— Миледи, вы проснулись! — пискнул кто-то справа от меня, и я едва не подскочила от неожиданности.
Да что ж такое-то! Ни минуты не дадут побыть в одиночестве.
— Присси?
Я открыла глаза и уставилась на застывшую в паре шагов от кровати девчушку. Та смотрела недоверчиво, исподлобья, и нервно кусала тонкие обветренные губы.
— Доктор велел быть с вами, пока вы не очнетесь, — сложив руки за спиной, тихо сказала Присси, и покраснела.
Интересно, чего она так боится? Или правильнее будет спросить, кого?
— Поможешь мне сесть?
Я решила не обращать внимания на поведение служанки. Пока что все, с кем я успела познакомиться в новом мире, вели себя странно. Такое ощущение, что и Келд, и Присси, и доктор Штерн что-то знали, и старались от меня скрыть. Вот только не на ту напали. Мне бы оглядеться немного, а там я обязательно выясню, что происходит.
— Миледи.
Присси обхватила меня за талию и помогла приподняться, а потом ловко сунула под спину подушку и поправила оборки тонкой сорочки.
— Что-нибудь еще, миледи?
— Я хочу умыться.
— Слушаюсь, миледи, — тут же откликнулась служанка, но испуганно-настороженное выражение так никуда и не делось с ее лица.
Правда, это не помешало Присси шустро притащить небольшой фарфоровый тазик с водой и лоскут ткани, которым она и принялась водить по моему лицу. Движения служанки были несмелыми и неловкими, но я терпела. Вот только надолго меня не хватило.
— Ну-ка, дай сюда.
Я забрала у Присси влажное полотенце, приспустила бретельки сорочки и вытерла шею и грудь, которая, кстати, оказалась немного больше моей прежней. Хорошая такая троечка вместо неполной двоечки. Нет, на свою я никогда не жаловалась, но кто ж откажется от хорошего объема в нужном месте?
— Миледи, доктор сказал, что вы должны поесть, — пискнула Присси. — Я принесу обед?
При слове «еда» желудок сжал спазм, а рот наполнился горькой слюной. М-да, похоже, для обеда еще рановато.
— Не нужно.
Я помотала головой и почувствовала, как перед глазами снова все поплыло. О нет. Только очередного обморока не хватало!
«Динка, перестань изображать кисейную барышню, и немедленно соберись!» — сказала я себе, и сжала кулаки.
Организм проникся внушением, и белые круги перед глазами растворились и исчезли. Ну вот, так-то лучше.
Я посмотрела на горничную.
— Присси, а маг сейчас здесь?
— Нет, миледи. Он живет в трех кварталах от Венге-роуд.
— А доктор?
— Ушел, миледи.
— И часто они тут бывают?
— Пока вы были за Гранью, тер маг неотлучно находился при вас, а доктор Штерн заходил два раза в день.
— Скажи, Присси, а кто живет в этом доме?
Я разгладила ладонями покрывало и внимательно посмотрела на служанку.
— Вы, миледи, — растерянно моргнула та.
— А кроме меня?
— Слуги, миледи.
— А мои родные?
— Так у вас никого нет, миледи. Только лорд Давенпорт.
Вот уже третий раз я слышу это имя. И почему-то оно мне совсем не нравится. Отдает чем-то английским и непомерно чопорным.
— Мой опекун?
— А вы правда ничего не помните, миледи? — с сомнением посмотрела на меня Присси, и в ее глазах мелькнул и тут же погас опасливый огонек.
— Ничего, — почти искренне вздохнула в ответ, и спросила: — Так что с моим опекуном? Кто он такой?
— Лорд Давенпорт? — снова переспросила Присси, и мне захотелось встряхнуть ее, чтобы она перестала отвечать вопросом на вопрос. — Он давний друг леди Летиции. Ваша тетя ему очень доверяла, поэтому в завещании указала его вашим опекуном.
— Выходит, раньше я жила здесь с тетей?
— Ну да.
— А мои родители?
— Я не знаю, миледи. Вы сирота, старые слуги говорили, что леди Летиция привезла вас из Эрголя совсем маленькой.
Ну надо же! Как похоже на мою другую жизнь. Тетя Фима тоже воспитывала меня одна. Забрала у матери, когда мне исполнилось четыре года, перевезла из Томска в Питер, и заявила мужу, что я буду жить с ними. Вскоре после этого муж тети Фимы собрал вещи и исчез в неизвестном направлении, а мы так и остались вдвоем. И жили вместе до того самого дня, как тетушка угодила под машину. А потом и меня угораздило надеть на работу новые туфли, и в итоге попасть в другой мир. И как я умудрилась сломать каблук? Не иначе, сглазили. Точно. Люська с такой завистью смотрела, прямо взглядом облизывала мои «Эталони». «Что, Динка, неужели наконец-то богатого мужика завела?» — словно наяву услышала ехидный голос коллеги, будь она неладна. Можно подумать, что для того, чтобы купить хорошую обувь, нужно непременно заводить мужика. Хотя, если бы не финальная семидесятипроцентная скидка, я бы эти туфли в жизни не купила. И не было бы теперь вот этого всего.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я обвела взглядом просторную комнату, задержавшись на потрескивающем дровами камине, и спросила:
— И что, никому не известно, кем были мои родители?
— Наверное, об этом знает лорд Давенпорт, — нахмурилась Присси. — Он ведь ваш опекун.
Я почувствовала, что если служанка еще раз произнесет слово опекун, то я точно сорвусь. Какой может быть опекун у взрослой двадцатисемилетней женщины? Хотя да, о чем я? Судя по виду этой самой Изабеллы, ей не дашь больше восемнадцати.
Интересно, куда она сама подевалась? И узнаю ли я когда-нибудь, что с ней произошло?
— Так вам обед принести, миледи? — пискнула Присси и тут же смущенно потупилась и густо покраснела, словно сама испугалась собственной смелости.
— Не нужно. Подай мне воды и можешь идти. Я хочу побыть одна.
Я чувствовала настоятельную потребность остаться наедине с собственными мыслями и попытаться проанализировать происходящее. Странно все-таки. Никогда не думала, что окажусь в другом мире, да еще и во времени, напоминающем то ли конец девятнадцатого, то ли начало двадцатого века.
«Вот так и бывает, Динара Витальевна, живете себе, живете, а в один прекрасный день — бац! И вы уже леди Изабелла, юная девица с парализованными ногами, потерей памяти и кучей загадок вокруг. И что думаете делать?»
А чего тут думать? Как любила говорить тетя Фима, главное — живы, а со всем остальным разберемся. Вот только разбираться нужно поскорее. Не нравится мне окружение этого нежного цветочка. Что-то они все скрывают. Еще и опекун… Надо бы с ним пообщаться, прощупать, чем он дышит. Но сначала нужно найти средство передвижения. Интересно, у них тут инвалидные коляски есть? Если нет, придется изобрести, потому что я не собираюсь лежать безвольным овощем, и терпеть вранье окружающих. Нужно выбираться из комнаты, и своими глазами посмотреть, что происходит в доме. Да и лестницу посетить не мешало бы. Полюбопытствовать, как же это Белла умудрилась с нее упасть?
Я смотрела в окно на медленно кружащиеся снежинки, и составляла план новой жизни, стараясь не думать о прошлом и об оставленных в Питере друзьях и Славике. Правда, мысли о привычном мире все равно просачивались. Вспоминались тетя Фима, кутающаяся в ажурную вязаную шаль и раскладывающая на старинном круглом столе очередной пасьянс, крошечная квартира в Кузнечном переулке, маленькие, вытянутые больше вверх, чем вширь, комнаты, и подтекающий кран в ванной. И хотелось снова оказаться на уютной кухне с высокими потолками, взять в руки тонкую фарфоровую чашку и сделать глоток восхитительно крепкого кофе.
Я так явственно представила обжигающе горячий, насыщенно горький эспрессо, что даже вкус его во рту ощутила. Вот чего мне не хватает! Интересно, а в этом мире выращивают кофе?
«Не о том думаешь, Динка. Не до кофе сейчас, надо решать, что делать».
Я внимательно оглядела комнату.
А что тут думать? И ежу понятно, что на первых порах лучше поменьше болтать и побольше слушать. Ну а дальше потихоньку разберусь. С чем только современная русская женщина не справится! Избы и кони — это вчерашний день, мы теперь без дела в огонь не лезем, и скакунов на ходу не останавливаем, зато с легкостью можем начать жизнь с нуля.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я посмотрела на укрытые покрывалом неподвижные ноги и заставила себя улыбнуться. Ничего. И с этим разберусь. Раз уж судьба забросила меня в другой мир, то наверняка не для того, чтобы я в постели валялась. Нет. Однажды я встану. Обязательно. И постараюсь устроить жизнь так, чтобы ни от кого не зависеть.
