Он улыбнулся, и улыбка была такой настоящей и характерной, и была полностью адресована мне, что я едва не улыбнулась в ответ. Чёрт побери, его улыбки были его оружием.
Он так умело их скрывал. Словно лишал весь мир удовольствия смотреть на его идеальное лицо. Но когда мы были одни. Он атаковал своими улыбками так невозмутимо. Как будто бы я не должна была автоматически растаять и превратиться в лужицу. Как будто бы ему не могло так легко всё сойти с рук, стоило ему только улыбнуться.
— Ты же знаешь, что сводишь меня с ума? — спросил он, его голос был мягким, дразнящим.
Я еще крепче обхватила себя за талию.
— Хорошо.
Его глаза сверкнули, что произвело такой же эффект как и его улыбка.
— Видишь, мы в расчёте.
Это, должно быть, был какой-то фокус. Потому что я уже должна была выбежать из его офиса, показывая ему средние пальцы, чтобы уж точно быть в расчёте. Вместо этого я облокотилась о дверь, расслабила плечи и перестала хмуриться, моё тело потеплело к нему.
— И как ты это понял?
— Я свожу тебя с ума. Ты сводишь меня с ума. Мы в расчёте.
— Я не думаю, что ты понимаешь, что это значит, — мой глаз дёрнулся, в то время как его улыбка сделалась шире, и я поняла, что попала в ловушку. — Да, но ты должен понимать. Ты же босс.
Он наклонился вперёд.
— В этом и есть проблема, не так ли?
Мой яростный гнев превратился в недоумение.
— Какая проблема?
— Что я босс.
— Это мы уже поняли. Поверь мне, — я уставилась на него. — Погоди, что?
Он встал и навис надо мной. Моё сердце остановилось. Он сделал ещё один шаг ко мне. Моё сердце заколотилось так быстро, как было вообще способно, бешено ударяя меня в мою бедную, хрупкую грудную клетку.
— Проблема в том, что я босс, — тыльной стороной руки он провёл мне по подбородку. — В противном случае, мы смогли бы что-то сделать с тем, как мы сводим друг друга с ума.
Теперь я не могла даже сглотнуть, мой желудок переворачивался, и я начала чувствовать головокружение. Я во всём винила его. Почему-то мой голос прозвучал растерянно и с придыханием, словно я прощала его.
— И как бы мы это сделали?
Его голова опустилась вниз, и он прошептал мне на ухо:
— Используй свою фантазию.
Я наклонилась к нему, ненавидя себя за то, как я наслаждалась его близостью. Он сделал шаг назад, слишком скоро избавив меня от своего присутствия.
— Но я могу поклясться, что я бы нашёл способ, как вписать твоё имя в историю. И я уверен, что ты не забыла бы сделать то же и с моим именем.
Он что серьёзно? Секс? Он говорил о сексе?
Это что ещё такое?
Он сел на край стола, его руки были опять сложены на груди, а сам он снова выглядел самодовольным, наглым и чертовски довольным собой.
Нет. Так не пойдёт.
Он не мог давать такие интервью, а потом доводить меня до сумасшествия, улыбаться мне, творить все эти чёртовы вещи и выходить сухим из воды.
Я решила, что мне надо преподать ему урок. И избавить своё либидо от этих мучений.
Я шагнула вперёд, встав у него между ног, обеими руками схватилась за воротник его кителя и наклонилась вперёд, пока наши губы не стали отделять пара сантиметров.
— Не будь так в себе уверен.
Мой план оказался таким коварным, что я не могла не улыбнуться и наслаждалась тем, как он задержал дыхание и напрягся всем телом. Он думал, что я уйду.
Или убегу.
Видите? Он снова недооценил меня.
Мои губы коснулись его губ.
— Не факт, что я запомню твоё имя. Может так статься, что тебя очень легко забыть.
— Без шансов, — его голос прозвучал низко, хрипло.
Я не знала, кто двинулся первым. Был ли это он, или я, или мы оба, но наши губы сомкнулись, а языки переплелись. Его руки оказались у меня на талии и стали прижимать меня ближе к его телу, обжигая меня тем же теплом, что уже отметило мои губы.
На вкус он был как кокос, и его губы были на удивление прохладные, как будто бы он только что выпил что-то холодное. В отличие от его крепкого тела, его губы были совсем другими. Мягкими, сочными и слишком манящими.
Наш поцелуй был неистовым, не знакомым и диким. Я не могла им насытиться. Чем больше я целовала его, тем больше мне хотелось. Тем больше мне было нужно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И чем больше мы практиковались, тем лучше у нас получалось. Я изучила контуры его губ, наклон головы и тот горловой звук, что он издавал, когда я покусывала его пухлую нижнюю губу. Господи, этот мужчина.
Его губы сдвинулись? И он начал целовать меня вдоль линии подбородка, по всей длине шеи и за ухом. Затем он направился вниз к ключице и начал делать невыносимые вещи своим языком в ямочке внизу моей шеи.
Я содрогнулась всем телом, в то время как он руками обхватил меня за талию. Он положил свою голову мне на грудь, и держал меня в своих объятиях, которые казались мне искренними, но я также почувствовала страх. Я посмотрела ему на макушку и не смогла не прошептать:
— Что мы делаем?
Он отклонился назад и улыбнулся.
— Я думаю, это очевидно, — он поцеловал меня в подбородок. — Но я могу опять показать тебе, если ты ещё не поняла.
Я положила руки ему на плечи и отодвинулась, создав дистанцию между нами.
— Уайетт, это безумие.
В этот раз его улыбка была уже не такой уверенной, но такой же действенной. Может, потому что я нервничала... чувствовала себя незащищённой... а может, потому что его улыбка дрогнула и почти исчезла, и это ударило меня прямо в грудь. Я хотела снова увидеть её. Я хотела обхватить его руками и прижать его к себе, чтобы он больше никогда не выглядел таким неуверенным.
Это был не он. Он был слишком решительным. Наглым и бесстрашным. Абсолютно уверенным в себе.
Поэтому эта уязвимая версия его должна была исчезнуть, пока совсем не сразила меня.
— Может быть, — признал он. — Но может быть и не такое уж безумие.
Я смело взглянула в его тёмные глаза, хранящие секреты того, что мы только что сделали.
— Что ты имеешь в виду?
Он крепче сжал мою талию.
— Я имею в виду... это кажется неизбежным. Я понимаю, что всё стало сложнее, когда я стал твоим боссом, но это всё равно произошло бы в итоге, ведь так?
Может быть, недостаток сна как-то повлиял на его мозг? Ни одно из его слов не имело смысла.
— Почему всё равно?
Он глянул на потолок, я уже успела расстроить его. Я почти улыбнулась тому, как быстро пропал эффект поцелуя. Ещё немного и мы опять начали бы пререкаться.
— Я не понимаю, почему ты так говоришь. Что должно было в итоге произойти?
Он расстроено и раздражённо вздохнул. Я попыталась подавить победную улыбку.
— Это чёртово напряжение между нами, Кайа. Оно растёт и растёт, и растёт. Оно должно было к чему-то прийти.
Я глянула на него, невольно разозлившись из-за того, что он так преуменьшил всё то, что сейчас произошло. Я знала, что это не имело смысла. Именно я пыталась убедить его, что между нами не происходило ничего особенно значимого. Но я была женщиной и поэтому могла себе позволить перемену настроения.
— Ты думаешь в этом всё дело? В сексуальном напряжении, которое достигло пика?
Его громкий смех заставил меня снова содрогнуться.
— Нет, это была только небольшая утечка, — его руки переместились на мои бёдра и подхватили меня под попу. Он прижал меня к себе, и мне пришлось схватить его за плечи, чтобы удержать равновесие. — Мы даже ещё не начали по-настоящему выпускать пар.
Я засмеялась, хотя внутренне начала сходить с ума.
— Уайетт, мы больше не будем этого делать.
Он слегка улыбнулся. Я надавила ему на плечи, но даже я готова была признать, что не очень-то сопротивлялась.
— Уайетт, я серьёзно, — настаивала я. — Это ошибка. Мы слишком умны для того, чтобы повторять наши ошибки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты поцеловала меня, — сказал он, полностью застав меня врасплох.
— Что?
— Сегодня. Сейчас, — его брови подпрыгнули вверх, показывая тем самым, что он говорил правду. — Я не собирался целовать тебя, но ты фактически бросилась на меня.
