довольно быстро свернула тему, но вечером, лежа на своей высокой кровати с лестницей, представила на нижнем ярусе еще одну кровать. Я была бы более спокойной, более практичной, как моя мама. А сестра была бы смешливой, яркой, всегда готовой рассказать забавную историю. С другой стороны, если бы у меня и правда была такая сестра, это бы выматывало. Я бы полностью терялась на ее фоне.
А у Джейни были и брат, и сестра. Но, поскольку Люси и Бен были двойняшками, это совсем другая история.
– Даже когда они ссорятся, они все равно остаются в замкнутой системе, – рассказывала Джейни. – И их взаимная ненависть не выходит за ее пределы.
Это тоже было в те первые дни, когда она только поселилась по соседству.
В тот момент я не стала спрашивать, почему они ссорятся – не хотела перебивать Джейни. Она продолжала:
– Когда люди говорят о нашей семье, то обычно мы – это «близнецы и их младшая сестра». Как будто без них меня вообще не существует.
– Но ведь вы с Люси – сестры! – я произнесла это слово с придыханием, как всегда говорила моя мама.
– Люси так не работает. По сути, она жесткий диск в человеческом обличье. – Но тут голос Джейни стал мягче. – Впрочем, не всегда. Просто детство в одной упряжке с Беном разрушило ее жизнь. И, честно говоря, сложно винить ее за нежелание подстраиваться.
В каком смысле разрушило ее жизнь?
Джейни поерзала и принялась ковырять отошедшую краску на ступеньках заднего крыльца, где мы сидели. Затем наконец произнесла:
– Просто они полные противоположности. Люси не понимает, зачем вообще жить, если ты не идеальная. Ты еще увидишь. Ей всегда нужны самые лучшие оценки и первые места. Но помимо этого, она хочет, чтобы все по-настоящему ее любили. Это она еще не обратила на тебя свои смертельные чары. Скоро Люси выучит названия всех твоих любимых групп и будет помогать с домашней работой. Все, что угодно – лишь бы больше тебе нравиться.
– Больше чем что?
– Чем я.
– Бред какой-то.
Но разве у меня не было схожего желания спрятать Джейни от остальных? Будто она исчезнет, если познакомится с кем-то еще. Как только мама узнала, что мы подружились, то сразу предложила устроить вечеринку с ночевкой у нас дома. «Пригласи всю банду, заодно и познакомишь с ними Джейни», – сказала она. Но я не стала. Да, это было бы правильно и вполне ожидаемо, но казалось, от этого что-то разрушится. Рассеются чары, которые мы с Джейни друг на друга наложили.
Через четыре дня после приезда Донахью мы все-таки выбрались в кофейню, и я позвала Кайю и Брук к нам присоединиться. Было, в общем, нормально. Не считая того, что на Брук напала жажда соперничества, когда она узнала, что Джейни занимается плаванием, а Кайя устроила свое обычное представление – когда она хочет всем показать, что самая крутая, то начинает отпускать грубые комментарии об окружающих. Мы просидели час за столиком в углу, и большую часть времени я раздумывала, как вышло, что эти люди – мои друзья. Как я вообще выживала все эти годы?
Джейни им понравилась, тут других вариантов и не было. Но гораздо больше их интересовал ее дом.
– Просто невероятно, что ты живешь в бывшем доме Лэнсомов! – вздохнула Кайя, поедая свой бейгл, сдобренный неприкрытой завистью.
– Ты уже узнала какие-нибудь грязные тайны Тэтчера Лэнсома? – захихикала Брук, спрятавшись за своей чашкой большого латте, и ее брови театрально задвигались.
Словно по сигналу суфлера, Кайя вздохнула:
– Брук!
– Кто такой Тэтчер Лэнсом? – поинтересовалась Джейни.
– Он красавчик. Старшеклассник. И красавчик. И играет в лакросс, но это неважно, потому что он красавчик.
– А что не так с лакроссом? – спросила Джейни.
Я попыталась ей объяснить:
– В него играют одни мажоры.
– Бен тоже играет в лакросс, – сообщила Джейни. – Это мой брат. И тоже старшеклассник.
Вдруг Кайя посмотрела мимо нас в сторону кассы, и ее глаза округлились. Она начала непонимающе мотать головой.
– Что такое? – Брук повернула голову.
– Не надо! – попыталась та ее остановить. – Не поворачивайся!
– Что вообще происхо… – она вдруг умолкла, потому что одновременно со мной увидела, в чем дело. – Ничего себе.
– Ничего не понимаю.
Джейни растерялась – бедняжка оглядывала кофейню, пытаясь понять причину внезапного возбуждения.
– Тэтчер Лэнсом – вон он, – объяснила я. – За кассой.
Брук издала смешок, и я пнула ее под столом. Джейни вытянула шею, чтобы его разглядеть.
– Не пялься, – рыкнула Кайя.
– Да что с вами такое?
– Видимо, теперь он тут работает.
– Не думаю, что он нас слышал.
– Да не в этом дело.
– А в чем тогда? Почему вам так смешно? – Казалось, Джейни сейчас расплачется. Я глубже вжалась в красные бархатные кресла, словно пытаясь укрыться от надвигающейся катастрофы. Наверное, Джейни теперь попросит родителей отсюда уехать.
Но только я открыла рот, чтобы как-то сгладить ситуацию, как Брук сказала:
– Такие, как Лэнсомы, не работают в кофейнях.
Тем не менее, Тэтчер стоял прямо перед нами и принимал смену. Было ясно как день, что он теперь тут работает – его фартук напоминал белый флаг, вывешенный перед объединенными силами сплетников нашего городка.
– Что за чушь, вы о чем вообще? – сказала Джейни.
– Просто это многое подтверждает, – с важностью сказала Брук. Она уже не могла остановиться. – Все думали, что они переезжают. Ну то есть, тогда в этом был бы хоть какой-то смысл. Потому что особняк Лэнсомов останется особняком Лэнсомов, кто бы в нем ни жил. Их предки построили его много поколений назад. Так что, когда Лэнсомы выставили его на продажу, было крайне странно. Особенно в год, когда Тэтчер должен пойти в выпускной класс. Кто вообще переезжает в такое важное время?
– Мы, например, – сказала Джейни с резкой ноткой в голосе. – Это сложно, конечно, но мы справляемся.
– Ну, по крайней мере, с домом вам повезло. А почему, кстати, вы переехали из…
– Нортхэмптона. Было много причин, – ее голос стал еще резче.
– Отца Джейни перевели… – сказала я, но она перебила меня:
– Было много причин.
Мне невыносимо захотелось сменить тему.
– Всякое бывает, – сказала я. – Мы же не знаем, может, доктора Лэнсома тоже перевели.
Разговор сошел с рельсов и несся куда-то под откос. Но Брук, казалось, стремилась довести все до катастрофы:
– Ничего подобного. Тэтчер же здесь. Просто теперь он моет наши чашки и протирает полы, что, как ни крути, не очень-то в стиле Лэнсомов. Интересно, а живет он где?
– Может, он решил остаться и закончить школу здесь, – предположила Брук. – Родители уехали, а он нет.
– И что? Устроился на работу, чтобы снимать жилье? – Брук покачала головой. – Нет, тут явно что-то не так. И, к счастью для Джейни, благодаря этому их семье удалось обрести новый дом.
– О да, мне так повезло, – холодно сказала та.
Брук ощетинилась:
– В смысле?
– В том смысле, что какая вам вообще разница? Может, им просто захотелось сменить обстановку. А этому парню просто захотелось поработать в кофейне. Вам-то до этого какое дело?
– Просто ты не знаешь, что они за люди, – попробовала
