«И нет слонов,» — напомнил ему Халфмейстер. Ни одна из больших лодок со слонами еще не прибыла. Последний раз их видели в Лисе, до того как шторм разбросал половину флота. «Лошадей можно найти в Вестеросе. Слоны —»
«— оставь их». Огромные животные без сомнения были бы полезны в открытом сражении, но понадобится время чтоб накопить достаточно сил для встречи с врагом на поле боя. «Ты нашел что-нибудь полезное в тех бумагах?»
"Ох, даже больше чем нужно, м'Лорд". На лице Холдона появилась слегка уловимая улыбка. "Ланнистеры с легкостью наживают себе врагов, но похоже с трудом удерживают друзей. Союз с Тиреллами подходит к концу, если судить из того, что я прочитал. Королева Серсея и Королева Маргери дерутся из за маленького короля словно две суки за куриную кость, и обе были обвинены в государственной измене и разврате. Мейс Тирелл отказался от своей осады Штормового Предела для того, чтобы вернуться в Королевскую Гавань и спасти своих дочерей, оставив только чисто символические силы для удержания людей Станниса внутри замка.
Коннингтон сел. "Что еще?"
“На севере Ланнистеры полагаются на Болтонов, в Речных Землях на Фреев, оба Дома, давно известные предательством и жестокостью. Лорд Станнис Баратеон продолжает мятеж, Железнорожденные на островах тоже выбрали короля. Никто и никогда, кажется, не упоминает о Долине, и это наводит меня на мысль, что Аррены не принимают во всем этом никакого участия.”
"А Дорн?" Долина далеко, Дорн близко. "Младший сын принца Дорана был обручен с Мирцеллой Баратеон, предполагалось связать дорнийцев с Домом Ланнистеров, но у них есть армия на Костяном Пути, а другая на Княжеском тракте, только и ждут…"
"Ждут." Он нахмурился. “Чего?” Без Дейнерис и ее драконов, Дорн был главным в их надеждах. “Напишите в Солнечное Копье. Доран Мартелл должен знать, что сын его сестры все еще жив и вернулся домой, чтобы потребовать трон свего отца.”
“Как прикажете, милорд.” Полумейстер поглядел на другой пергамент. “Мы, возможно, прибыли вовремя. Потенциальные друзья и союзники в нас в каждой руке.”
“Но нет драконов,” сказал Джон Коннингтон, “чтобы эти союзники присоединились к нашему делу, у нас должно быть что-то, чтобы предложить им.”
"Традиционная плата — золото и земли."
— Если бы они у нас были. Обещание земель и золота может быть удовлетворит кого-то, но Стрикленд и его люди будут ждать. что мы отдадим им назад земли их предков, те, которые они потеряли после изгнания. Нет.
— У милорда есть награда, — отметил Халдон Полу-Мейстер. — Рука Принца Эйегона. Брачный союз, который позволит привести один из великих Домов под наши знамена.
Невеста для нашего славного принца. Джон Коннитгон хорошо помнил свадьбу Принца Рейегара. Элия не была его достойна. Хрупкая и болезненная с самого начала, а рождение детей только ослабило ее. После рождения Принцессы Райенис, ее мать оставалась прикованой к кровати полгода, а Принц Эйегон почти убил ее. Мейстер после этого сказал Принцу Рейегару что у нее больше не будет детей.
— Дейнерис Таргариен может вскоре вернуться домой, ответил Коннигтон Полу-Мейстеру. — Эйегон должен быть свободен, чтобы обвенчаться с ней.
— Милорду лучше знать, сказал Халдон. — В таком случае нашим потенциальным друзьм придется предложить более скромную награду.
— Что ты предлагаешь?
— Вас. Вы неженаты. Великий лорд, все еще мужественный, без наследников, кроме этих взятых в плен кузенов, отпрыск древнего Дома с большим и крепким замком, богатыми землями, которые, без сомнения, будут возвращены и, скорее всего, расширены, благодарным королем, после нашего триумфа. У вас есть имя, имя воина, а в качестве Десницы Короля Эйегона, вы будете говорить его голосом и править королевством от его имени. Полагаю любой амбицозный лорд захочет сосватать дочь за такого человека. И, надо полагать, даже принц Дорнийский.
Ответом Джона Коннигтона был долгий и холодный взгляд. Временами Полу-Мейстер раздражал его так же сильно как и карлик в свое время. — Не думаю. Смерть ползет по моей руке. И ни один человек, в том числе и жена, не должны этого узнать. Он поднялся. — Подготовь письмо Принцу Дорнийскому.
— Как прикажете, милорд.
Этой ночью Джон Коннингтон спал в покоях лорда, в постели, некогда принадлежащей его отцу, под пыльным красно-белым бархатным балдахином. Он проснулся на рассвете под звуки дождя и робкий стук слуги, желающего узнать, чем будет завтракать милорд. — Вареные яйца, поджаренный хлеб и бобы. И кувшин вина. Худшего вина из подвала.
"…худшего, милорд?»
"Ты меня слышал."
Когда принесли еду и вино, он запер дверь, вылил содержимое кувшина в кубок и опустил туда руку. Умывания и ванны с винным уксусом были лечебными процедурами, которые прописала Леди Лемор карлику, когда опасалась, что тот мог подхватить серую болезнь, но ежеутреннее требование кувшина уксуса выдало бы его с головой. Вино же должно приносить пользу, а он не видел смысла в том, чтобы зря тратить хороший старый напиток. Ногти на четырех пальцах руки уже почернели, но большой палец оставался прежним. На среднем пальце серый цвет уже миновал вторую фалангу. Отрубить их, — подумал он. — но как я объясню нехватку двух пальцев? Он не отваживался объявлять о своей серой болезни. Странно, но человек, с радостью рискующий жизнью в битве за жизнь товарища, бросил бы этого товарища в тот миг, как узнал о его серой болезни. Надо было оставить того проклятого карлика тонуть!
Странно, но человек, с радостью рискующий жизнью в битве за жизнь товарища, бросил бы этого товарища в тот самый миг, как узнал о его серой болезни. Надо было оставить того проклятого карлика тонуть!
В тот же день, как обычно в перчаках, Коннингтон совершил осмотр замка и послал за Бездомным Гарри Стриклендом и его капитанами, что бы провести военный совет. В солярии собралось девять человек: Коннигтон и Стрикленд, Хелдон Полу-Мейстер, Черный Балак, Сир Франклин Флауэрс, Мейло Джайн, Сир Бредел Бирн, Дик Коул и Леймонд Пис. Полу-Мейстер принес хорошие новости. — Ворд достиг лагерь Марка Мандрейка. Волантийцы высадили его на каком то берегу, который на поверку оказался Истермонтом(?). У него почти пять сотен человек. Он захватих Зеленый Камень.
Истермонт был островом у Мыса Гнева и не их целью. — Проклятые Волантийцы так спешат избавится от нас, что высаживают наших парней на любом клочке земли — сказал Френклин Флауэрс. — Держу пари, наши парни разбросанны по всем чертовым Ступеням.
— С моими слонами. — сказал Гарри Стикленд скорбным тоном. Бездомный Гарри Стикленд скучал по своим слонам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
