Павел Свиньни. Отечественные записки
Свиньин Павел Петрович (1787, усадьба Ефремово Галичского уезда Костромской губернии – 1839, Санкт-Петербург), русский писатель, издатель, журналист и редактор, художник, историк, географ, коллекционер. Учился в Благородном пансионе при Московском университете. Служил в Московском архиве Коллегии иностранных дел. В 1806 году был прикомандирован к вице-адмиралу Д.Н. Сенявину, который находился с эскадрой в Средиземном море. В 1811–13 гг. служил секретарём русского генерального консула в Филадельфии. В 1813 году служил при Главной квартире русской армии в Германии. В 1814 году вернулся в Россию. В 1814–18 гг. Издал несколько путевых очерков. В 1818–30 гг. издавал журнал «Отечественные записки».
В 1824 году вышел в отставку в чине статского советника и занялся литературной и издательской деятельностью. Выпустил книги «Достопамятности Санкт-Петербурга и его окрестностей» (1816–28), «Указатель главнейших достопримечательностей, сохраняющихся в Мастерской Оружейной палаты» (1826). В 1833 году был избран действительным членом Академии художеств и членом Российской академии.
Был знаком с Ф.В. Булгариным, А.С. Грибоедовым, Н.И. Гречем, И.А. Крыловым, А.С. Пушкиным и другими русскими писателями. Многие из них посещали литературные вечера в его квартире. Высказывались предположения, что сюжет комедии Н.В. Гоголя «Ревизор» восходит к рассказам о командировке Свиньина в Бессарабию в 1815 году. Павел Петрович является автором первого жизнеописания механика-самоучки И.П. Кулибина (1819), исторических романов «Шемякин суд, или Последнее междоусобие удельных князей русских» (1832), «Ермак, или Покорение Сибири» (1834), драматических произведений. В 1838 году он возобновил издание «Отечественных записок», где напечатал отрывок из своей «Истории Петра Великого». С января 1839 года журнал был передан на правах аренды А.А. Краевскому.
Имение П.П. Свиньина находилось в селе Богородское Галичского уезда, на берегу реки Челсма (не сохранилось).
Обозрение путешествия издателя Отечественных записок по России, в 1825 г., относительно археологии. (10, стр. 37)
В Туле обращают внимание Археолога Царския грамоты и Высочайшие рескрипты, жалованныя оружейникам, начиная от Царя Михаила Федоровича до Императора Александра Павловича. Они хранятся в Оружейном приказе вместе с золотым ковшем, полученного тульскими оружейными мастерами от покойнаго Государя в награждение за поднесенныя ими в Москве разныя отличныя изделия во время коронации. В
Арсенале заводском можно отнести к разряду достопримечательностей исторических несколько образчиков орудий, по коим мастеровые производились в мастера. Все они почти доказывают удивительную способность Русских к подражанию: Кухенрейтере, Лазарини так подделаны, что нет возможности отличить подлинник от подражания.
Впрочем есть несколько ружей и пистолетов и собственнаго изобретения Туляков весьма замысловатых и превосходно отделаных. Сей обычай уже более не существует, а потому принадлежит Истории.
В сем отношении, хвала патриотам Русским, предложившим воздвигнуть памятник для увековечения сей великой эпохи! Слава веку Александра 1, извлекающему из забвения важныя Отечестенныя события! Но чтоб память Куликовской победы переходила их уст в уста, чтобы и иностранцы и путешественники без больших пожертвований могли отдать долг удивления и благоговения сему благородному намерению, я осмеливаюсь сказать свои мысли: едва ли не лучше бы было обелиск сей воздвигнуть на большой проезжей дороге, или, еще приличнее в Туле, где надзор за самым заведением был бы пред глазами начальства; но Куликово поле, весьма отдаленное, слишком уединенно и с трудом может завлечь к себе любопытнаго странника. Впрочем, должно с другой стороны согласиться, что поле сие, как настоящее место битвы, будет ближайшим и вернейшим хранилищем сего воспоминания.
Минц кабинеты находятся в Калуге у купцов: Василья Ивановича Трублеева, Ивана Васильевича Золотарева и бывшаго баталионнаго Казначея Николая Лукича Луполова.
В Соборной и Архирейской ризницах, кроме отлично богатых вещей, принесенных сюда из Коломны, замечательна херугвь, шитая золотом и шелками какою-то Греческою Княжною (вероятно Софию Фомин.) и вывезенная из Константинополя. Коломенския жители с крайним огорчением уступили сию драгоценность; а потому покойный Митрополит Платон приказал сделать для них другую, совершенно подобную древней.
В Туле я также нашел двух любителей Нумизматики купца Владимирова и ямщика Ивана Андреева. Мешки золота и серебра перваго заменяются небольшим, но отлично подобранным собранием Русских монет другаго, и значительными сведениями его в Русской Нумизматике. Замечательно, что покойная жена Ивана Андреева имела еще больше его признаний по сей части, и как он выражается, еще была счастливее его в приобретении нумизматических редкостей, коими он снабжает многих Московских Антиквариев. В библиотеке его я нашел еще несколько любопытных рукописей.
Первоначальное основание города Тулы полагают на том месте, где ныне оружейный завод; ибо доселе, говоря о заводской церкви, прибавляют: на городище, построенная в 1521 г. В.К. Василием Ивановичем и исправленная по повелению Императрицы Екатерины II, находится в совершенной целостности.
Из Богородицка я повернул на Епифань, чтоб осмотреть наш Марафон – Куликово поле. С Красного холма, который есть не что иное, как едва приметная возвышенность, идущая постепенно к одной точке, версты на четыре со всех сторон открыт вид на большое пространство. С Историею в руках можно еще поверить движение грозных ополчений, сражавшихся не только с беспримерной храбростью и ожесточением, одни для свержения постыднаго ига, другие для подавления в самом начале сей священной страсти в данниках своих, но явившие пример древней стратегии, достойной быть замечательною в Истории военнаго искусства. Сей холм вероятно есть то возвышенное место, откуда Великий Князь с Дмитрием Волынцем обозревал перед роковою битвою стройные полки свои, где развивалось черное знамя его с серебряным изображением Христа Спасителя. Отсюда ясно представляется и село Монастырщина, находящееся при впадении Непрядвы в Дон, на том самом месте, где переправились Татары; ибо другого брода нет ни вверху ни внизу сих рек по крутизне их берегов; и он доселе называется Гусиным. На этой необозримой равнине, мечтаю я, тянулись оба воинства, жаждавшия взаимной крови, ожидавшия как сигнала, смерти Пересвета и Челубея, чтоб с яростью кинуться одно на другое. Вот и Зеленая дубрава: к сожалению, несколько пустошных, почти голых дубов, указывают место сей густой засеки, откуда Князь Владимир Андреевич бросился на неприятеля с храброю дружиною, решившей победу на сторону Русских; а там несколько вправо от Дубравы, близ Смолки, потекшей кровавыми струями, под густыми ветвями срубленного дуба найден был Донской герой полумертвым, плававшим в крови своей.
Если сия знаменитая победа, купленная смертию 350 тыс. Русских воинов и тысячью Князей и Бояр, не имела тех важных последствий, коих можно было ожидать от совершеннаго поражения Татар: то, по крайней мере, предшествовала свободе Русскаго Царства, послужила порукою Русским с собственных силах их, ободрила и влила в них мужество к новым подвигам. Российская церковь, установила повсеместное поминовение в так называемую Дмитриевскую субботу.
В селе Монастырщина Храмовой праздник, во имя Рождества Богородицы, напоминает день одержанной победы. Ето село принадлежало к Крутицкому монастырю, а бедная теперь церковь одарена была щедротами Царя Михаила Федоровича, из коих остались одни резныя Царския двери, принадлежавшия к иконостасу, который, судя по ним, должен был быть изящной работы.
Изредка стали уже попадаться металлические вещицы, находимые прежде во множестве на всем пространстве Куликова поля в костях человеческих. Драгоценныя сии вещи разсеялись по России; только некоторое собрание оных, состоящее из складней, крестов, образов более частью медных, бердышей и скипевшихся железных панцырей, сохранилось у члена сего Общества С.Д. Нечаева и Графини Бобринской, как главных владетелей достопамятнаго Куликова поля.
Замечательно, что на крестах здесь находимых изображен большею частию Св. Никита, поражающий дьявола; а у Графини Бобринской находится прекрасный камей, здесь же найденный. (10, стр. 45–51)
«Отечественные записки» изданные Павлом Свиньиным ч. 25, № 69–80, СПб. 1826 г.
Роберт Бремнер. Поездки по России
(перевод Ю.А. Лепехина)
Роберт Бремнер Эсквайр. Один из многих английских путешественников XIX века. В рамках своего большого турне по Европе осенью 1836 года посетил Российскую Империю. Он прибыл с группой единомышленников из Стокгольма в Ревель (совр. Таллин) и проехал по европейской части России по маршруту: Ревель Санкт-Петербург Великий Новгород Вышний Волочёк Тверь Москва Владимир Муром Нижний Новгород Муром Рязань Зарайск Тула Орёл Курск Белгород Харьков Полтава Кременчуг Елизаветоград (совр. Кировоград) – Николаев Одесса. О своём путешествии по России Бремнер издал книгу «Поездки по России Роберта Бремнера Эсквайра; включая беглое описание личности императора Николая и его политики, место действия: Санкт-Петербург и т. д. и т. д. В двух частях». Первая часть этой книги целиком посвящена пребыванию в Санкт-Петербурге, во второй части описывается поездка из столицы империи в Одессу. В данной книге приведены глава XVIII и фрагмент главы XIX, второй части книги, в которых описан переезд из Рязани в Орёл через Зарайск, Венёв, Тулу и Мценск. (стр. 293–331)
