– Зачем она тебе позвонила в тот вечер?
– Кто?!
– Верещагина! Хватит тупить, Миша! – прикрикнул на него Боголюбов.
Он начинал терять терпение. Рассчитывая хоть на крупицу информации, он ошибся. Мишка ничего не знал. И вряд ли он причастен к смерти Алики.
Если, конечно, снова не использовал кого-то, кого, возможно, нанял для убийства Жанки. Но это так, версия. Одна из немногих. Вообще-то у него их было всего две. Первая вот про Мишку. Вторая про убийцу мужа Алики. Может, она слишком близко к нему подобралась, а?
Версия с участием Мишки, кажется, трещала по всем швам.
К разгадке второй он за эти недели не приблизился ни на шаг.
– Зачем она тебе позвонила?
– А я знаю?! – заверещал Стрельников и неожиданно резво для немощного начал скакать по собственной кухне, благо пространство позволяло. – Позвонила, начала нести какую-то чушь. Предъявлять! Будто это я Жанку убил, а тебя подставил, чтобы не платить! Да ты все слышал, чего я тут перед тобой?..
Он выдохся и встал возле раковины. Тут же пустил ледяную воду и залпом выпил две чашки. Отдышался, повернулся к нему.
– Сколько ты хочешь за эту запись, Серега?
– Она не продается. – Сергей встал и пошел к выходу.
Стрельников засеменил за ним следом, всю дорогу пытаясь заглянуть ему в лицо. В какой-то момент ему удалось обогнать его и встать у двери, широко – крестом – раскинув руки. Намечающееся волосатое пузцо рельефно нацелилось на Боголюбова.
– Сколько, Серега?! – сдавленным шепотом, сильно напоминающим гневный, спросил Миша.
– Отойди, – мягко, но с нажимом попросил Боголюбов.
Треснуть бывшего друга по башке хотелось все острее.
– Не пущу, пока не продашь мне эту игрушку! – Руки, сжимающие притолоку, затряслись. – Ты ведь… Ты ведь ментам ее отдать хочешь, так?!
– Это не по понятиям, Миша. Стучать ментам – твоя прерогатива. Ты сдал меня, помнишь? Отойди!!!
– Серега, Серега, прости! – еле шевеля сизыми губами, просил Стрельников. – Я не хотел! Я… Отдай запись, сволочь!!!
И он вдруг, выкинув вперед обе руки, вцепился в кадык Боголюбова. И начал жать с силой, теснить его обратно в кухню. От неожиданности нападения Сергей упустил момент для ответного удара. В глазах мгновенно потемнело, а в горле сделалось так больно, будто туда вогнали горячий прут.
Хорошо инстинкт самосохранения в нем не умер за последние недели. Хорошо помог ему собраться и вдарить с силой Мишку по ушам. Тот вскрикнул и кулем повалился на пол, корчась и поскуливая от боли.
– Отдай, отдай, сволочь… – ныл он, ползая у него в ногах и преграждая ему дорогу к выходу. – Я же не отстану! Я же тебя найду! Я знаю, где тебя искать! Отдай!!!
Боголюбов пнул Мишку под ребра, тот совершенно обнаглел и вцепился зубами в его колено. Перешагнул через него, затихшего с остановившимися глазами. Открыл входную дверь и проговорил, не оборачиваясь:
– В общем, так… В понедельник я заеду в офис. Получу первую причитающуюся мне зарплату и адрес того умника, о котором мы с тобой говорили.
– Какого умника? – очнулся Стрельников, усаживаясь у стены. Глянул на Сергея с ненавистью. – Какого умника?
– Кажется, его зовут Макс? – Сергей перешагнул порог, обернулся. – Да и должность себе я выберу сам. Ну и оклад соответственно!
Видит бог, он не хотел опускаться до подобного рэкета. Видит бог, он думал и рассуждал, что не имеет права на деньги, которые делались тут долгие годы без него. Не отказался бы, конечно, от дружеского участия, но не таким же путем!
Суки! Они вынудили его поступить с ними так.
Боголюбов выбежал на крыльцо дома, где жил Стрельников, с бледным потным лицом, столкнулся в дверях с пожилой женщиной, окинувшей его тут же подозрительным взглядом, и чертыхнулся. Только бдительных очей ему и не хватало. И так по краю пропасти ходит. Загнись Стрельников, тьфу-тьфу-тьфу, о нем тут же вспомнят.
Он сел в машину, достал телефон Алики, включил его и набрал номер, по которому она звонила в тот вечер. Звонки шли исправно, но трубку никто не брал. Что за ерунда? Что за молчун на том конце провода? Алике он в тот вечер ответил, и они даже говорили три с половиной минуты. А теперь что же?
Мари так и не поднялась с постели, когда он вернулся.
– Ты спишь? – Он тронул ее за пятку, вынырнувшую из-под одеяла.
– Сплю, очень сплю… – заспанным голосом проворчала она и закуталась в одеяло с головой.
Он ушел. Подхватил с пола в прихожей пакеты с продуктами и потащил их в кухню. Надо подумать об обеде. Есть то, что пыталась готовить Мари, он категорически отказался вчера. Мало того, что ее овощное рагу с мясом барашка выглядело несъедобно, так и желудок потом ныл весь вечер. А с рестораном у нее ничего не вышло. Там ее заказ отказались принять.
Он решил особо не мудрствовать и просто сварить картошку, сварить курицу и нарезать овощей. Всего и побольше!
Через час его метаний по ее громадной кухне, сверкающей кафелем, белоснежными фасадами, стеклом и хромом, Боголюбов приготовил вполне сносную еду. В большой блестящей кастрюле томилась картошка, усыпанная толченым чесноком и укропом. Сваренную курицу он сильно посолил и спрятал под большим блюдом, сверху накрыл полотенцем. Салатом можно было смело накормить человек десять, так его оказалось много.
– Мари, поднимайся, скоро ужин, а ты еще не завтракала. – Он стащил с нее одеяло, подхватил на руки и потащил в ванную. – Сейчас умоешься и…
– А я завтракала, – широко распахнула она вдруг заспанные глаза. – Как ты ушел, я ела хлопья с медом и стакан молока.
Его передернуло при слове хлопья. У него на зубах начинало скрипеть, как от песка, как только Мари говорила: хлопья!
– А потом позвонил этот гадкий Воскобойников, – Мари резко дернулась в его руках. – И спрашивал меня, и спрашивал, и спрашивал!
– О чем? – Сергей поставил ее возле раковины, открыл воду.
– Об одном и том же, но всякий раз по-разному. Я же не дура, правильно?! – Она покосилась на него с подозрением. – Я сразу уловила.
– И что ты? – Он подал ей полотенце.
– А я отвечала всякий раз одно и то же. Что я звонила ей, чтобы узнать о тебе. Где ты, что с тобой и все такое. Мы поговорили с ней, и все.
– Он остался доволен?
– Не знаю. – Мари подергала голенькими плечиками. – Взял с меня слово, что я приду к нему в понедельник-вторник и расскажу об этом под протокол. Я что? Я пообещала.
– Хорошо, – кивнул он и повел ее в кухню.
Там усадил за стол, на котором уже стояли две тарелки, плетенка с хлебом и бокалы под сок. Наложил ей и себе картошки, оторвал от курицы два больших куска, положил на ее и свою тарелку и в центр стола водрузил громадное блюдо с салатом.
– Господи, куда же столько?! – ахнула Мари, но слюнку сглотнула. – Так много есть нельзя, Сереж!
– Когда хочется, то можно, – проворчал он, хватая вилку.
И тут же вспомнил, что в последний раз он нормально ел в доме Алики, когда воровато хватал куски тушеной курицы из кастрюли. За этим она его и застала.
Может, стоило ее послушаться и не сдаваться властям? Может, она тогда была бы жива?
– Стрельников ее не убивал, – пробубнил он с набитым ртом, когда Мари, тоже тщательно пережевывая, спросила его о нем. – Кишка тонка.
– Мог нанять кого-нибудь, – предположила она вполне резонно и, запрокинув голову, опустила в рот длинную полоску куриного белого мяса. – Мне кажется, этот Миша такой крученый…
– Крученым может быть кто угодно, – отозвался Сергей задумчиво. – Был бы мотив.
– Ой, вот мотивов у него как раз пруд пруди! От жены толстой и некрасивой избавился и тебя сдал полиции. Мотив? Деньги! Алику убил. Мотив? Страх разоблачения, – болтала Мари, в очередной раз его поражая. – Сам же говорил, что у них состоялся какой-то неприятный разговор. Мог с перепугу все что хочешь натворить!
То дурочка дурочкой. Несет такое, что зубы сводит от желания крикнуть ей: заткнись. То вдруг в ней просыпается аналитик, то прагматик, то вместе взятые. Какая же она настоящая?
Мысль, неожиданно посетившая его, неприятно поразила и заставила призадуматься.
А что, собственно, он знает о Мари, как о человеке? Да почти ничего! То, что она хороша в постели? Ну да, бесподобна. Красива? Спору нет. Был любовник, обещал жениться. Не женился. В качестве отступного купил ей дом. Потом он неожиданно пропадает, и за его голову назначается выкуп… ровно в стоимость ее дома.
Вопрос: почему не больше и не меньше? Ответ верный: любовник денежки на дом занял и долг кому-то не отдал. Либо…
Либо он хотел поиметь эти деньги со своей законной жены, которая контролировала счета его фирмы? Может быть такой вариант? Запросто! Хотел поиметь, и у него не вышло. А почему?
От следующей мысли его аж затошнило. И есть расхотелось сразу. И захотелось вдруг, на одно мгновение, на краткий, краткий миг, снова оказаться за решеткой, где все грубо, но просто.
А что, если Мари права и убийство своего мужа заказала Алика? Что, если, узнав обо всех его «шалостях», она организовала и похищение, и его смерть?! И теперь погибла, потому что либо с кем-то не расплатилась вовремя за его смерть, либо… Алексей, предугадав ее действия, подстраховался, остался жив и теперь явился мстить???
