Ночь подходила к концу и нужно было поторопиться.
— Мы должны найти убежище. — сказала она.
В любом городе гостю можно было легко найти жильё, но в случае с Чейном, это было самое главное. Девушке нужно было найти возможность спрятать его где-нибудь до восхода солнца.
— Найти? — повторил он. — То есть ты ещё не знаешь, где можно его найти?
— Конечно, я знаю. Просто… прошло много времени.
Винн поспешила по улице, идущей под уклон, ускоряя темп. Несмотря на то, что она заверяла Чейна, девушка не помнила точного расположения убежища — храма, где можно было укрыться от других путешественников и где странствующие хранители будут приняты с распростёртыми объятиями.
Гномы практиковали уникальную форму поклонения предкам. Они почитали своих родичей, которые достигли много при жизни, сравнившись по человеческим меркам с героями или святыми. Любой, кто стал известен благодаря своей добродетельности или подвигам, становиться танаэ — одним из самых почётных членов общества. Хотя это напоминало о принятом у людей рыцарстве, такое положение в обществе не даровало земель или власти. После смерти любого танаэ, который мог достигнуть известности среди народа на протяжении десятилетий и даже столетий, в один прекрасный день он мог стать Банаэ — одним из Вечных гномов. Это были духовные святые гномов, которые славили свой народ в целом.
Винн искала вход в храм именно такого святого.
Бедза-кендж Отец языков — был покровителем мудрости и наследия, через историю, песни, поэзию и ему поклонялись ораторы и историки. История гномов была сведена к устной традиции даже тогда, когда уже люди овладели литературным мастерством.
Когда Винн заспешила вперёд, она заметила, как на камне появились лёгкие тени. Бросив взгляд на восток, она увидела, что горизонт становиться всё светлее.
— Мы уже рядом? — спросил Чейн.
Его голос не был обеспокоенным, но девушка уже хорошо его знала. Если они не найдут храм, то придётся постучаться в ближайшие двери и попросят пустить их, чтобы дождаться заката.
— Мы находимся в нужном районе. — слукавила она. — Я узнаю его, когда увижу.
Она хотела получить хороший и бесплатный приём, как было тогда, когда она была тут с Домином Тилсвитом.
Винн остановилась на перекрёстке у высокого каменного столба. На вершине его сиял огромный оранжевый кристалл, который распространял свет вокруг. Гномы использовали такие столбы как дорожные указатели в человеческих городах.
Она осматривала его, изучала письмена на гладкой поверхности, но не знала названий улиц. Она могла читать на общем диалекте достаточно хорошо, но храма Бедза-кенджа здесь не упоминалось. Либо он лежал дальше этих маршрутов, либо находился на уровень выше.
Рядом с лестницей наверх, она заметила магазин картографа и тёмную табличку на его двери.
— Да. — выдохнула она с облегчением. — Я помню, что прошлый раз я была здесь.
И девушка поспешила наверх к магазину картографа.
— Я знаю, где мы находимся! — воскликнула Винн.
Чейн приподнял бровь и сказал:
— Я и не знал, что ты сомневалась.
— О, только не начинай!
Она побежала по улице, ведущей в другую сторону. На следующем перекрёстке она снова повернула. Остановившись на полпути, девушка жадно ловила ртом воздух и смотрела на посадку с миниатюрными пихтами высаженными в большие горшки из чёрного мрамора. Она знала, что это правильный путь, но заметила, как наморщил лоб Чейн, когда глянул на восток.
— Скоро будем на месте. — пообещала она.
Тень рванулась вперёд, останавливаясь у следующего подъёма наверх. Винн надеялась, что найдётся хоть кто-нибудь, кто примет путников так рано.
Колокольный звон эхом отразился от зданий.
Винн остановилась и затаила дыхание.
— В чём дело? — спросил Чейн.
Она подняла руку, призывая его к тишине и прислушиваясь к колокольному звону.
— Ночь-зима кончилась! — в панике прошептала она. — День-весна начинается!
— Что это значит? — потребовал ответа Чейн.
У неё не было времени, чтобы объяснять гномские меры ночи и дня. Вместо этого она схватила его за рукав, таща вперёд.
— Заря идёт!
— Мне не нужны колокола, чтобы знать это. — сказал он.
Винн добежала до Тени, ждущей их у следующего перекрёстка. Через дорогу находилось массивное строение, много повидавшее на своём веку. Его двойные двери из белого мрамора находились под высоким навесом лежавшим на высоких колоннах, которые были похожи на живые деревья. Но чувство облегчения быстро прошло.
Слабые тени от колонны начали проявляться и на двери.
Винн должна была затащить туда Чейна прямо сейчас.
* * *
Тёмные струи, похожие на чёрный дым, возникли на маленькой уличной террасе. Затем они соткались воедино, образовав чёрную фигуру. Чёрный капюшон закрывал его лицо, тонувшее во тьме, а его чёрный плащ словно развевался на ветру.
Сау'илахк следил за этим трио, как они крадутся от тени к тени к открытой площадке с колоннами.
Небо стало светлеть, и он не мог рисковать, чтобы подобраться ближе. Волк мог почувствовать его. Но теперь он знал, что эти трое предпочитают ночные путешествия ещё от Колсита.
Хранительница Винн Хигеорт постоянно была рядом с крупным волком, которого она звала Тенью. Но её бледный спутник по имени Чейн был более подозрительным. От него шло странное ощущение присутствия. В Колсите ему было трудно сражаться с обоими спутниками хранительницы, но Винн разочаровала и возмутила его больше всего.
Если бы не её вмешательство, он, возможно, приобрёл бы больше фолиантов и переводов, что позволило бы найти средство от его долгого страдания.
Она не знала его имени и скорее всего никогда не узнает, относясь к нему как призраку из старых сказок. Девушка даже подумала, что смогла уничтожить его с помощью света своего кристалла. О да, она ранила его, после чего пришлось лечиться в темноте и покое. Вспышка кристалла разорвала его, как солнечный свет. Но она понятия не имела, чем на самом деле он был, и у кого она встала на пути. Через века поисков он никогда не был так близко к тому, что искал, пока древние тексты не появились в гильдии. А теперь…
Сау'илахк скользнул обратно через массивные ели, укрывшись в более глубокую тень. Он чувствовал жизнь, даже в этих деревьях, но их ветви проходили сквозь него, будто он сам был ничем! Очень давно он потерял кое-что очень дорогое для него. Плоть.
Им теперь двигало желание — вновь обрести тело и это единственное, что удерживало его на протяжении более, чем тысячи лет. Были последние слова Возлюбленного божества, которым Сау'илахк поклялся следовать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
