Не в дальней разстоянии от того же места найден странного вида и устроения пистолет (см. на рисунок под литерою В). Он весь железной, и сложен их 4-х главных частей. Величина его 8 вершков и с дулом или стволом, составляющим особливую часть 4 вершка длиною. Во первых сплошная доска служит для ручки, для укрепления казеннаго винта и ствола пистолетнаго, и прикрывает махину замка, которая вся находится внутри сложенных частей пистолетных. Вторая часть толстая, но такой же длины, смещает замок в своем прорезе. Третья часть таковая же, но длиннее, принадлежа к общему составу ручки пистолетной, прикрывает замок, и к ней прикреплено кольцо, в которое вкладывается ствол пистолета. Сия часть по видимому составляла длинное протяжение (см. литеру F), служившее вместо меча, которым колоть и рубить можно было. И которое впоследствии времени отсечено, оставлено от онаго не больше, сколько нужно было для укрепления упомянутаго кольца Н. Четвертую из главных частей составляет накладка, служащая для скрепления всех частей винтами; в ней же находится собачка, запирающая спуск курка. Все сии четыре главные части в совокупности содержат: внутри замок, а вообще составляют ручку и головку пистолета. Затравка сделана сверху дула; над нею припаяна полка и огниво с своею пружиною. Очень приметно, что огниво и курок приделаны уже после, и что вначале стреляли из сего пистолета фитилем. Равным образом позднейшую приделку показывает G ефесная чашка, с вырезанною на ней оборонную работою двуглавым орлом; чашка сия служит для соединения ствола с казенным шурупом и утверждения, также для прикрытия действующей правой руки воина.
Хотя по времени избретения пороха и огнестрельных оружий и мог бы сей пистолет достаться кому-либо из знаменитых особ Российских от торгующих иностранных купцов, и таким образом быть в сражении с Мамаем: грубая резьба на головке и ручке с наружной правой стороны могла бы присвоять пистолету сию древность; но приделка ефесной чашки, искустная оной отделка, равно курок, огниво и двоеглавый на чашке вырезанный орел (сей герб России введен во всеобщее употребление не прежде как при Иоанне Грозном) показывает работу познейшаго времени: следственно доказывает то, что сей пистолет попал в землю гораздо после, уже во время набегов Татарских, кои обыкновенно приходили через Куликово поле к Туле и Кашире. В приследовании их Российскими войсками на тех же местах происходили сражения, в которых и пистолет мог утратиться. Оба сии оружия принадлежат Статскому Советнику Василию Алексеевичу Левшину, у котораго хранятся в числе других редкостей. (Книгу мне выдали без картинок – прим. сост.)
С.Д. Нечаев. О найденных на Куликовом поле двух старинных оружиях.// Вестник Европы 1923 г. № 8, стр. 307
Андрей Глаголев. Записки русского путешественника
Глаголев Андрей Гаврилович (1793, Ефремовский уезд Тульской губернии – 1844, Москва), ученый, доктор совестности, археолог, путешественник, писатель. Учился в Московском университете, служил в департаменте иностранных исповеданий. Автор книг: «Умозрительные и опытные основания словесности» (1834–45), «Краткое обозрение древних русских зданий и др. отечественных памятников» (1839) и «Записки русского путешественника с 1823 по 1827 г.» (1837–45). Фрагменты из последней представлены ниже.
Тула
Догадки об основании Тулы. Три прежние города: каменный, деревянный и земляной. Памятники древности. Примечательные здания. Оружейный завод, оружейные мастера. Сравнительное исчисление населения Тулы в конце XVII столетия с нынешним. Гимнастическия забавы: плавание, беганье на коньках, кулачный бой. Травля звериная, травля гусей и голубиная охота. Серенады или вечерние хоры. Гулянье в праздничные дни. Обновляхи. Моды женщин и мужчин. Нравы. Образованность духовенства. Церковное пение.
Первоначальное местоположение древних городов южной и средней России достойно особеннаго внимания. Почти все они строились или на западных или на северных берегах протекающих мимо них рек. Очевидно, что в самом начале они были не что иное, как укрепления против варваров, стремившихся на Россию сперва с востока и потом с юга.
Тула служит исключением из сей общей системы построения; она находится на левом или южном берегу Упы. Из договорной грамоты Великаго Князя Димитрия Иоанновича Донскаго с Рязанским Олегом (Древн. Росс, Вивлиоф. 1, 90.) видно, что Тула при Царице Тайдуле была местопребыванием Баскаков, собиравших с России подать, а вероятно и основана была ими, а не Русскими. Знаменитый Историограф наш думает, что и самое название города произошло от имени Капчакской Царицы Тайдулы, но что Русские в последствии обратили сиё имя в Тулу, так как Хаджи-шерхан в Астрахань.
Не трудно было бы открыть сродство и Тульской реки Упы, с Литовским словом УП и Криво – Ливонским УППА, означающими реку, если бы вместе с тем можно было доказать, что Кривичи в древности простирались в самую внутренность Тульской губернии, или что они заимствовали это слово от другаго племени, Славянскаго или Финскаго, там обитавшаго.
Из бумаг, хранящихся в губернских архивах видно, что Тула состояла прежде из трех городов!!: Каменнаго, Деревяннаго и Завитая или Землянаго. Каменный, стараго дела, на левом берегу Упы, с 4 проезжими и 5 глухими башнями, простирался на 468 (а по нынешнему измерению на 490) сажен, имея в вышину по кровлю 5 саж. с 2 арш. и в толщину 1 сажень с 11 вершками. По Башням и воротам разставлены были Московскаго и немецкаго литья медныя и железныя пищали. На большой Спасской башне висел вестовой колокол, а внизу ея под каменным сводом, равно как и под Никитскою башнею, хранились пороховая казна: ядры, кирки, карабины, латы, медныя трубы, знамена и другия крепостныя принадлежности и орудия. Деревянный город, построенный по повелению Великаго Князя Василия Иоанновича в 1509 году, облегая Каменный со всех сторон, кром Упы 5 на пространстве 1071 сажени, имела 5 башен проезжих и 14 глухих. Он рублен был в две стены, башни в четыре, а круглая Крапивенская в шесть стен с тремя боями и с железными воротными затворами. Каменная крепость в 1784 году возобновлена; а от деревянной не осталось почти никаких следов, кроме нескольких зданий. Самое древнее из них мужеской монастырь св. Иоанна Предтечи с каменною оградою, построенный Тульскими боярами и посадскими людьми за избавление города от нападения Крымскаго Хана Девлет-Гирея, при Царе и Великом Князе Иоанне Васильевиче. Монастырь девичий Успения Пресвятыя Богородицы и Соборная Казанская Церковь построены Царем Алексеем Михайловичем. Завитай или Земляной город копали Боярские дети и служивые люди, также по грамоте Царя Алексея Михайловича в 1649 году На валу было три башни деревянныя с проезжими воротами и пять глухих, насыпанных из земли. За чертою Землянаго города начинались слободы; их было семь на городской стороне и три на Московской за рекою Упою.
Между прочим примечательны здесь два земляные вала: один из них пересекаемый Упою, находится в двух верстах ниже Тулы; обыкновенно почитают его остатком плотины, насыпанной в 1607 году войском Царя Василия Шуйскаго, по совету боярскаго сына Сумина-Кровкова, для того чтобы наводнением выгнать из города скрывавшияся в нем скопища злоумышленников; другой, начинающийся в самом город, идет по направлению Киевской дороги, и верстах в семи от города углубляется в засеку. Он, как уверяют, простирается на весьма значительное разстояние. Кем и когда насыпан этот вал, неизвестно; сохранилось только предание, что он служил границею России и оплотом против набегов Татарских. Подобные валы есть, в Рязанском, Козловском и Тамбовском уездах. Начало Тульского может быть отнесено к ХVI столетию, когда в Тульском уезде, при царях Иоанне Васильевиче и Феодоре Иоанновиче, сделаны были для защиты от набегов Татарских засеки и на засеках разныя укрепления. В 7146 году (1638 от Р.X.) Марта 27 день, по получении известия о преднамеренном вторжении в Россию Крымских Татар, отправлены были Царем Михаилом Феодоровичем в Тульскую Заупскую Малинову засеку Воевода Семен Васильевич Волынской и Голова Степан Карцов для обозрения прежних укреплений и для устроения новых, или, как сказано в наказе: «И тое Тульские засеки вдоль и поперек я на Тульской засеке всяких крепостей дозрить и описать подлинно, и учинить Семену и Степану середи засечного лесу в черте вдоль на одиннадцати верстах на семи сот на трех саженях завал лесной, а поперег по засеке на двадцати на пяти саженях; а в которых местех на засеках болота и озёра и всякие крепкие места и теми будет крепостьми Татаром и без лесного завалу и без земленово валу чрез засеку пройти не мочно, и Семену и Степану в тех местах завалу лесново и земляново валу не делать.»
Далее в том же наказе предписано было: «Семену и Степану жить на засеках с великим береженьем не оплошаю и сторожи держать в день и в ночь на высоких деревьях и для ясаку по деревьям держать кузовы с берестою и с смольем, и смотря по вестем, велети кузовы с берестою и с смольем зажигать, чтоб воинские люди в засеке безвесно не пришли и дурна какова не учинили.» – «А если Семен и Степан против Государева указу засеку, всякими крепостьми ни укрепят или засечным делом замешкают, а с сотных и с даточных и с уездных людей учнут имать посулы и поминки, а после про то сыщетца, и Семену Волынскому и Степану Карцеву от Государя быть казнену смертью, а поместья их и вотчины велит Государь отдать с роздачею безповоротно мимо жены ево и детей и роду и проч.» (Подлинный наказ сей, со всеми изложенными в нём подробностями, можно видеть в ирибавлениях к описанию Тульскаго Оружейнаго завода, Г. Гамеля.)
