Как-то раз Виктория Геннадьевна пришла домой радостная. Она принесла с собой целый килограмм мандаринов, которые купила, одиноко прогуливаясь по магазинам. Помыв рыжие ароматные плоды под струей свежей воды, Виктория Геннадьевна выложила их в красивую вазу, поставила на стол и обратилась к Владимиру Ивановичу.
– Кушайте мандарины, Владимир Иванович!
– Спасибо, Виктория Геннадьевна, я не хочу, – отпарировал Владимир Иванович.
– Как! – изумилась Виктория Геннадьевна, – вы же вчера хотели!
– Это было, Виктория Геннадьевна, вчера. Вот если бы вы вчера бы мне предложили, я бы вчера бы и съел. А сегодня уже не хочу.
– Какая же вы, Владимир Иванович, вреднюка, – заметила Виктория Геннадьевна и надолго умолкла, размышляя о капризности мужчин и непостоянстве всей мужской породы.
Рыжеволосая, как эти мандарины,И ласковая, словно солнце в мае,Лежит красавица, красиво выгнув спину,А я ветрам из космоса внимаю… —
почему-то подумалось Владимиру Иванович у, но для потомства четверостишие он сохранять не стал.
* * *
Виктория Геннадьевна – женщина необыкновенного ума. Она часто о чём-нибудь думает, а когда думает, то непременно делится мыслями с Владимиром Ивановичем: ведь всякому необыкновенному человеку нужен кто-нибудь, кто бы им восхищался. Как-то вечером, поливая цветы, Виктория Геннадьевна тихо сказала:
– Время – это материя души.
Сложные чувства охватили Владимира Ивановича, когда он услышал эти слова.
– Вы это сами придумали? – восхищённо спросил он, не сумев скрыть, однако, и зависти, и тут же добавил с надеждой: – Или, может, вычитали где-то?
– Да откуда мне знать? – задумчиво глядя в окно, отвечала Виктория Геннадьевна.
Весь оставшийся вечер Владимир Иванович был печален и перед сном, после чая, даже попытался отказаться идти в душ.
Когда красавица, склонившись над цветком,Слова загадочные холодно роняет,Я по вселенной ошалелым мотылькомПорхаю, потеряв ворота Рая.
Материя души – не это ль время?В нём всё загадка… Качаю головойИ плачу, как старинный Иеремия,И удивляюсь, что ещё живой.
Это восьмистишие Владимир Иванович записал уже ночью, когда дом давно спал. Потом на цыпочках подкрался к кровати и, облегчённо вздохнув, залез под одеяло, а Виктория Геннадьевна, не просыпаясь, положила ему на сердце нежную ладошку.
* * *
Виктория Геннадьевна очень любит разных животных: птичек, ёжиков, белочек и кошечек, но особенно она любит собачек. Она бы хотела завести свою собственную собаку, но Владимир Иванович решительно против того, чтобы держать собаку в городской квартире. Однако Викторию Геннадьевну он очень уважает и даже любит, и поэтому, чтобы Виктория Геннадьевна не очень скучала без собаки, Владимир Иванович каждый день виляет перед ней хвостом, приносит в зубах тапочки и ночную рубашку и делает некоторые другие приятные вещи, свойственные настоящим собакам. Отправляясь на прогулку, Виктория Геннадьевна часто берёт с собой и Владимира Ивановича, который при этом прыгает от радости и громко лает. Виктория Геннадьевна даже берёт Владимира Ивановича с собой в театр или в картинную галерею, но здесь уже Владимир Иванович ведёт себя смирно. А вот по магазинам Виктория Геннадьевна ходит чаще одна: она понимает, что Владимир Иванович магазинов не любит, и жалеет его.
Как весело бежать по узеньким дорожкамИ нюхать первые весенние цветыИли вдыхать опавших листьев ароматИ ждать зимы, морозов, снега,Чтоб снова возрождённым погулятьВ весеннюю распутицу хмельнуюС красавицей-шалуньей… ночи ждать,Томиться…
Такое восьмистишие Владимир Иванович принялся однажды благодарно сочинять, но в конце сбился: ему хотелось закончить в рифму, но в голову назойливо лезла одна только «кровать», а это было бы совсем уж как-то не того… Так шедевр и остался для потомков незаконченным.
* * *
Владимир Иванович, кстати, не любит тратить денег. Даже на себя. Однажды ему нужно было купить какое-то лекарство, но он заявил Виктории Геннадьевне совершенно решительно:
– Виктория Геннадьевна, не надо, оно слишком дорогое.
– Ещё одно слово, Владимир Иванович, – сразу нашлась Виктория Геннадьевна, – и я превращу вас в жабу. Посажу в коробочку, и будете у меня там жить.
Владимир Иванович так расстроился, что с лица пропала обычная для него обаятельная улыбка, с которой он даже спать ложился. Заметив это, Виктория Геннадьевна стала его утешать.
– Ничего, Владимир Иванович, вы, главное, не печальтесь. Я стану доставать вас из коробочки и играть с вами. Я буду петь вам песенки. И даже, может быть, поцелую разочек.
Но и после этих слов улыбка не вернулась на лицо Владимира Ивановича. Тогда Виктория Геннадьевна добавила:
– А хотите, Владимир Иванович, я посажу вас в наш аквариум, который мы специально для вас переделаем в террариум. Там будут и цветочки, и лужица с карасиком. А я буду вам комариков ловить.
И только тогда лицо Владимира Ивановича просветлело. Он достал свой секретный блокнот и торопливо записал такие вот строки:
Служить прекрасной госпожеВсегда готов суровый рыцарь,Пускай в сердцах она грозит его ужеВ дракона обратить, в другую ль птицу!
Но, нежный сердцем, на то он и поэт,Он даме сердца никогда не скажет «нет».
* * *
Виктория Геннадьевна любит отдыхать в деревне, в своём родовом доме. Она и Владимира Ивановича частенько берёт с собой. А Владимир Иванович всегда берёт с собой удочку или даже две: он очень любит ловить рыбу.
Приехавши с Викторией Геннадьевной в деревню, Владимир Иванович немедленно идёт на речку и начинает ловить. Ловит, ловит до самого вечера, а потом возвращается и начинает кормить рыбой любимую кошку Виктории Геннадьевны, Мусю.
Наверно, поэтому так уважают Мусю остальные деревенские кошки и коты. И многие чуть ли не каждый день наведываются к ней в гости, а Владимир Иванович (с разрешения Виктории Геннадьевны, конечно) их тоже угощает свежей рыбкой: ершиком, плотвичкой, густёркой, пескариком, голавликом, лещиком, окуньком, язиком, щучкой, судачком, сомиком… ну, и так далее. Несколько раз приходил даже бандитского вида кот с соседней улицы, но Виктория Геннадьевна решительно велела его прогнать за «наглость и бессовестность».
Вот после рыбалки Владимир Иванович выходит во двор и начинает чистить улов, и все Мусины знакомые коты и кошки собираются вокруг и начинают многоголосую хвалебную рыбную песнь. Они очень завидуют Мусе и мечтают про себя: «Вот если б нашей хозяйкой была Виктория Геннадьевна, тогда бы Владимир Иванович каждый день приносил бы нам свежую рыбу, и жизнь наша была, как в кошачьем раю! Эх, повезло же этой Мусе, а вот нам не повезло: наши хозяева совсем о нас не заботятся, рыбы для нас не ловят и даже молочка дают не каждый день, и приходится нам самим охотиться на птичек и мышек, добывая себе пропитание». А бандит с соседней улицы только скрипит зубами и думает, как бы отомстить Владимиру Ивановичу с Викторией Геннадьевной, а ещё лучше, породниться с Мусей известным способом, чтобы хоть потомство его жило счастливо.
«Сколь благородное занятие – рыбалка, – думает Владимир Иванович, глядя на счастливые кошачьи лица. – Сколько в нём чистоты, сколько счастья несёт она братьям нашим меньшим, не говоря уже о радости, которую получаем мы сами». И, как всегда в таких случаях, он достаёт свой секретный блокнот и записывает в нём что-нибудь такое, например:
В одной руке любимая уда,В другой блокнот секретный, безымянный…Ах, было б так, красавица, всегда!Но как, однако ж, в мире этом странно:
Летит земля по космосу куда-то,Круги наматывает, и мелькают даты…Что ждёт нас в бесконечности холоднойВселенной чуждой и бесплодной?
Зато у нас смеются кошки и коты,Хватая на лету прожорливую рыбу,И мы с тобою сердцем довольны и сыты,У нас полно котлет духовных с хлебом.
* * *
Владимир Иванович не любит мыть голову. Он, например, уверен, что частое мытье головы вредно для его волос. Виктория Геннадьевна, напротив, считает, что это предрассудки.
Она то и дело смотрит на волосы Владимира Ивановича и ласковым голосом, в котором лишь чуткое ухо Владимира Ивановича способно услышать звон металла, не говорит даже, а выпевает:
– Владимир Иванович, вы сейчас же сходите и вымоете свою головку. И не вздыхайте, пожалуйста, не вздыхайте! Слушая меня, вы должны только радостно попискивать, вот что я вам скажу!
И Владимир Иванович сразу понимает, что дело приняло серьёзный оборот, и что придется ему не только мыть голову, но и всё остальное, а потом уже надевать чистую рубах у, не говоря уже о носках. Вздыхая, он идёт и смиренно исполняет обряд по желанию любимой красавицы.
