Этот случай часто вспоминал впоследствии сам Мохаммед. Видимо в этой легенде есть определенная доля истины.
После переезда к деду этот случай с ангелами на время забывается. Но в тот же период, Халима, лежа ночью на ковре рядом со своим супругом – Аль – Харрисом – говорит ему:
– Ай киши, не могу забыть я рассказ сына
– Про ангелов что ли?
– Ну да.
– Глупости это. Не верь!
– Ни в этом дело, ай киши.
– Тогда в чем?
– Не обратил ли ты на кое – что свое внимание?
– На что именно? Не понял я
– На исходящий запах от Мохаммеда.
Аль – Харрис обернулся к Халиме, раскрыв свои огромные глаза.
– Да, да, жена. Я тоже чуял запах. Исходил от малыша Мохаммеда невероятный запах.
– То был божественный запах. Неземной, ангельский запах. С детства благоухает он цветочным ароматом.
– И думаешь, в этом есть какая то взаимосвязь?
– Не каждому дано иметь подобный запах. Мне кажется, избран он Аллахом.
Ведь посуди сам, 4 года что был он здесь, ты уже другой мужчина. Стал сильным ты, ведь я же знаю это. Я ведь твоя жена. И от запаха исходит это все. От запаха Мохаммеда. Он избран богом.
– Не знаю Но запах от него исходит действительно какой-то блаженный.
– Это не какой-то, это великий запах.
И вы подобно так падете,Как с древ увядший лист падет,И вы подобно так умрете,Как ваш последний раб умрет.
2.
В 1949 году в Военной Прокуратуре СССР члены комиссии по особо важным делам неожиданно наткнулись на папку с надписью «Незаконченное дело».
Так и не было завершено это "*дело"*. По сей день нераскрыто, незакончено оно.
Журналисты, специалисты, генералы, военные, видавшие виды люди, разводили руками, не понимая, что же это было? Умалчивались все, не любили говорить об этом «странном деле» Прокуратуры, которое так и осталось загадкой.
Так что же там было?
В 1943 году, при обороне Севастополя, в момент ожесточенной рукопашной схватки с фашистами, отряд немцев численностью из 7 солдат, начал отступать в лес. Но скоро был схвачен в плен, обезоружен, и при конвоировании лейтенанта Ярослава Данилова и сержанта Меера Якубова, немецкий отряд должен был быть переправлен в штаб на допрос.
По пути, когда Данилов и Якубов вели пленных перевязанных фашистов в здание штаба, они вынуждены были пересечь данный маршрут через небольшую рощу. И вот тут случилось непонятное!
Стоило им проделать несколько шагов, как в небе вспыхнул яркий свет, поднялся страшный ветер, поднялась буря, в воздухе образовался вакуум.
Все 9 спутников потеряли сознание, упали ничком на землю, заснув крепким сном, как птенцы в гнезде.
Через определенное время они проснулись. Сержант Якубов протерев глаза, заметил, что обвязанные немцы рядом, все нормально. Начал будить своего командира Данилова. Последний, проснувшись, посмотрел по сторонам, и заметил что-то неладное. Что – то тут не так, говорил Данилов.
Вроде бы находились в Севастополе они, а тут – тайга, незнакомые места, холодная погода. Также стали переглядываться по сторонам и немцы, заметив откровенную перемену географии и климата.
Данилов приказал разузнать местность, пронюхать – де ситуацию, только все делать осторожно, аккуратно. Он уже волновался, нервничал. Якубов пошел вперед, за ним тихо плелись пленные фашисты в сопровождении Данилова.
Когда вышли они к лесной проселочной дороге, то радостно увидели обоз.
Ехал он к ним. В обозе сидели старый мужик и его внучка, девочка лет десяти. С особым любопытством разглядывала военных маленькая девочка.
Когда Данилов загородил им дорогу, спросив: «Отец, куда ведет эта дорога»? – старик удивленно смотрел то на пленных фашистов, то на Данилова с Якубовым.
Данилов повторил вопрос, при этом уже серьезно добавив: «где мы находимся»? После этих слов старик как бешенный стал кричать – Ааааа!!!! – и вместе с внучкой быстро поехал дальше.
«Что за херня»? Якубов и Данилов пожимают плечами, а немецкие солдаты вообще без понятий, что тут происходит.
Оказывается, это был уже сентябрь 1946 (!) года. И действие происходило в Сибири, под Томском.
До сих пор под названием «странное дело» не раскрыто оно. Это быль, явь, печаталась даже она в журнале "Наука и Религия'' (1999 год, №5, стр.18).
Но военные эксперты забыли указать одну деталь.
Уже после войны Ярослав Данилов, отдыхая на рыбалке с друзьями, отозвался о Меере Якубове вот так:
– Ребята, ей богу, Меер страшно вонял, дикая от него исходила вонь. В казармах спать было невозможно. Даже те пленные фашисты, прижимали свои носы от страшной вони. И что главное, даже после баньки все равно разило от него дохлятиной. Будто за пазухой припрятал дохлую он крысу. От его зловония, отпрыгивали в сторону волки, собаки и всякая скотина.
Ужа ужалила ужица,Ужу с ужицей не ужиться,Уж уж от ужаса стал уже,Ужа ужица съест на ужин.
3.
Баку, 2003 год, декабрь месяц. Исаак Якубов прогуливался по тихим улочкам Баку. В лицо дул свежий ветерок, пахло морем и травой. Было 3 часа дня. Еще не вечер.
Это был сорокалетний человек, с гладковыбритым лицом, льдисто-голубыми пронизывающими глазами. Лицо Аполлона, рост под 183см (примерно), спортивная фигура, накачанные мышцы на каждом квадратном сантиметре тела проступали: природа явно не поскупилась, создавая этот выставочный экземпляр.
В то же время он был изящный, со своеобразной пластикой, с лукаво нежным, грустным обаянием.
Он родился в Ленинграде, на Лиговке, там учился в школе, потом переехал в Баку. Часто разъезжал по различным городам мира. Такая у него работа.
Родители скончались давно, жива была сестра. О ней знавал лишь то, что замужем она в Париже. Не общались они уже давно.
Сложным был человеком Исаак. В кругу приятелей он был больше известен как Иисус. Иногда бывал он щедрым, иногда скупым. То добрый, а порой и злой. То смел – то трус, то груб – то ласков.
Однажды он потратил на друзей целых миллион рублей. Это было в 1992 году, после распада СССР, когда уже была инфляция. И тем не менее, миллион был миллионом даже тогда. Он обмывал свой Мерседес. От этой щедрости друзья чуть не сошли с ума.
Гудели по ресторанам с утра до следующего утра – 24 часа. И буквально через недельку, он "скрысил", утаил от сестры своей 70 рублей.
Так сказать, _должность шута при скупом короле исполняет сам король. _ А вот еще был случай. Наехал он однажды на чеченца, за то, что тот выругался при женщинах. Было это в Баку, на московском проспекте, у обочины. С кулаками набросился Исаак на чеченца, и тот опешил, не ожидал такого выпада от внешне культурного парня. В результате чеченец сдрейфил, что бывает довольно не часто.
И параллельно с этим однажды Исаак струсил перед наглым студентом, который приставал на улице к его девушке. Как говорится, смелый убежит, но не уступит.
Странным был Исаак, очень странным. Но он знал, что скоро умрет, и что жить ему осталось не больше года. Болезни не было, он не болел. Он чувствовал смерть. Чувствовал, предвкушал, ощущал. Легко просто умереть, умереть красиво – вот что он страстно желал.
Он размышлял о своей жизни. У него умерла жена, сейчас он был вдовец.
Одинок, к тому же недавно уволился с работы. Работал в системе торговли.
Надоело ему все. Махнул на все рукой, и свобода! Какой смысл строить планы на будущее?
Исаак вышел из Синагоги на темную бакинскую улочку.
Он сейчас хотел свободы. Но сначала надо посетить могилу жены.
У него жена была тоже еврейка.
Два слова о ней. Шубутной она была, даже нервной. Могла затушить о язык зажженную сигарету, могла наблевать в холодильник, плюнуть туда. Часто голой танцевала на столе. Всякое было, это надо признать.
Исаак вспомнил свою свадьбу. Это был ужас! Кошмарный вечер, страшный сон! Он не мог вспомнить это без сердечного движения. Перед глазами ресторан Апшерон, восточный зал, 1989 год.
Собрались гости, бокалов звон, тосты и смех. Поют все песни, танцуют 7 – 40, шум, веселье.
Исаак с женой были в центре внимания. В черном костюме был он – Исаак, в голубой фате – она, его жена. И вдруг, на фоне всего этого, его жена, достает из миниатюрной своей белой сумочки папиросу Казбек, и начинает забивать анашу. Совершенно спокойно, без натуги. Рядом кто сидел, все ахнули, прищурив глаз. Даже видео снимал этот момент.
Исаак шепнул ей на ухо: '' ты что делаешь''? Она только улыбнулась, и больше ничего.
Забила она анашу, как профессионал вытянула папиросу, заткнула ей головку, и закурила. Быстро пошел по залу дым наркотика. Среди гостей сидели полицейские начальники. Они круто обернулись, принюхиваясь, глотая жадно знакомый кайфовый дымок.
А у невесты глаза поплыли, она, выбежав на сцену, стала плясать, смеяться, и два раза упала. Потом, когда на свое место села, демонстративно швырнула банан в свою тещу. Ася влюбилась прямо на свадьбе в одного из гостей, и в тот же миг поняла: "мой муж Исаак жестоко поплатится за это''. Не свадьба, а хрен знает что
