– А где кирпич-то взять?..
– А вот твоя рожа как раз подойдет.
– Дак увидят!
– Что увидят – рожу? Долбак! На солнце ночью полетишь, понял?
И садятся они бок о бок втроем пересчитывать и делить все эти грязные и мелкие бумажки.
5. СКОРАЯ МЕДИЦИНСКАЯ ПОМОЩЬ
Доктор же тем временем, гуманист в белом халате, соблазненный сверх меры чужим вожделением, видом спиртика и звуком струи из склянки, набулькал себе полмензурочки, закусил сырком, засмолил болгарской сигареткой и, заботясь судьбой своего доллара, опять же, томимый скукой и бездельем, звонил по каютам в поисках должника.
Ударил телефон нашей троице по ушам, по нервам, сбил со счета, оцепенил. Брать трубку, не брать? А если не брать – что говорить потом, где был, куда делся?..
– Алло?
– Такой-то у тебя сидит?
– А что?
– Ясно. Если сидит – никуда не трогайтесь.
– Почему?..
– А потому, что сейчас к вам придут!
– Кто?..
– Кто надо, тот и придет, – зловеще обещает доктор. – Сейчас увидите. – Это называется – каждый развлекается, как может. В море театров нет. Оно само себе театр.
Заговорщики холодеют. Мандражируют.
Стучат в дверь – громко, размеренно: официально. И тот, который третий, вообще зеленеет и норовит попрощаться, ладно, ребята, я тут не при чем, так что пошел, пока. Ему возражают, ну нет, ишь намылился, третий так третий! а то покажем, что это вообще ты все придумал и организовал, с вахтенным договорился, из хитрости в чужой каюте все совершил, и душил сам, а мы только помогали. И его начинает колотить крупная лошадиная дрожь.
Тут-тут-тут! Трах! трах! тра! Разбирают деньги, прячут стаканы: у-у доктор, интеллигент проклятый, как чего учуял, что теперь будет!.. Отпирают…
– Всем сидеть на местах! – дурачась, командует доктор, молодой специалист. – Ну-с, друзья мои, пора поделиться доходами.
Они смотрят, как кролики на удава, и мелькает на миг мысль, а не придушить ли заодно и доктора; и дело с концом, шито-крыто. Но не настолько у них еще крыша поехала, и мысль эта безумная развития не получила.
А доктор, с мелким удовольствием отмечая их растерянный вид, веско объявляет:
– Мне все известно! Так что – давайте.
Вот и твердите после этого, что доктора ничего не понимают. Может, оно и так, не понимают; но иногда умеют.
Третий тянет неохотно, кривя звук с мужицкой скаредностью:
– Да че давать… сколько и было-то…
– Сколько было – столько и выкладывайте, – веселится доктор, продолжая играть втемную. И от его напористого веселья проникаются они праведной враждебностью трудяг, которые как-то обмануты кем-то сильно образованным, за кого они сделали всю грязную и опасную работу, а теперь их элементарно грабят, пользуясь преимуществом в интеллекте и положении.
И первый говорит:
– Да за что ж давать-то, доктор. Всем давать – не успеешь штаны скидавать.
Второй говорит:
– Вы что ж – вообще все хотите? Конечно… если совести хватит…
А третий говорит:
– Это с вашей стороны… еще в сто раз хуже, чем с нашей…
Проситель-спиртонос под докторским нахальным взором отслюнивает доллар и подвигает по столу. И поскольку доктор хранит невозмутимость, добавляет еще пять франков и тысячу лир. И голосом праведника, воздавшего жестокосердому кредитору семь мер за одну, извещает:
– Вот…
Доктор, не углубляясь умом в детали какой-то ихней сомнительной аферы, деньги брать не спешит, а светским тоном жалуется:
– Невысокий гонорар дипломированному врачу от богатеньких матросиков. Откуда дровишки… Н-нус, а где же труп невинно убиенной вами тещи?
И морячки убеждаются, что хитрозадому доктору доподлинно все известно! и его циничное хладнокровие их ломает: на их волю наложена воля более сильного духом противника. И колются:
– Где-где… В рундуке.
– Предъявите тело для опознания! – командует доктор, от души развлекаясь этой маленькой игрой.
Хозяин каюты выдвигает рундук и отмахивает показывающий жест: мол, прошу. Доктор смотрит в рундук и совершенно охреневает.
– Бля… – сипит он и выпучивается. – Это че?..
– Че-че… Невинно убиенной тещи…
Доктор икает, утирает пот и спрашивает:
– Это кто?
Тут до них доходит, что купились на дешевый понт… тьфу! Отвечают с ненавистью:
– Да так… зашел тоже один в гости.
– И что?..
– И ничего. Умер.
– Отчего?!
Пожимают плечами: черт их знает, эти африканские болезни, да и стар уже был…
Какая болезнь. «Типичная асфиксия».
– Как он сюда попал-то?
– В ящик? Сыграл. Игра такая, знаете? Так и называется – сыграть в ящик.
– Отдохнуть решил культурно. Жарко, говорит, в этой Африке, хочу отдохнуть с комфортом.
Мрачно так острят: отрешились.
А доктор все врубиться не может, головой трясет: заело:
– Да откуда он взялся-то?!
– Из Африки, трах-тибидох. Да что вы переживаете, там еще полно.
– Да я серьезно спрашиваю! – взмолился доктор. – Ведь вдруг эпидемия начнется!..
– Да ла-адно – эпидемия… Что уж мы… Хорошего понемножку.
– Со всяким может случиться.
– Надо же протокол составить! покойник же на борту! – Господи, вот морока-то, что за напасть такая.
– Ага. Протокол – обязательно. Как же без протокола. – Выгребают из карманов опять все деньги на стол и начинают делить на четыре части. – Ладно, Анатолий Иванович. Получите заработанную четверть.
– Мы не жулики.
Доктор утирает пот: мысли разбегающиеся ловит. Ох да ни хрена себе. Что делать. Стучать? – шуму не оберешься… вот ввязался в историю! Не знал, не слышал, не видел; какое его дело.
Ему честно вручают долю: тебя здесь не было, ступай себе с Богом, родимый: медицина тут бессильна. Умный и предусмотрительный доктор заявляет: нет, мне, пожалуйста, только гульденами и канадскими долларами (в те страны заходили). Поцыкали недовольно:
– Только, Анатолий Иванович, железно, без "б": молчок.
– А то вместе на вас покажем, что нас сорганизовали и подпоили.
Доктор оскорбляется:
– За кого вы меня принимаете! – Деньги упрятывает поглубже: – И не нужны мне эти несчастные копейки.
– А не выпить ли уж нам еще по грамульке по этому поводу?
– За успех, так сказать?
Доктор поспешно открещивается:
– У вас не был, спирта не давал, ничего не знаю. Все-все-все, хватит. Я-то, конечно, понимаю: пять бабок – и рубль, но кто вас знает, ребята, что вам со следующей дозы в голову взбредет.
Медики – они вообще циничные. Профессия такая. И, берясь за ручку двери, говорит научно и наставительно:
– Учтите, что при такой температуре воздуха органическая материя весьма быстро деструктурализуется.
– Чего?
– «Чего-чего»: завоняет быстро! – переводит он свои речи на разговорный русский.
– Ну, – успокаивают, – мы его ночью уберем, мы понимаем.
– Уборщики. Морские санитары. Вы закон Архимеда проходили?
– А?
– Вы знаете, что тело плавает?
– Все мы плаваем, – откликаются философски. – Мы тяжелое привяжем, не беспокойтесь.
Доктор открывает дверь, и в дверь с разгону влетает боцман.
6. КОНЦЫ В ВОДУ
– Почему покинул вахту!!! – вопит боцман.
На него смотрят меланхолично и спрашивают:
– Кстати, у тебя шкертика не найдется в хозяйстве?
– Пороть тебя шкертиком! за яйца на нем повесить! трос в глотку!!!
Пусть орет; а чем груз-то к ногам привязывать? Где на судне веревку возьмешь? А и сам груз? только у боцмана ключ от кокпита со всяким такелажным и палубным барахлом.
Боцман с хрюком втягивает воздух:
– Пили?! На вахте жрал, сука! а мне старпом фитиля за тебя? Я т-тебя аттестую, я т-тебе устрою, ты у меня нюхнешь визу, крабья падаль!!
Вахтенный бурчит рассудительно:
– Ну и что тебе толку? Сам же выйдешь плохим, разложив коллектив.
Боцман: на самолет! за свой счет! поганой метлой!
Ему – доллар: да успокойся ты, дай лучше шкертик.
Доктор: ну, я пошел. Постойте, говорят, Анатолий Иванович, вы считать умеете, ведь с высшим образованием? нас ведь прибавилось; что уж теперь.
Короче, плюнули, махнули: взяли боцмана в долю. Боцман был мужик крепкий, но присел на стул и попросил водички: что-то худо ему стало. Сильно огорчился увиденному.
Ему такое ЧП на судне меньше всего нужно. И от денег отказываться жалко. И он, согласно въевшейся привычке и Уставу корабельной службы, начинает руководить этими раздолбаями: как быстро и по-деловому произвести необходимые работы. Одного гонит в машину взять какую-нибудь железяку – к ногам привязать. Другому дает ключ от кладовой и нож, с инструкцией: снасть зря не портить и лишнего от бухты линя не отрезать. Третьего – к уборщику за ветошью для упаковки груза. Потом: в иллюминатор его тот надо будет спускать, который по борту к воде, притом пониже. Замотать поплотней… да не так, дубина! Давай-давай, а то как гадить – так пожалуйста, а как порядок наводить – так руки дрожат?! Кто с ноля ночью вахту стоит? Смотри у меня, акульи дети, чтоб все было сделано как надо!
