сказал:
— Передай ей, что она станет моим голосом. Я снимаю проклятие, но оставляю метку и, если понадобится, вы, экипаж, человечество в целом, услышите моё слово. Ясно?
— Да, о, Великий. — Сава коротко кивнул.
— А на этом всё. До скорых встреч, — Велай хохотнул, раскланялся и добавил, — верные слуги Бога-Императора.
Велай утонул в балахоне, а посох обратился в щепки. Из мятой одежды выпал оголённый череп, но и он осыпался прахом, так и не докатившись до Ийданы.
Миазмы рассеялись, пространство перед глазами очистилось, перестало двоиться, но освещение не вернулось, — варп-энтропия вывела из строя оборудование и посложнее, не только в этом помещении, но и в соседних.
Некоторое время участники действа сохраняли тишину, а потом Сава сказал:
— Что ж… легко отделались.
5
"8.201.014.М42
Итак… я — еретик".
Котар даже приподнял перо над бумагой, размышляя над тем, что же только что написал. Через несколько мгновений Котар вздохнул и продолжил запись в дневнике:
"Благими намерениями вымощена дорога в ад.
Сколько уже живых существ прошло по этому пути, и сколько ещё пройдёт? Есть ли какой-нибудь другой финал истории для тех, кто тянется к сверхъестественной силе?
Магистр Сава преследует исключительно свои интересы. Вряд ли и в далёком прошлом он считал главной целью торжество Империума и Бога-Императора, но погрузился в оккультизм куда глубже.
А какие же цели остались у меня? Остался ли вообще я или нечто инородное полностью заменило и тело, и разум, чтобы обмануть, запутать, а потом поглотить и душу тоже?
В голове роится множество мыслей, одна опаснее другой, но мне словно бы и нет до них дела. Крепость самодисциплины обрушена, стервятники пируют над телами защитников, а стяги втоптаны в грязь.
И всё же…
Я продолжу защищать Империум и его граждан.
Я продолжу поддерживать тех, кого люблю и уважаю.
Я примирюсь с любым приговором моих братьев из капитула.
В отличие от записи, эти три пункта я постараюсь запомнить и пронести до конца своих дней, неважно, сколько месяцев или лет мне осталось".
Котар подождал, когда чернила высохнут, а потом приподнял лист дневника, чтобы полюбоваться написанным в свете лучины.
И всё же каким бы тонким и изящным оно ни было, кое-что просто нельзя никому показывать. Котар поднёс листок ближе к свечам, и тот сгорел в руке. Котар почувствовал жар, потёр ладони, чтобы стряхнуть пепел, поднялся и направился к выходу из каюты.
Он открыл дверь ровно в тот миг, когда Ийдана собиралась позвонить. Предвидение — совсем не его дисциплина, но получалось всё лучше и лучше. Котар добился великого прогресса на поприще всего потустороннего.
Ийдана тоже серьёзно изменилась. Ныне она представляла собой сплав чего-то примитивного и одновременно высокотехнологичного, полного предрассудков и таких идей, до которых ещё не все мудрецы додумались.
Кожа здорового оттенка, волосы густые, собраны в пучок многочисленными заколками, выточенными из костей. С лёгкой косметикой на лице получилось очень даже привлекательно. И можно было подумать, что Ийдана ничего не лишилась из-за сделки с нечистым, но…
Она не ослепла, но теперь вынуждена была носить очки. Без них всё перед глазами превращалось в дымную пелену.
Ей пришлось заменить не только зубы на золотые протезы, а ещё и всю нижнюю челюсть, также покрытую благородным металлом.
Порча Князя Велая привела к тому, что сгнили кости, ткани, и Ийдана только благодаря совместным усилиям псайкеров, Серы и тех медиков, кто точно никому ничего не расскажет, сохранила левые руку и ногу. Правая ступня и правая рука по локоть искусственные.
Кроме того, Ийдана получила приращения, которые усиливали её и без того впечатляющие псионические способности. Лоб теперь перехватывало устройство, похожее на диадему, вот только это украшение уже невозможно было снять без хирургической операции.
Ийдана слегка поклонилась, а потом произнесла:
— Дядя Котар, я нашла нужного человека. Пойдём.
Вместе они спустились на одну из нижних палуб "Амбиции", отведённых под жилища не самых богатых членов экипажа, а тех, кто не хотел жить большой семьёй в крохотной каюте или просто предпочитал одиночество, приготовившись за него заплатить. В одном таком покосившемся домике, собранном на скорую руку, Котар обнаружил студию, где занимались нанесением татуировок желающим и шрамированием тех, кто предпочитал острые впечатления.
Молодой человек, черты лица которого почти не разобрать из-за узоров, колец и драгоценных камней, указал рукой на громадную лежанку. Вокруг несколько ламп, регулируемых кресел, ящиков и подставок с разнообразными инструментами и приспособлениями.
"Обалдеть! Настоящий Ангел Смерти!" — пронеслось в голове молодчика, нужных слов он не нашёл.
Котар разделся по пояс и лёг на спину.
Татуировщик не понимал, как так вышло и для чего Ангелу Смерти мог понадобиться тот или иной узор на теле, но именно поэтому рядом стояла Ийдана, — она прорисовывала маркером очертания и направляла чужую руку. Ещё она делала то, из-за чего татуировщик порой отключал машинку, только бы посмотреть. Ийдана прикасалась к протезам и иным искусственным приращениям Котара, и они менялись. На жёстком кожухе появлялся даже не рисунок, а рельефный орнамент.
Татуировщик только покачал головой и проговорил, когда увидел такое впервые:
— Впору мне вам платить, а не наоборот.
Но всё же кое-что куда интереснее этому молодому человеку не суждено было увидеть. Через несколько часов работы он вдруг застыл, словно угодил в стазисное поле, а перед Котаром и Ийданой в воздухе появилась псионическая проекция магистра Савы.
— Что это вы такое здесь делаете? — спросил он.
— Киирэрсир дуу, — отозвалась Ийдана. — Клетка для абаса, но с ошибкой. Намеренной.
— Вот и я подумал о демонхосте и решил вмешаться, — проговорил Сава. — Зачем это всё? — Он указал ладонью на татуировки, выведенные белыми чернилами, и орнамент.
До завершения работы ещё несколько дней. Ийдана закончила с левым протезом руки, татуировщик едва забил живот.
— Если всё-таки демон, с которым я повязан через меч, возьмёт верх, то у меня будет немного времени, чтобы сопротивляться одержимости, — объяснил Котар. — Вряд ли я смогу победить, но постараюсь, чтобы и у него не получилось.
— Всё отступаешь. — Сава коротко посмеялся. — А надо атаковать!
— Он — один из Высших.
Сава покачнулся и спросил спустя короткую паузу:
— Разве? — Он помолчал ещё немного и добавил: — Ты ошибаешься. Он силён, но не настолько. Велай говорил, что
