Мисс Пиллбоди слезла с велосипеда, прислонила его к стене и изучила машину. Она мало что знала о различных моделях автомобилей, но даже её знаний хватало, чтобы по тускло-коричневой окраске и трафаретным надписям по бокам капота понять: происхождение у этой машины военное.
Мисс Пиллбоди развязала ленту под подбородком и сняла шляпку, перед тем как войти в маленький школьный вестибюль.
– Привет? – с сомнением спросила она. – Кто здесь?
– Входите, пожалуйста, – раздалось в ответ. Её приглашали в собственную школу. «Какая наглость!»
Она открыла дверь и вошла в классную комнату, где с предыдущего вечера на столах стояли перевёрнутые стулья, а на доске была мелом записана таблица умножения на шесть, потому что мисс Пиллбоди пообещала ученикам, что именно ею они снова займутся с утра.
В комнате было двое мужчин: один стоял рядом с доской, другой присел на край её стола. Тот, что стоял, был постарше, с почти белыми усами: капрал новых территориальных войск, чьих солдат в городах и посёлках Суффолка и Восточной Англии было великое множество. Сидевший был офицером, о чём свидетельствовали блеск его сапог и тросточка в руке. Волевая челюсть, тёмные усы; наверное, по меньшей мере на пару лет моложе её. «Хорош собой», – подумала мисс Пиллбоди, но у незнакомца было что-то жестокое в выражении рта, а в пронзительных голубых глазах светился леденящий холод. Верхняя губа чуточку тонковата для настоящего красавца, решила она, однако в целом офицер, безусловно, отличался привлекательностью. И, как она подозревала, понимал это. Он встал и прихватил свою фуражку, пока она шла через комнату.
– Мисс Пиллбоди.
Итак, ему известно её имя.
– У вас передо мной преимущество, лейтенант?..
– Бут. Лейтенант Джеймс Бут из зоны хранения взрывчатых веществ Элведен. – Он окинул Нору взглядом, от которого ей сделалось не по себе. – Должен сказать, я ожидал увидеть кого-то постарше.
Она была не в настроении для лести с оттенком флирта.
– Где мои дети, лейтенант Бут?
Улыбку сменило куда более хмурое выражение.
– Они сегодня в школу не придут, мисс Пиллбоди.
– И почему же?
– Вообще-то, – сказал он и в сомнении на миг коснулся верхней губы розовым кончиком языка, – боюсь, они не будут посещать школу в обозримом будущем.
Сквозь её разум с грохотом пронеслось множество версий – на войну отправляют детей? Какой-то карантин в связи с болезнью? Эвакуация из-за цеппелинов? Но ни одна не выглядела разумной.
– И почему же?
– Не могу сказать. Но мы расширили карантинную зону вокруг Элведена. На соответствующий период всех фермеров-арендаторов переселяют, и дети отправляются с ними.
– Период чего? – с нажимом спросила Нора. На самом деле до каникул оставалась всего неделя школьных занятий, но это был не повод смягчить своё негодование.
– Не могу сказать.
Она окинула взглядом его мундир, разыскивая полковую эмблему, но не обнаружила таковой. Разве это не странно? Нора пожалела, что не уделяла таким вопросам больше внимания.
– Откуда вы, лейтенант? Из какого полка?
Он улыбнулся, не разжимая губ, и тем самым повторил предыдущее заявление. Взгляд ледяных глаз приказывал ей не углубляться в тему.
– Детям нужно учиться, знаете ли. Довольно многие из них по-прежнему не умеют читать и писать…
– Всё это учтено. Там, куда они отправляются, за ними как следует присмотрят.
– И куда же? Нет, не говорите. Вы не можете сказать. – Она чувствовала, как внутри подымается гнев – такой же, что вскипал, когда приходилось иметь дело с местными, которые говорили, что их юная дочь выйдет замуж в шестнадцать и станет фермерской женой, так что не нужно ей продолжать учёбу в школе. – У вас нет права так поступать…
– Вообще-то есть, – сказал Бут с внезапной резкостью. Он сунул руку в верхний карман и достал сложенный лист бумаги. – У меня есть все права согласно закону о защите королевства[6]. Вы на самом-то деле живёте в непосредственной близости от новой запретной зоны, так что можете остаться в своём коттедже, но после сегодняшнего дня вам запрещено появляться где бы то ни было в имении до дальнейших распоряжений.
– Но…
– А если вы заявитесь в имение, упомянете что-либо о случившемся сегодня или заговорите с любым местным жителем об этом или каком-нибудь последующем событии, вас ожидает уголовное преследование в соответствии с настоящим законом. – Он развернул лист и грозно встряхнул им. – Жаль, что не удалось перехватить вас до того, как вы сюда приехали, но было очень много дел. Полагаю, сейчас вам следует вернуться в коттедж. Вы, разумеется, получите финансовую компенсацию за потерю заработка. Возможно, вам стоило бы уехать к родителям в Чичестер. Уверен, вы можете повстречать молодого человека, который не захочет с вами расставаться.
Она пришла в ярость от грубого замечания и от того, что он сунул нос в её прошлое.
– В жизни есть более важные вещи, чем встреча с молодым человеком.
Бут вскинул бровь.
– И я не могу подать апелляцию?
– Боюсь, нет. – Лейтенант надел фуражку. Разговор был окончен.
Он жестом указал шофёру, что они уезжают.
– Нет худа без добра, мисс Пиллбоди. У вас чуть раньше начались каникулы.
Нора не нашлась с ответом, хотя ей хотелось топнуть ногой и заорать на него.
– Ладно. Однако я собиралась устроить здесь летние занятия живописью…
– Отменены, – отрезал Бут.
– А если мне позже понадобится что-то забрать из школы?
Лейтенант и капрал обменялись взглядами. Когда Бут снова посмотрел на мисс Пиллбоди, она почувствовала ледяное прикосновение к затылку, от которого волоски на шее встали дыбом.
– Я бы позаботился о том, чтобы всё забрать сегодня. Если вы сюда вернётесь, мисс Пиллбоди, вас застрелят на месте.
Три
Редактор вытаращил глаза, когда увидел, кто стоит перед ним. На его крик «Следующий!» в кабинет решительным шагом вошла примечательная персона: рыжеволосая женщина в кожаной одежде, словно собравшаяся штурмовать крутой подъём в Ла-Тюрби. На её лице – довольно привлекательном, но, как показалось редактору, сморщенном от усталости – красовались обрисованные пылью очертания защитных очков. Она точно приехала в редакцию «Мотоциклетной газеты» на мотоцикле.
Женщина сняла перчатки и протянула руку:
– Миссис Джорджина Грегсон.
Редактор её пожал:
– Дэниел Сэмсон.
– Правда?
Сэмсону было за сорок, он быстро лысел, глаза у него слезились, а зубы выпирали. Он ничуть не походил на мотоциклиста с худым и длинным лицом, чей портрет обычно сопровождал его публикации. Это едва ли было удивительным, ведь на самом деле редактор на мотоцикле не ездил.
– Да. Правда. Чем я могу вам помочь, миссис Грегсон?
Присаживаясь, она расстегнула свой жакет и вытащила из внутреннего кармана вырезанную из «Мотоциклетной газеты» заметку.
– Мне попалось на глаза это объявление. – Она положила вырезку на промокательную бумагу перед редактором.
Он на миг задержал на заметке взгляд, а потом расхохотался.
– Что вас так развеселило? – спросила гостья.
– Вы просидели в коридоре какое-то время?
– Да.
– Значит, видели других претендентов?
Миссис Грегсон бросила взгляд через плечо, словно дверь была прозрачной. Там действительно были ещё несколько человек, ответивших на то же самое объявление, хотя, как она подозревала, мало кто из них обладал такой же квалификацией, как она сама.
– Разумеется.
– А вы ничего этакого в них не заметили, миссис Грегсон?
– Ну, у большинства слишком чистые руки.
Редактор ждал не этого ответа.
– Прошу прощения?
– У некоторых ногти слишком чистые: они за всю жизнь ни разу не прикоснулись к двигателю. У других руки просто слишком гладкие. Я подразумеваю ладони и пальцы. Ни единой мозоли между ними. Боюсь, ни одна разновидность ручного труда им не знакома. Там есть парень по имени Коллинз, я с ним переговорила. Вот он подходит. Только гляньте на костяшки его пальцев. Он знает толк во владении гаечным ключом.
– Да, на это я и намекал. Он парень. А вы нет.
– Вы ужасно наблюдательны, мистер Сэмсон, – с прохладцей ответила миссис Грегсон.
– Вакансия открыта только для мужчин.
Она указала на объявление:
– Там об этом не написано.
– Написано.
– Нет, не написано, мистер Сэмсон, – почти прорычала она.
Он схватил объявление и начал читать.
– Тут написано: «Для участия в важном военном труде мы разыскиваем лиц с навыками механиков и инженеров, желательно разбирающихся в бензиновых двигателях и мотоциклах». Видите?
Миссис Грегсон подалась вперёд:
– Нет, не вижу. Где тут написано «Только для мужчин»?
Сэмсон издал демонстративно тяжёлый вздох.
– Тут написано «лица».
– Я лицо, – сказала она. – Спросите кого угодно.
Редактор откинулся на спинку кресла. Он хотел, чтобы эта докучливая женщина исчезла. Этот тип был ему знаком. Вообще-то в издании была колонка, подписанная псевдонимом «Мотоциклетница», которую на самом деле вела леди Роуз Пенни, но это была просто подачка женщинам, которые писали в редакцию жалобы на то, что их пол недостаточно представлен на страницах «Мотоциклетной газеты». Миссис Грегсон несомненно была одной из тех, кто желал феминизировать профессию. Если дать им волю, этот вид занятий станет моторизированным ответвлением «Леди»[7].
