14—16 Во имя спасения Своих детей и объединения их в сообщество верующих Сын должен был полностью воспринять человеческую природу (букв. плоть и кровь). Назначение этого «воплощения» (вочеловечения) состоит в том, чтобы Он мог умереть, дабы смертию лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола. Это перекликается с Быт. 3, где рассказывается о роли сатаны в восстании человечества против Бога и установлении смертного приговора за совершение греха. В Послании к Евреям показано, что дьявол продолжает держать людей в рабстве, под страхом смерти (15). Мы можем вырваться из–под власти сатаны и служить Богу только в результате прощения грехов или очищения, совершенных через смерть Иисуса (ср.: 9:14–15, 27–28; 10:19–22). Он удаляет угрозу суда и осуждения тех, кто верит в Него, и дает уверенность в жизни грядущей. Сопоставление Христа и ангелов достигает своего логического завершения, когда автор говорит: Ибо не Ангелов восприемлет Он, но восприемлет семя Авраамово (16). Эти слова относятся не ко всему человечеству в целом и не к Израилю в частности, но к тем, которые, являясь «наследниками обетования», имели «предлежащую надежду» в Иисусе (6:17—18).
17—18 Впервые к Иисусу отнесен титул «первосвященника», и тем самым автор объявляет тему следующего раздела (3:1–5:10). Первое упоминание Иисуса в качестве первосвященника тесно связано с положением учения, гласящим, что Он должен был во всем уподобиться братиям (17). Только вследствие того, что Он воспринял человеческую природу, испытав на Себе всю хрупкость и слабость человека, и претерпел, быв искушен, Он может надлежащим образом помочь искушаемым (18). Однако кульминацией Его земного служения стала Его смерть, которая совершилась во имя умилостивления за грехи народа (17). Это выражение впервые демонстрирует, что Иисус исполнил ту роль, которую на ежегодном празднике Дня искупления исполнял первосвященник (ср.: Лев. 16), приносящий жертву во имя очищения Своего народа от скверны греха, чтобы умиротворить «гнев» Божий (ср.: 7:27; 9:11,12,24–26; 10:1–14).
3:1 — 5:10 Иисус как милостивый и верный Первосвященник
В этом большом фрагменте рассматривается тема, поднятая в 2:17–18, но теперь применительно к ситуации, в которой находились первые читатели послания. Внимание, прежде всего, сосредоточено на верности Иисуса как Посланника и Первосвященника исповедания нашего (3:1—6). Это утверждение далее развивается на примере сравнения Иисуса с Моисеем, который был ключевой фигурой в процессе становления Израиля как дома Божьего в период исхода. Аргумент автора послания мог быть очень важным для христиан из иудеев, которые пытались вернуться в иудаизм, где Моисей и откровение, которое он принес Израилю, ценились так высоко. Однако отрывок имеет более широкое значение, поскольку в нем говорится об Иисусе.
Предостережение, которое следует далее (3:7 — 4:13), акцентирует внимание на неверии и отступничестве израильтян, которые ушли из Египта под водительством Моисея и не смогли войти в землю обетованную. Христиане также находятся на пути обретения наследства или обетованного Богом «покоя». Поэтому автор ободряет своих читателей, призывая их быть стойкими в вере, чтобы ни один из них не впал в непокорность, следуя примеру израильтян (4:11). Доверие слову Божьему — главное на этом пути. Взаимное увещание необходимо, чтобы предотвратить ожесточение сердца в неверии. Только таким путем можно найти обетованный «покой» и наслаждаться им. Нам даются высшие гарантии «милости» и «благодати», которые мы получаем через Иисуса как «Первосвященника великого, прошедшего небеса» (4:14—16). Сравнение ветхозаветного священства и священства Христа подтверждает это заявление (5:1 — 10). И снова демонстрируется превосходящее все величие личности и миссии Сына Божьего.
3:1—6 Верность Христа
Выражение братия святые указывает на семейный характер взаимоотношений между истинными верующими, как мужчинами, так и женщинами. Они — паломники, участники в небесном звании (1), призванные царствовать вместе со Христом в будущей вселенной (2:5). Самое большое ободрение в этом паломничестве веры — сосредоточить свои мысли на Иисусе. Тем самым автор очень ясно излагает ключевую мысль своего «слова ободрения». Христиане должны поставить в центре всего Иисуса как апостола, посланного Богом в качестве последнего откровения Своего характера и воли и в качестве первосвященника, который возвел в вечность наши отношения с Богом. Это учение призвано воодушевить и ободрить уставших, пробудить медлительных и непокорных и вселить уверенность в тех, кто сомневается или отступает от веры.
2–5 Верность Иисуса Богу, Поставившему Его, сравнима с верностью Моисея. Она позволяет нам полностью доверять Иисусу. Здесь у автора аллюзия на Чис. 12:7, где освещается главенствующая роль Моисея в раскрытии Израилю воли Божьей. Однако Иисус достоин… большей славы пред Моисеем, потому что Он как Сын Божий был истинным строителем дома, в котором Моисей служил. Именно через Него Бог «сотворил веки» (1:2) и через Него Он спас и учредил сообщество веры (3–4). Роль Моисея в доме Божьем заключалась в том, что он был слугой и свидетелем (греч. eis martyrion) для засвидетельствования того, что надлежало возвестить. Даже ритуальный закон, данный через Моисея, был предназначен для приготовления и участия в событиях, связанных с явлением Мессии (ср.: 8:5; 10:1).
6 Христос теперь — как Сын в доме [Божьем]. Охватываются все верующие с самого начала человеческой истории поныне — все спасенные или совершенные в результате служения Сына. Однако нота предупреждения звучит в следующих словах: если только дерзновение и упование, которым хвалимся, твердо сохраним до конца. Это связующее звено с последующим текстом, где обсуждается возможное отступление от Христа. Вероятно, правильнее было бы вместо слова дерзновение передать употребленное здесь греческое слово parresia словом «уверенность». Жертва Иисуса дает нам уверенность «входить во святилище посредством Крови Иисуса Христа» (10:19; ср.: 4:16). Право доступа к Богу — это дар Христа нам, который непреложен (10:35–36). Нам необходимо держаться этого и исполнять волю Божью, ожидая получить обетованное Им. Также и Евангелие дарует нам реальное упование. Мы должны непрестанно хвалиться им, оно лежит в основе нашей грядущей радости.
3:7 — 4:13 Призыв к верности
В Пс. 94:7–11 звучит предупреждение остерегаться отказа прислушиваться к голосу Бога и убегать ожесточения сердца в неверии, что ведет к потере покоя, обетованного Им Своему народу. Автор Послания к Евреям со всей страстью излагает мысль этого псалма, поскольку серьезно озабочен некоторыми тенденциями, проявляющимися среди тех, к кому обращено его послание. Здесь опасность отступления от Христа, которая была кратко обрисована в 2:1—4, рассматривается более полно. Тем не менее, несмотря на важность этого предостережения, внимание в большей степени сосредоточено на способности Писания призывать и изменять верующих. Бог поддерживает Свой народ Своим словом и ободряет, даруя людям силу служить друг другу, призванную вселять уверенность и ободрять верующих.
Покой, который гарантирует Христос Своему народу, трактуется с позиций Быт. 2:2. Речь идет о субботнем покое, в который вошел Бог после завершения акта сотворения мира. Земля Ханаанская, которую завоевал для израильтян Иисус Навин, была прообразом грядущего покоя для народа Божьего. Далее, предостерегая народ не упустить этот покой, автор делает окончательный вывод, заявляя о силе слова Божьего, призванного проникнуть в глубины и произвести суд над помышлениями человеческого сердца.
7—11 Дух Святой понимается как личность, говорившая через Давида в Пс. 94 (3:7; 4:7). Святой Дух продолжает говорить и последующим поколениям христиан через это писание, призывая их постоянно, «ныне», обновлять свой слух, чтобы услышать Его голос и жить. Те, кто покинул Египет вместе с Моисеем, получили слова обетования и предупреждения Божьего, дошедшие до их ушей, но они ожесточили свои сердца и на Его призыв не откликнулись с верой и послушанием. В ст. 8 в словах ропот и искушения содержится аллюзия на еврейские имена Мерива и Масса, означающие «укорение» и «искушение» (см.: Исх. 17:1–7; ср.: Чис. 20:1–13). В начале и в конце своего блуждания по пустыне израильтяне особо проявили свое неверие в этих местах. Они искушали и испытывали Бога в течение сорока лет, провоцируя Его судить их (9). Сорокалетний период в пустыне был выражением «гнева» Бога на это поколение (оный род), но одновременно и возможностью вновь и вновь познавать пути Его милосердия (10). Поскольку они отказались покаяться и довериться Богу, Он поклялся во гневе Своем, что такой народ не войдет в Его покой, обещанный их отцам в наследство (11; ср.: Чис. 14). Эта привилегия сохранится только для их потомков.
