуть резче. – Он видел последние моменты ее жизни, Клауд. И он не виноват в том, что рассказ тебе о них.
– Тогда откуда тебе все известно?
Женщина стремительно повернула голову и, сощурив глаза, сказала:
– Ты забываешь, кто я. И в чем моя сила. Я видела все своими глазами через открытую душу Саймона. Он пришел в тот вечер ко мне и показал свои воспоминания. Он знал, что ты будешь винить его. Знал и пошел на такую жертву, чтобы отдать мне те самые доказательства. Иначе, как ты думаешь, его оправдали на суде? На котором, кстати, ты отказался присутствовать.
– Я не мог, – голос мага осип от волнения. – Не мог смотреть на него. Зная…
– Ты ничего не знал. Перебори ты тогда свои чувства, все для вас с Саймоном сложилось бы иначе. Но ты поддался горьким чувствам. Дал им волю в тот момент, когда должен был взять в себя в руки. Но и судить я тебя не могу…
Клауд дернулся, как от пощечины. Едва уловимое движение, но Божена чувствовала все через их сплетенные руки. Словно на кончиках пальцев мужчины сосредоточились все это эмоции. Лицо же в это время продолжало быть отрешенным.
– Если и стоит кого-то винить, то только Марокса.
Сильно втянув воздух носом, маг закрыл глаза и провел свободной дрожащей рукой по волосам. Он ведь всегда это знал. Подсознательно. Потому и стал заядлым борцом с нечистью, отравленной темным богом. Но Марокс был эфемерным существом, до которого нельзя дотянуться… А Саймон? Саймон – прекрасная мишень.
– И что мне делать?
– Отпустить ее, Клауд. Девять лет прошло. Это достаточный срок для того, чтобы перестать горевать. Большим я помочь не могу.
Женщина направилась в лес. Было видно, что этот разговор ей дался так же трудно, как и раненому в самое сердце магу. И прежде чем скрыться среди ветвей деревьев, она произнесла:
– И я бы на твоем месте попросила прощения у друга.
– Не поздно ли?
Харим помотала головой.
– Лучше поздно, чем никогда.
Силуэт женщины поглотила листва, а Клауд продолжал стоять на месте. Божена тоже не двигалась. Сейчас она была опорой, тихой поддержкой, необходимой магу для того, чтобы самому не рухнуть в пучину. В пучину боли и отчаяния.
– Светлячок.
– Да, Чудотворец?
– Спасибо тебе. Ты не обязана была все это слушать.
Девушка помотала головой, прямо смотря в глаза мага. Казалось, она видела в его облике нечто важное. Нечто, понятное только ей. Возможно, она рассмотрела его слабость, но это не оттолкнуло Божену. Наоборот, девушка как будто стала для него источником силы, спасение во тьме.
– А ты не обязан был меня спасать в ту ночь.
