***
В Танош известие о грандиозной битве с участием богов приходит довольно быстро, как и информация о появлении нового центрального магического мира – Нарака.
Правда, в Таноше не ожидают быстрого появления демонов, поэтому когда к ним заваливается шумная женская рогатая толпа, власти немного в шоке, и совершенно не понимают, в похищении какого драгоценного мальчика их обвиняют.
Не сразу властям удаётся заверить переполошённых женщин, что никого хвостато‑рогатого они в своём мире не принимали. Все таношцы, свидетели этого разговора, выдыхают с облегчением, когда одна из буйных посетительниц заявляет:
– Тогда нам надо в Онриз!
И вся честная толпа отправляется в Онриз.
Оказавшись в мрачных тёмных плохо пахнущих тоннелях, женщины решают, что их любимый Шаакаран не может находиться в таком месте: он бы не выжил в этой антисанитарии столько времени!
Но проверить наводку рогатые дамы должны.
И не передать их удивление, когда выясняется, что Шаакарана здесь знают. Многие знают, причём как Чудовище Эл‑Имани, великого воина великого военного клана.
В это поверить ещё труднее, но какова вероятность того, что в этом мире оказался ещё один хвостатый белокурый, голубоглазый демон с заострёнными ушками?
Дозорные Эл‑Имани при появлении рогатых ни опомниться не успевают, ни тревогу объявить: даже у воинов великого клана нет шансов против этой любящей толпы. Они ураганом проносятся по поселению, заглядывая в дома, зовя Шаакарана.
И обнаруживаю его на полигоне – упражняющимся в фехтовании! Живого. Здорового. С маникюром, педикюром, наполированными рогами и совершенно не рвущегося возвращаться.
Правда, он совсем не против, если ему подвезут вещи, а то матрац жёсткий, обстановка мрачная, и страз на броне великого воина явно не хватает.
***
Сообщение о пополнении счёта настигает Катари, когда она, сидя за столом, правит речь Илантиха для партийного собрания, на котором «Равные возможности» планируют обновить политическую программу с учётом новых обстоятельств. Квартира Илантиха находится в одном из переживших землетрясение домов, так что, в отличие от многих демонов, живут они в прекрасных условиях.
Катари заглядывает в смартфон, убеждается, что три миллиона за информацию о месте пребывании Шаакарана теперь принадлежат ей, и улыбается.
Вернувшийся из душа Илантих, распространяя вокруг влажность, тепло и собственный пьянящий Катари аромат, подходит к ней со спины, обнимает, целует в шею:
– Что там?
– Приданное, – улыбается она, наслаждаясь этой нежностью. – И у меня есть предложения по твоей речи…
– Потом, – мурчит Илантих не хуже демонокота и вынимает из её рук планшет, чтобы не разбился случайно.
***
Безымянный ужас побеждён, переход между мирами восстановлен, но связи душевные восстановить сложнее.
Ждать, когда в Нараке наведут порядок и организуют нормальное посольство, а не то недоразумение, что на условном безвластии устраивает обнаглевший демонокот Шаантарен «лучший специалист по драконам», у Яд больше нет сил.
Окольными путями, благо в Нараке магическая безопасность сейчас никакая, она пробирается в один из признанных миров, оттуда к вечеру под видом сопровождения товаров попадает в Эёран. А там уже телепортируется к императорскому дворцу, чтобы поговорить с тем, с кем, как она недавно думала, ей никогда больше не удастся свидеться.
Плечистые медведеоборотни в красных мундирах не пускают странную женщину сквозь ворота, даже передать о её приходе не хотят, пока она документов не предоставит, и тогда она… Она порывисто снимает с шеи цепочку с шестерёнкой и просит передать Видару Второму.
– Это из его коллекции, – сообщает Яд, чтобы уж точно передали, а то с этих громил станется убрать передачку в дальний ящик для проверки, которая неизвестно когда случится.
Но маркировка «коллекционный предмет дракона» придаёт простецкой шестерёнке сверхценность, из дворца вызывают ещё одного гвардейца, и он на вытянутой руке уносит шестерёнку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Её, конечно, проверят, но зато сразу.
Яд остаётся у ворот на территорию дворца, в котором под чужой личиной провела много лет.
Заходящее солнце золотит верхушки башен, которых при ней не было. Но гладкие высокие стены, эти гвардейцы в красных мундирах – у неё ощущение, что она снова дома.
И ведь понимает, что можно было передать письмо, дождаться встречи или не отдавать шестерёнку так, но в Яд просыпается какая‑то бесшабашная порывистость.
Просто она слишком устала ждать.
И минуты кажутся ей невыносимыми.
А когда створка начинает сдвигаться, Яд, наоборот, хочется замедлить время, отсрочить отказ встретиться или саму встречу.
Видар Второй постарел, но Яд этого не замечает. В её глазах он всё такой же, каким был, когда правил империей Эрграй, таким, каким был до объявления его убитым культом Бездны.
Рядом с ним она сама чувствует себя моложе лет так на сто.
Приподняв бровь, Видар разглядывает её, не узнавая, а цепочка, выглядывающая из его сжатого кулака, покачивается, сверкает в лучах вечернего солнца.
С тех пор, как Яд узнала о его внезапном воскрешении из мёртвых, она придумывала речи для этой встречи, продумывала, что ему скажет. Но сейчас не помнит из них ничего. И единственное, что ей удаётся сказать:
– Прости, что пыталась тебя убить. Я… я не хотела.
Между ними повисает молчание, и Яд страшно. Её сердце разрывается. «Как девчонка», – корит она себя, но у некоторых чувств, похоже, нет возраста и срока годности.
– Эм… – Видар смотрит на сокровище в своей руке. – Ну, если учесть, что ты не слишком усердствовала со взрывчаткой и не стала меня добивать, просто забрала шестерёнку, то прощаю.
Яд не может удержаться, шмыгает носом, и по её щекам текут слёзы.
– Стоп‑стоп! – машет рукой Видар и явно нервничает. – Только без слёз, только без слёз, я не знаю, что с этим делать. Давай лучше… э… чайку выпьем.
Смеясь сквозь слёзы, Яд пытается утереть их со щёк:
– Ты ничуть не изменился.
– Зато ты очень изменилась, рогами вот обросла, – он машет на её голову. – Кстати, как тебя зовут? По‑настоящему я имею в виду.
– Шадари. – Яд, наконец, удаётся улыбнуться без глупых слёз. – Шадари Фаяд.
– Ну, приятно познакомиться, Шадари, и проходи. Хотя, знаешь, давай куда‑нибудь в другое место сходим, поспокойнее, а то тут всё о делах да о делах говорят, политикой занимаются, никакого спасу от них.
– Ты точно не изменился, Видар! – с сердца Яд, наконец, падает душившая её тяжесть.
Глава 80
С Найтеллит Баашару легко и просто, как быть солдатом на плацу.
Он с удовольствием возвращается в их новый дом, прекрасно зная, что у них будет проходить и как – эта определённость, уверенность, что ему скажут, что и как надо делать, и он будет верным воином своей прекрасной госпожи, делают его почти такими же счастливыми, как она сама, как близость с ней.
Сидящая в кресле Найтеллит задумчиво изучает отчёты на планшете. Краем глаза заметив Баашара, застывшего на пороге её кабинета, она плавным жестом руки приглашает его к себе.
Приблизившись, Баашар опускается на колени, обнимает её ноги, целует округлые колени, скользит ладонями по икрам, поднимает выше стопы и целует их тоже, утыкается носом, вдыхает чистый аромат её кожи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Ты хорошо поработал, – хвалит Найтеллит его, поглаживает мощный рог, и по телу Баашара пробегает трепет. – Я приказала заложить новые бараки, чтобы было где разместить набранных тобой рекрутов, и попросила у Возмездия инструкторов по магии. Ещё пара сотен способных демонов – и мы сможем не беспокоиться за нашу безопасность.
