Секунды шли, их было слишком много, а она все еще не проронила ни слова. Ее единственной реакцией было то, что ее полные губы приоткрылись. Они были красными и припухшими, как будто ее зацеловали до потери сознания. Даже когда моя ревность пыталась вырваться наружу, я задавался вопросом, были ли они натуральными. Мой член сказал мне, что так оно и было. Мое нутро было слишком занято завязыванием себя в бесконечный узел.
— Ты заблудилась? — поинтересовался Лорен, который всегда был главным мудаком. — Или ты потеряла дар речи в этом уродливом платье?
Раздались смешки, заглушенные прочищением горла.
Карл.
Придурок, которому принадлежал этот сомнительный лейбл, и теперь он вмешался, прежде чем огонь, вспыхнувший в глазах девушки, превратил Лорен в пепел.
Жаль. Я бы с удовольствием понаблюдал за ее попытками:
— Кейси, мы можем тебе помочь?
Стажерка выглядела готовой обосраться, когда осознала свою очевидную ошибку:
— Мне очень жаль, сэр. Вы сказали мне привести мисс Фаун сразу же, как только она приедет.
В комнате стало так тихо, что я подумал, не услышали ли они, как мои яйца втягиваются обратно в мое тело.
Нет.
Черт возьми. Нет.
Это не могла быть Брэкстон Фаун. Для начала я предположил, что это будет парень. Еще хуже, чем то, что Фаун была женщиной, было то, что я хотел ее.
Словно только сейчас вспомнив, что она несет ответственность за этот беспорядок, Они Шридхар вскочила на ноги. Когда заноза в заднице представитель «A&Р» не сразу отпустила незваную гостью, я выпрямился, уловив реакцию девушки из прерий на мой рост.
Дайте мне передохнуть.
— Да, — подтвердила Они, направляясь со слишком большой уверенностью, на мой взгляд, к двери, где стояли ее стажер и самозванка. — Это тот самый многообещающий новичок, о котором я вам рассказывала. Я думаю, Брэкстон — это как раз то, что нужно «Связанным», чтобы выйти на новый уровень.
— Новый уровень? — Рик сплюнул, выпрямляясь со своего места у окон. Требовалось немало усилий, чтобы разозлить его, поскольку предполагалось, что он самый милый из нас. Прямо сейчас он был взбешен, и это было правильно. Мы отдали миру все, и этого все равно было недостаточно. Этого никогда не будет достаточно.
— Какая любимая группа твоей мамы? Пинк Флойд? Держу пари, если бы Ник Мейсон дал ей миллион за то, чтобы она отсосала у него, она бы все равно отсосала у меня бесплатно.
Она развернулась на своих трахни меня туфлях-лодочках лицом к моему барабанщику. Трахнуть ее — вот что я должен был сделать, когда у меня была хотя бы половина шанса. Теперь она терпеть не могла меня, да и любого из нас, если уж на то пошло, и я ненавидел всякий раз, когда мы дышали одним воздухом.
— Возможно, она бы так и поступила, если бы моя мама была еще жива, а Нику не было больше семидесяти. Ты закончил?
Я увидел сожаление в глазах Рика, но он не стал извиняться. Они уже отвернулась. Прежде чем она смогла продолжить свою нелепую речь, в свою очередь взорвался Лорен.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь. Это Брэкстон? Она наша новая гитаристка? — мой басист не сдвинулся со своего сгорбленного положения в кресле, но злобная усмешка, которой он одарил Брэкстон, сделала свое дело. — Эта цыпочка выглядит так, будто только что пришла с репетиции хора.
Маленькая мисс Фаун медленно повернула голову. Мы не были готовы к силе ее абсолютного внимания. Благоговейный трепет в ее взгляде, когда она вошла в комнату, исчез. Ее оленьи глазки заострились и пронзили нас насквозь, прежде чем она заговорила.
— На самом деле, это было чтение Библии.
Лорен дернулся, как будто кто-то пронзил его сердце электрическим разрядом, прежде чем вспомнил, что у него есть преимущество:
— Мне похуй, что это был за библейский лагерь. Исчезни.
Разочарование пронзило мою грудь, когда Они вмешалась прежде, чем Брэкстон успела возразить. У меня не было намерения позволять какой-то краснеющей девственнице присоединиться к нам, поэтому я был более чем готов повеселиться с ней, пока мог. Лорен сожрал бы ее наглую задницу заживо, а я бы наслаждался каждой секундой этого.
— У вас был шанс найти замену, и вы знали, что произойдет, если вы этого не сделаете. Тур начинается через три месяца. У вас почти не осталось времени на репетиции.
— Мы знаем материал, — сухо напомнил ей Рик. — Мы его написали.
— Брэкстон, — сказала Они, сделав ударение на имени, — его не знает.
— Привет? Там есть кто-нибудь дома? — спросил Ло, постукивая себя по черепу. — Или ты втайне блондинка?
— На себя посмотри.
Он проигнорировал это:
— Если она не знает нашей музыки, почему ты думаешь, что она хорошо подходит для нашей группы?
— Вы можете научить ее.
Ноздри Рика раздулись.
Лорен закатил глаза:
— Не заинтересованы.
— Им не нужно меня учить, — объявила Брэкстон. Она наконец-то нашла свой чертов язык. Мгновение спустя мы все извлекли ценный урок.
Он был острее, чем лезвия бритвы.
— Я знаю материал, — ее взгляд встретился с взглядом Лорена, и я был уверен, что он перестал дышать. Он сидел абсолютно неподвижно. — Наверное, даже лучше, чем ты, судя по тому, что я видела на твоем последнем выступление. Ты пропустил три ноты и половину концерта отставал от своего барабанщика, — она наклонила голову в сторону Рика, ее рыжая грива мерцала при естественном освещении. Само солнце, казалось, служило ее личным прожектором.
На мгновение я позволил себе представить, как дергаю ее за волосы, в то время как наказываю ее киску сзади. Судя по ее виду, она понятия не имела, как выглядит член, не говоря уже о том, как с ним обращаться. Я отогнал эту бессмысленную фантазию прочь.
Лорену, каким-то чудом, нечего было сказать. Я уже отчитал его за эти самые ошибки. От меня не ускользнуло его удивление и ярость из-за того, что любитель ткнула его носом, но теперь мое внимание было сосредоточено на Карле, который задумчиво поглаживал свой слабый подбородок.
Я воспринял это как сигнал, что пора покончить с этим.
У лейбла были все основания разорить нас, и Брэкстон Фаун, несомненно, добилась бы успеха.
Отойдя от стола, я медленными шагами направился к Они и ее любимому проекту. В мои намерения не входило успокаивать их — совсем наоборот. Я хотел напугать нарушителей спокойствия, дать им время пожалеть о своей ошибке.
Они расправила плечи, выпрямившись рядом с Брэкстон. Она, вероятно, думала, что сможет остановить меня, если я решу лишить Бэмби жизни.
Теперь, подойдя ближе, я смог разглядеть веснушки, усыпавшие нос и щеки Брэкстон. Они почти скрыли ее румянец от моей близости. Досадно, но не было ни одной вещи, которую я не замечал бы в этой девушке. От нее пахло роскошно и греховно, как от запретного плода, и на ней не было лифчика. Ее соски были достаточно твердыми, чтобы просвечивать сквозь толстый материал платья. Я задался вопросом, был ли пот, выступивший бисеринками на ее бледной коже, вызван страхом. Брэкстон была чертовски молода, вблизи ее глаза казались еще больше. Ей не могло быть намного больше восемнадцати.
Это означало, что я был почти на десять лет старше.
— Хотя я не могу сказать того же о тебе, мое время ценно, так что давайте опустим драматизм, — тот факт, что это были мои первые слова, обращенные к ней, разорвал что-то внутри меня. То, чего я твердо намеревался избежать. — Уверен, ты думаешь, что хорошо играешь для своих звуконепроницаемых ушей, но «Связанные» не ищут воссоединения с дилетантом. Беги обратно в гараж своей мамы или в какой-нибудь захудалый клуб, в котором тебя нашла Шридхар. Нам это неинтересно.
— Так ли это? — по какой-то причине у меня скрючились пальцы на руках и ногах. Она вела себя так, как будто я не смог бы и не стал бы ломать ее пополам и спать этой ночью как младенец. — Если бы ты был хотя бы наполовину таким артистом, каким себя считаешь, ты бы не чувствовал такой угрозы со стороны любителя. Ты бы не дрожал в своих ботинках для больших мальчиков. Боже мой, слышно, как твои бедные коленки дрожат даже тридцатью этажами ниже, — поджав губы, она смело опустила взгляд. Я мог поклясться, что она нацелилась именно на то место, где мой член медленно рос у моего бедра. Не девственница, в конце концов. — Я удивлена, что ты до сих пор не наложил в штаны, Морроу. Только не говори мне, что у тебя боязнь сцены.
