загорелые ноги, белые кроссовки.
— Сто лет тебя не видела… Ой, ты сиськи сделала?
— Лиз, ты чё такая дура? Это все моё! Натурэль!
— Ну все, берегись, Сицилия, — я смеюсь. — Пойдём, нам туда.
Не успеваем сделать и пару шагов, как слышу:
— Лиза! Чао!
Поворачиваю голову — это Пьерджорджио.
— Пьерджорджио! Привет! Ты откуда или куда?
— Вот, только что прилетел из Рима.
— Значит летел вместе с моей подругой. Это Юлия, знакомься.
— Да, точно, я её ещё там заметил.
Я перевожу, Юлька смотрит на Пьерджорджио с улыбкой Лолиты. Тот не сводит с неё глаз.
— Юль, да не старайся ты, у него жена и куча детей.
Она делает разочарованное лицо.
— Что ты ей сказала?
— Правду, только правду.
— Злая девчонка!
Мы шутим, смеёмся.
— Пьерджорджио, тебя подвезти?
— Не нужно, спасибо, меня встречают.
— Ладно, тогда надеюсь, скоро увидимся.
— Да, обязательно! Я к тебе загляну. Кстати, я приглашаю вас с подругой на день рождения. В ближайшую субботу зову своих лучших друзей. Ничего особенного, просто ужин в рыбацком ресторане у моего старого товарища.
— Вот это да! У тебя день рождения! Обязательно приедем!
— Надеюсь! Это прямо на берегу, рядом с отелем «Минарето», там красивый вид на Сиракузы, через бухту. Знаешь где? Я тебе пришлю адрес!
Мы ещё немного болтаем и разъезжаемся.
На Котю мои владения производят огромное впечатление.
— Лизок! Ну ты просто хозяйка медной горы! Это все твоё? И ты всем этим управляешь? Ты невероятно крутая! Я ничего более крутого в своей жизни не видела! Нет, правда!
— Да не моё это, папино. И я не управляющий, а энолог.
— Папино значит твоё тоже! Вот это да! А это твой дом? Вот эта вилла. Ты тут живёшь?
— Ну да, ты теперь тоже здесь живёшь, заходи!
Юльке всё нравится — гостиная, библиотека, комната для гостей — она в восторге.
— Хорошо, что я к тебе приехала. А до моря далеко?
— Далековато.
— Но мы же съездим, правда?
— Конечно съездим. Ты когда уезжаешь?
— Через десять дней. Быстро от меня не отделаешься. Сфоткай меня на террасе, на фоне долины. И мне ещё надо будет вон там, и там, и там фоточки сделать для «инсты». Придётся тебе моим фотографом поработать. Так, тихо, сейчас помолчи, я несколько видосов для сторис запишу.
Я наливаю в бокалы охлаждённую Франчакорту и жду, когда Юлька закончит свои инстаграмные дела.
— Всё-таки у меня почти пятнадцать тысяч подписчиков, — говорит она, хватая свой бокал. — Проголодалась. Есть что проглотить? Или поедем куда-нибудь?
— Нет, сегодня дома посидим. У меня машина сломалась, я брала у Фабио, чтоб в аэропорт съездить, а ему скоро уезжать, так что поужинаем дома. Экскурсию по хозяйству тоже завтра тебе сделаю. И в Катанию завтра поедем. Мне машину утром привезут и сразу поедем.
— Ладно, дома даже лучше, побудем вдвоём, расскажешь мне почему ты как туча. Дай полотенце, пойду в душ по-быстрому, а потом тебе помогу.
— Да помогать не надо, все уже готово. Беги. Чистые полотенца в ванной рядом с твоей комнатой, выбирай любое. Шампунь, мыло, зубная паста — всё там, бери что нужно.
Я иду на кухню. У меня есть капоната, ветчина, сыр, оливки, хлеб. Ставлю всё на стол, жду Юльку, пью Франчакорту. В груди немного теплеет по мере того, как по телу разливается вино. А говорят, что в алкоголе не стоит искать спасение. Вроде помогает. Появляется Котя, с мокрыми волосами, босая, в узеньких трусиках и тонкой короткой футболке, практически ничего не скрывающей. Я невольно любуюсь её красотой.
— Юль, ну ты просто секс-бомба. Сколько парней погубила?
— Да брось ты. Думаешь они этого не заслуживали? Здесь наливают вообще-то?
— Наливают и без ограничений, — я протягиваю ей бокал, — давай за встречу.
— Будем.
Едим, пьём, хмелеем. Отпускает, мне становится хорошо.
— Это что за вино такое классное?
— Да пей, потом узнаешь.
— Сицилийское?
— Да, какое ж ещё? А что ты ничего не рассказываешь? Как дела-то в глобальном смысле?
— Так я тебе уже все рассказала. Закончила, получила диплом, остаюсь в Праге, с визой есть определенные нюансы, поэтому зарегистрировала предприятие, ищу работу, родители пока помогают, постоянного сексуального партнёра на данный момент не имею. Всё! Слушай, пошли на диван, а то на твоих стульях невозможно долго сидеть, зад уже заболел и ляжки прилипают.
— Не думай, что так просто отделаешься, мне нужны все подробности!
— Ладно, расскажу.
Мы перетаскиваем сыр, оливки, хлеб, вино, воду в гостиную и ставим на журнальный столик.
— Как же здорово, что ты приехала! Какая я счастливая! Оставайся подольше, не уезжай так скоро, тебе здесь понравится.
— Понравится?! Я уже обожаю это место! Давай, включи музыку. Вот эта штуковина по блютузу работает? Это же колонка, да? Сейчас, сама попробую…
Она крутится вокруг алюминиевого конуса, нажимает на кнопки, включает что-то в телефоне. Раздаётся глубокий красивый звук — соединение установлено.
— Класс! А вот это ты помнишь?
Я слышу первые ноты и сердце взволнованно подпрыгивает. Это Ковакс, «Май Лав». Мы обожали эту песню и исполнительницу, ездили в Голландию на концерт, слушали день и ночь в телефонах. Я тогда на первом курсе училась… Накатывают воспоминания…
Теперь эта песня звучит иначе. Мелодия и низкий будоражащий голос будят воображение и проникают под кожу, глубоко внутрь, под самое сердце и заставляют тело вибрировать. Слова проецируются на то, что сейчас происходит в моей жизни и пронзают, рвут грудь, но, в то же время, ласкают и обволакивают туманом. Блеск и тлен…
Юлька начинает танцевать. Я вижу её сладких, янтарных лучах заходящего солнца, в подступающих сумерках. Жестами она зовёт меня. Я делаю большой глоток вина и медленно подхожу, провожу обеими руками по своему лицу, по лбу, откидывая и приглаживая волосы. Руки скользят по затылку, по шее, по груди, по животу и одним движением сбрасываю уродливую длинную юбку. Юлька изгибается от беззвучного смеха.
Я чувствую мелодию внутри себя и начинаю двигаться в такт. Я танцую чувственно, расслабленно, отдаваясь ритму, впадая в полуобморочный транс. Всё растворяется в волшебной музыке, движения становятся её частью, и я сама становлюсь её частью. Я, дом, красивая мебель, тающая в серой мгле, дрожащая медовая Юлька, вино, красивые бокалы, весь этот декаданс, пепел к пеплу, прах к праху и волнующий голос Ковакс — это всё музыка, невероятная гениальная музыка.
Это длится неопределённо долго, но песня всё-таки заканчивается и с последним аккордом магия исчезает, оставляя тонкое послевкусие сладкой боли. Я останавливаюсь. Юлька заливисто смеётся:
— Да, Лиза, да! Как в старые времена, только намного
