— Госпожа президент, мы не знали, что вы придете. Первый администратор с утра в Сенате…
— Все в порядке, не нужно никаких специальных приготовлений. Где министр иностранных дел?
— Министр Фалантас сейчас принимает Воркаанскую делегацию. Я могу ему сообщить…
Лейя сказала:
— Не надо. Скажите, к вам поступали срочные прошения о приеме в состав Новой Республики?
— Да, госпожа президент. Они в секретных файлах министра Фалантаса.
— Я хочу их просмотреть.
— Да, госпожа президент. Может быть, следует вызвать первого администратора и министра Фалантаса?
— Не надо их беспокоить. Пусть они делают свою работу, а я буду делать свою.
Плэт Маллар пошевелился на своей койке и негромко застонал. Адмирал Акбар наклонился к нему.
— Доброе утро. Вы знаете, где вы находитесь?
Маллар прошептал:
— Госпиталь…
— Да, вы в военном госпитале флота на Корусканте. Меня зовут Акбар.
Глаза Маллара расширились.
— Корускант? Как?… Что с Поуллнаем?
Акбар мрачно сказал:
— Я расскажу вам все. Это будет тяжело слушать. Но не сейчас.
Каждое слово давалось Маллару с трудом.
— Я умирал…
— Да, но сегодня вы снова начали жить.
— Кто вы?
— Я каламари. Вам не приходилось встречаться с нашим народом?
Маллар отрицательно покачал головой.
— Вы в форме… Вы мой доктор?
— Нет, я просто старый пилот… Я позову вашего доктора. Сейчас для вас это более важно.
Лейя удивленно подняла брови.
— Похоже, тут больше прошений, чем ожидалось…
— Да, госпожа президент, всего здесь двадцать три прошения, в том числе, восемнадцать из сектора Фарлаз. Первый администратор и министр Фалантас имели дискуссию с председателем Берусс по поводу возможности ускорить процедуру вступления для миров, близко расположенных к зоне конфликта.
— Да, это необходимо ускорить.
Лейя поместила первое прошение в специальное устройство, имеющее три голографических линзы — одна для записи самого документа, вторая для записи лица, подписывающего документа, а третья — для записи свидетеля.
Лейя включила записывающую систему.
«Прошение Галантоса о приеме в состав Новой Республики принято. Президент Лейя Органа Соло. Свидетель: Поз Трелл, старший ассистент первого администратора».
«Прошение Веттама…»
Трелл спросила:
— Госпожа президент, вы хотите принять все прошения из сектора Фарлаз?
— Да, именно так.
Когда оставалось принять последние прошения, в кабинет вошел министр Фалантас. Лейя обернулась:
— Доброе утро, Мокка, извините, что заняла ваш кабинет. Раз уже вы здесь, проследите за тем, чтобы все представители, подавшие прошения о приеме, были извещены об удовлетворении их прошений. Да, скажите — советник Джобетт еще на Корусканте?
Растерявшись, министр сказал:
— Я полагаю, он в гостинице для дипломатов…
— Тогда я с ним сама встречусь.
Министр испуганно взглянул на принятые прошения.
— Но что я скажу председателю Берусс?
— Скажите ей, что мы приняли правильное решение.
Плэт Маллар и Акбар медленно прогуливались во дворе госпиталя.
— Я слышал, доктор Йинталл назвал вас адмиралом?
Акбар усмехнулся.
— Доктор Йинталл необычно вежлив для доктора. Как вы сейчас себя чувствуете?
— Лучше, чем лежа в постели. Неужели я действительно пролежал в бакте шестнадцать дней?
— Да, я был в госпитале, когда вас доставили туда. Вы были в ужасном состоянии.
На лице Маллара появилось беспокойство.
— Как я смогу заплатить вам за все, что вы для меня сделали?
Акбар сказал:
— Вы ничем нам не обязаны. Примите это как подарок от Новой Республики.
Он указал на скамейку:
— Может быть, хотите присесть?
— Нет, спасибо, я лучше себя чувствую, когда хожу. Доктор Йинталл сказал, что он ничего не знает о том, что случилось на Поуллнае. Если вы адмирал, наверное, вы знаете лучше.
Акбар вздохнул:
— Боюсь, последнее сообщение с Поуллная мы получили от вас. Плэт Маллар, вы должны подготовить себя к мысли, что вы — единственный выживший после этой атаки.
— Но почему?! Юг-10 не был разрушен… и я видел транспорт на земле…
— Мы проанализировали сделанную вами запись, и увидели, что в транспорт грузили дроидов и другое оборудование. Боюсь, это не дает нам особой надежды.
Маллар долго молчал. Наконец, он спросил: — Кто это сделал? Вы, по крайней мере, можете сказать, кто убил мою семью?
— Это нападение произвели йеветы.
— Йеветы? Кто это?
Акбар сказал:
— Это раса, населяющая некоторые миры в глубине Кластера Коорнахт. Они были обращены в рабство Империей, но потом смогли освободиться и, вероятно, захватили несколько имперских кораблей. Одновременно с атакой на Поуллнай они атаковали все колонии иных рас в Коорнахте. Мы не располагаем подробной информацией, но вы, вероятно, единственный выживший не только с Поуллная, но и вообще из Коорнахта.
— Вы что-то намерены предпринять в отношении этого?
— Да, сейчас мы послали флот, чтобы защитить миры, расположенные на границе с Коорнахтом. Но что делать с уже свершившимся фактом агрессии йевет, мы пока не знаем.
Маллар сказал:
— То, что я видел, было не просто «агрессией». Это была бойня, расчетливое убийство сотен тысяч беззащитных людей.
Акбар кивнул:
— Да, это так…
— Тогда я не понимаю. Или то, что я слышал о Новой Республике — неправда? Вы свергли Императора из-за несправедливости его правления, не так ли? Вы сражались за справедливость? И теперь Новая Республика — самое сильное государство в Галактике?
— Да.
Маллар остановился и почти умоляюще посмотрел на Акбара.
— Разве вы не используете свою силу, чтобы восстановить справедливость и наказать убийц?
Акбар отвернулся.
— Это зависит от Сената и правительства. Я не знаю, что они решат.
— Но почему это так сложно?
Акбар сказал:
— Возможно, вам трудно это понять, но заставить демократию первой начать войну очень нелегко. Йеветы не совершали агрессии против миров — членов Новой Республики, поэтому неизвестно, что решат сенаторы. Время покажет… А шестнадцать дней — это слишком мало.
Маллар спросил:
— Как вы думаете, что тогда произойдет? Скажите честно.
Акбар на минуту задумался.
— Я думаю, что все-таки мы заставим йевет заплатить за все. Наверное, придется сражаться…
— Спасибо вам. Вы не знаете, когда меня выпишут из госпиталя?
— Надо у доктора спросить. Вероятно, скоро. А что, у вас уже есть планы на будущее?
Маллар твердо сказал:
— Да. Я пойду добровольцем в ваши аэрокосмические силы. Когда йевет заставят платить по счетам, я хочу в этом участвовать. Сейчас для меня важно только это…
Когда Лейя поднялась на пятнадцатый этаж, она увидела Эйлолл и Таррика, о чем-то разговаривающих у входа в ее кабинет. Эйлолл повернулась к ней:
— Принцесса, мы только сейчас услышали, что вы вернулись.
— Привет, Эйлолл, как ты?
— Все прекрасно, принцесса.
— Таррик, а у тебя как дела?
— Отлично, госпожа президент.
— Тогда пойдем, приступим к работе.
Войдя в кабинет, Эйлолл пожаловалась:
— У нас тут были проблемы с управлением.
— Да? какие же?
— Слишком много народу хочет стоять у руля.
Лейя сказала:
— Понятно. У меня там ничего срочного за это время?
Эйлолл улыбнулась.
— Нет, принцесса, мы с Тарриком старались сделать за вас все, что могли. Только Нэнни требует встречи с вами при первой же возможности.
— Приму к сведению. Эйлолл, свяжись с Сенатом, спроси Бенни, есть ли у него сегодня время для меня. А ты, Таррик, постарайся найти советника Джобетта, скажи ему, что у меня есть хорошие новости для него.
Бен-Кил-Нам, широко улыбаясь, вошел в кабинет и обнял Лейю.
— Как вы, принцесса?
— Уже лучше. А как у вас дела?
Председатель перед тем, как отвечать, выбрал самый большой стул и уселся с удобством.
— Пока все нормально. Вы можете рассчитывать на поддержку пяти из семи членов Совета.
— Значит, есть на что надеяться. А кто в оппозиции? Борск Фэй’лиа?
Ботанский политик всегда холодно относился к Лейе, не в последнюю очередь из-за ее дружбы с Акбаром.
Бен-Кил-Нам кивнул.
— Да, он рассчитывает возглавить оппозицию, и, пользуясь этим, продвинуть свою кандидатуру на выборы. А наши противники в Сенате действительно могут собраться вокруг него.
Лейя нахмурилась.
— Но даже если мне объявят импичмент, вы все равно будете в более сильной позиции, чем он.
Бен-Кил-Нам сказал:
— Нет, если вы будете отстранены Сенатом, они не обратятся ко мне, чтобы заменить вас.
— А если я уйду в отставку сейчас?
Бен-Кил-Нам недовольно дернул плечами.
— У вас нет причин делать это, или даже думать об этом. Ваше место здесь.
Лейя спросила:
— Кто из других членов Совета на стороне Фэй’лиа?
